спать не могу, понимаешь, — со стоном протянул я, уронив голову на вытянутые на столе руки.
Ричи сел рядом, поставив чашку у моих рук, и вздохнул.
— Я в курсе. Я вообще-то тоже не сплю из-за тебя, — фыркнул он.
Я закатил глаза, не поднимая головы. Разве для галлюцинации это проблема? С другой стороны, его состояние, возможно, зависело от моего собственного, он ведь был рожден моим больным мозгом. Я задумался об этом. В голову пришла мысль, что когда я сидел на амфетамине, Ричи вполне прекрасно себя чувствовал. Или мне так хотелось думать?
— Ты чай пить будешь? Сам же просил, — вырвал меня из раздумий голос друга.
Слегка вздрогнув, я присосался к чашке, пуская пузыри.
— Это вообще-то ненормально, что мой глюк отбирает у меня таблетки, — невнятно протянул я. Ричи засмеялся.
— Точно хочешь поговорить о ненормальности?
Я молча показал ему средний палец и отвернулся. Друг лишь с улыбкой покачал головой.
— Может быть я как раз та часть разума, которая осталась адекватной? — видимо Ричи эта тема понравилась, и он решил ее развить.
Хотя он и раздражал меня, но разговоры с глюками о моем собственном помешательстве казались довольно забавными. Мне казалось, что я даже смогу с этим смириться. Когда-нибудь.
Наш разговор прервал звонок моего телефона из соседней комнаты. Я почти поднялся, но Ричи меня опередил, выскочив из кухни вместе с чашкой, когда я даже и встать еще не успел. Я вздохнул и опустился обратно.
Спустя пару секунд в мои руки скользнул мой мобильник, а Ричард сел обратно за стол. Я снова задумался о том, сам ли я сходил за телефоном, или он был все это время в моих руках.
— Ты отвечать будешь или нет? — спросил Ричи, ткнув меня в ногу пальцем.
Я тряхнул головой и принял звонок.
— Да?
— Здравствуйте. Вы Оливер Уилсон? — спросил незнакомый мужской голос.
Я покосился на Ричи и, наклонившись вперед, оперся локтями о стол, постукивая пальцем по стенке чашки.
— Да, это я, — коротко ответил я.
— Меня зовут Мэттью Робинсон, я врач городской больницы в Оттаве.
Я снова посмотрел на Ричи, уже зная, что вряд ли услышу что-то хорошее. Друг нахмурился, но молчал.
— Чем я могу помочь?
— Я звоню по поводу Аманды Бейкер. Она сказала, что других родственников кроме Вас у нее нет. Я обязан сообщить, что она поступила к нам сегодня ночью, а час назад была переведена в хоспис Мэй Корт, — вежливо-равнодушным тоном сообщил врач.
Теперь нахмурился уже я. Смысл сказанного этим Мэттью не сразу дошел до меня, я лишь понял, что Аманда попала в больницу. Но ведь она и должна была быть в больнице, разве нет?
— Вы что-то обнаружили на ее плановом обследовании? — тупо спросил я, глядя в чай перед собой.
На том конце провода на секунду озадаченно замолчали.
— Ал… — тихо сказал Ричи, но я остановил его взмахом руки.
— Плановое обследование? — наконец переспросил врач. В его голосе слышалось непонимание и смятение.
— Ну да, обследование, верно. Аманда ведь отправилась в медицинский туризм и…
— Алекс, — снова подал голос Ричи.
Я поднял на него взгляд, и тут до меня с опозданием дошло.
— Подождите, Вы сказали хоспис? Зачем хоспис? Она что… умирает? — мой голос внезапно сел на последнем слове.
— Мистер Уилсон, Вы разве не знали? У мадам Бейкер 4-ая стадия рака легких. Она неоперабельна, — негромко оповестил меня врач.
Хотя его голос все еще оставался равнодушным. В моей голове успела промелькнуть мысль, скольким людям он сообщает о смерти близких во время своей работы.
— Сколько ей осталось? — неожиданно спокойно спросил я.
— Несколько дней, может, неделя. Но Вам следует поторопиться.
— Да. Спасибо, — глухо ответил я и, не дожидаясь ответа, отключился.
Положив телефон на стол, я взял свою чашку, осушив ее одним глотком. Ричи пристально смотрел на меня. Чего, интересно, он ждал? Что меня сорвет в истерику? Или что я разозлюсь, что Аманда не сказала мне ни слова о том, что больна? Но, чтобы ни ждал Ричи, я ждал примерно того же.
Однако внутри был абсолютный штиль.
— Надо ехать, — наконец сказал я и, поднявшись, пошел в комнату.
Через час я стоял в прихожей с рюкзаком за спиной. Ричи стоял напротив, но молчал. Да и я не сказал ни слова. Прошла пара минут, прежде чем парень положил руку мне на плечо, слегка сжав. Я вздохнул.
— Ты не поедешь со мной? — тихо спросил я.
Губы Ричи дрогнули в грустной улыбке.
— Не переживай. Я буду рядом, — также тихо ответил он.
Я кивнул, не поднимая глаз, и выскользнул за дверь.
***
До Оттавы лететь было не так долго, всего час. Но я надеялся подремать в самолете, предполагая, что за такой короткий промежуток времени кошмары не успеют до меня добраться. Но так и не смог сомкнуть глаз.
Всё время полета мне казалось, что в салоне мелькает Ричи, но я не обращал внимания. Скорее всего так и было, друг же обещал быть рядом. Я думал о том, что нужно будет спросить у Аманды, почему же она мне ничего не сказала. Спросить о том, кому из родственников нужно сообщить. Я почему-то не верил, что у нее никого нет. Скорее всего она так сказала врачам, потому что мне было ближе ехать.
Мое спокойное, совсем безэмоциональное состояние пугало, но я думал, что лучше уж так.
Прилетев в Оттаву, я поймал первое же такси в аэропорту и помчался в хоспис. До этого я не бывал в таких заведениях и предпочел бы никогда не появляться. Как бы банально это не звучало, но здесь пахло смертью. Всё вокруг: стены, врачи, люди с потухшими глазами, всё кричало о скором конце.
Я потратил еще 15 минут на разговоры с врачами, и, наконец, меня проводили в палату.
Как оказалось, Аманда лежала одна. Пусть она и была плоха, но это не помешало ей выкатить круглую сумму, чтобы занять отдельную палату. Всё-таки Аманда была сильной женщиной и довольно упрямым человеком.
Но у дверей палаты я застыл, положив руку на ручку. Я боялся зайти, боялся, что опять не успел. Представив, что я открою дверь и увижу труп, эту пустую бездушную оболочку, я невольно отошел на шаг.
Да, может быть странно и некрасиво сравнивать человека и собаку, но у меня в жизни было не так много близких и дорогих существ. И вот один из них снова меня покидал.
Закрыв глаза, я глубоко вздохнул и толкнул дверь.
Аманда спала в кровати,
