— В данное время он работает в Судане и не появится здесь еще по крайней мере в течение месяца.
Аркадиан кивнул, думая об отпечатках пальцев Габриеля Манна, оставленных в городском морге менее двух часов назад.
— Если хотите, я могу попытаться связаться с ним, — предложила женщина. — В лагерь наверняка проложена линия, возможно, есть даже спутниковая связь. Я могу позвонить его матери и узнать. Это она возглавляет нашу организацию.
— У вас есть номер ее мобильного? — задал вопрос инспектор. — Когда она вернется в офис?
— Конечно, есть, — сказала женщина.
Взяв ручку, она переписала номер на листочек блокнота.
— Вот. Я думаю, она скоро вернется из аэропорта. Если хотите, я могу позвонить ей и…
— Спасибо. Не надо, — забирая протянутый ему листочек, сказал Аркадиан. — Будет лучше, если я позвоню ей лично. В каком из аэропортов она сейчас?
— В городском. Мы перевозим наши грузы только через него.
Инспектор кивнул и улыбнулся.
— Благодарю за помощь.
Он развернулся и вышел через тяжелые стеклянные двери на улицу, где его ждала полицейская машина…
99
Аббат наблюдал за тем, как дрожащая рука информатора бегает по клавиатуре лэптопа. Короткая цепочка позвякивала. Пальцы набирали код удаленного доступа. Подсоединение к Интернету через мобильный телефон заняло много времени. Наконец полицейскому удалось войти в файл с делом покойного монаха.
— Получилось, — объявил он во тьму.
Несмотря на каменный холод пещеры, пот капал с кончика его носа.
— Нашел что-нибудь новенькое? — склонившись к экрану, спросил аббат.
Цепь звякнула и сложилась кольцами. Покрытая веснушками рука вбила еще один код. Сулейман проник в электронную почту, просмотрел содержимое ящика входящих сообщений и открыл посланный «Горгульей» e-mail, состоящий всего из одного слова: «Красный».
— Ищу все, что выделено красным, — неуверенно объяснил информатор. — Красным выделены недавние добавления.
Он удалил электронное сообщение, открыл файл с делом монаха и начал его просматривать. Аббат наблюдал за мелькающими на экране страницами, на которых содержалась информация, запретная для тех, кто не являлся членом ордена. Было невыносимо думать о том, как много любопытных глаз теперь могут рыскать по этим страницам в поисках крох ценной информации, подобно голодным муравьям, лазающим по обглоданной кости. Красный цвет разлился на экране, окрасив лица склонившихся над лэптопом людей в розоватый оттенок.
Веснушчатая рука замерла. Аббат быстро прочел текст, который оказался отчетом о беседе между Аркадианом и Лив. Речь шла о необычных обстоятельствах ее рождения. Прочтя текст, аббат удовлетворенно кивнул. Теперь понятно, почему у нее другая фамилия и другая дата рождения. Загадка разгадана. Стало ясно, почему им не удалось найти никакой сестры, когда брат Сэмюель выразил желание вступить в орден.
— Продолжай, — распорядился аббат.
Выделенный красным текст пополз вверх, и долгое время на экране мелькали только белые страницы. Лишь в самом конце файла, там, где находился отчет патологоанатома, экран вновь осветился кроваво-красным светом.
Новое добавление состояло из двух частей. В первой находился отчет о лабораторных исследованиях клеток печени монаха. Они регенерировали. Аббат задумался. Следует ли из этого, что брат Сэмюель возвращается к жизни, как было предсказано пророчеством, или это запоздалый эффект близости к Таинству?
Когда настоятель читал вторую часть, в которой доктор Рейс излагал результаты сопоставления ДНК погибшего монаха и девчонки, его посетила другая мысль. От волнения кровь застучала в висках. Аббат уставился на светящийся красным экран. Он оживился от осознания того, что означала информация, сообщенная патологоанатомом. Одинаковые ДНК… У брата Сэмюеля есть сестра, которая является его идентичным близнецом.
Теперь все становилось на свои места. Пророчество исполнилось. Сэмюель был истинным крестом. Он пал, и его место заняла девушка… Плоть от плоти, кровь от крови… Идентичная…
Теперь она стала крестом.
Она — оружие, с помощью которого можно уничтожить Таинство и избавить мир от ереси. Она — ключ ко всему.
— Удали файл, — приказал аббат. — Скопируй его на лэптоп, а затем сотри из полицейской базы данных.
Информатор заколебался. Он явно не горел желанием совершать этот акт вандализма. Тогда рука аббата легко легла на винт и тихонько повернула его. Шип вонзился в тело, посылая грешнику еще одну вспышку боли. Этого было достаточно. Рука информатора, звякнув цепью, метнулась к клавиатуре. Сулейман послушно заразил вирусом исходный файл в полицейской базе данных. Теперь он уничтожит содержимое папки, затем директорию, а в самом конце — самого себя.
Аббат посмотрел на присоединенный к лэптопу мобильник. В его голове роились новые идеи, вызванные полученной информацией. Надо позвонить Корнелиусу, чтобы девушку как можно быстрее доставили живой и невредимой в Цитадель. С ее помощью он исполнит давнее пророчество и обещание, данное Богу основателями братства. Только сейчас аббат понял: таково его предназначение, вот почему он появился на свет. Затем мысли настоятеля Цитадели перенеслись к прелату, который лежал во тьме и беспокоился о том, как Бог оценивает дело его рук. Аббату было искренне жаль старика. Сам он не собирался закончить свои дни, снедаемый беспокойством о том, что не воспользовался представившимся шансом. Прелат советовал ему ничего не предпринимать, но у аббата хватило смелости прислушаться к голосу сердца и действовать смело, решительно. И вот к чему это привело!
Аббат вспомнил, как немощный старик отвернулся от него и на просьбу разрешить действовать лишь отмахнулся высушенной, словно у мумии, рукой. Прелат стар, но упрям. Его упрямство чуть было не стоило им долгожданного освобождения.
Однако верховная власть по-прежнему принадлежит этому старику.
Аббат задумался. Слабохарактерность и нерешительность прелата могли помешать ему исполнить свое предназначение. Идти против воли старика во внешнем мире — это одно, выступать против него в Цитадели — совсем другое. Здесь его влияние довольно сильно. Людям свойственно подчиняться вышестоящему вне зависимости от того, кто занимает этот пост. Прелат может все испортить. Даже хуже. Он может подняться со своей постели и исполнить предсказанный ритуал — последний поступок человека, прожившего никчемную жизнь и теперь желающего совершить что-нибудь стоящее. И тогда пророчество исполнится… А что дальше? Многие теологи считают, что тогда члены братства обретут силу Таинства. Не исключено, что они обретут бессмертие, а не долголетие. Если так, то прелат будет жить вечно, а ему уготована участь вечно находиться в тени.
Аббат спохватился и посмотрел на экран лэптопа. Индикатор выполнения хода задания достиг ста процентов, а затем исчез.
— Все удалено? — спросил он.
— Да… все… — ответил Сулейман.
— Хорошо.
Аббат взялся обеими руками за винт. Прелат — это большая проблема. Он может все испортить.
— Tabula rasa, — прошептал аббат и начал закручивать винт.
V
Ворожеи не оставляй в живых.
Книга Исхода (22:18)
100
Ранние весенние сумерки уже окрасили край неба в темно-синие оттенки, когда мотоцикл, отъехав от будки охранника, пронесся мимо вереницы молчаливых складов к приземистому грузовому самолету, стоящему возле двенадцатого ангара.
Габриель повернулся и помахал рукой пропустившему их охраннику. Лив не могла поверить, что ее впустили сюда без предъявления удостоверения личности. В США служба охраны аэропорта не бывает такой беспечной. Так, по крайней мере, ей хотелось верить. Габриель сказал, что ему нужно завести кое-что в ангар, и представил Лив как свою девушку. Американка не стала протестовать. Ей это даже понравилось.
Мотоцикл проскользнул под крылом самолета и вкатился в открытые ворота ангара. В ограниченном пространстве звук работающего двигателя показался Лив просто оглушительным.
Ангар был уставлен высокими штабелями ящиков и серебристых контейнеров. Расстояния между штабелями едва хватало для беспрепятственного проезда мотоцикла. Габриель устремился вдоль одного из проходов к окнам офиса, которые приветливо светились в глубине. Затем он крутанул руль и заглушил мотор.
— Приехали, — объявил Габриель.
Разжав обвивающие его талию руки, Лив соскочила с сиденья. Она как раз пыталась привести в порядок растрепавшуюся на ветру прическу, когда дверь офиса распахнулась и на пороге возникла элегантная, привлекательная женщина. За ней стоял бойкий старичок в летном комбинезоне. Не обращая внимания на Лив, женщина подбежала к Габриелю, который ставил мотоцикл на упор, и крепко обняла его. Глаза женщины закрылись, шелковистые темные волосы рассыпались по его груди. Лив почувствовала неловкость и странный прилив ревности. Она отвернулась и взглянула старику в лицо.
