Но в это мгновение кто-то ударил марсианина в спину, и он упал. Матросы бегом бросились в аттаку. В рукопашной схватке марсиане были бессильны. Они знали это и поэтому не пытались больше защищаться. По приказу взбешенного офицера марсиан связали, и матросы погнали их к берегу кулаками.
Услышав выстрелы и крики, марсиане, оставшиеся в воздушной лодке, насторожились. Они не могли с достаточной быстротой вскарабкаться по скалам, скрывавшим от них место боя, и поэтому лодка поднялась на такую высоту, откуда можно было следить за всем происходящим. Как только они увидели, что их товарищи взяты в плен, они попытались прийти им на помощь, но приближающаяся лодка была встречена огнем англичан. Пули проникали в прочные стены лодки и хотя и не пробивали их, но все же марсиане опасались, что какая-нибудь шальная пуля повредит хрупкий механизм летательного аппарата. Поэтому они стремительно поднялись на такую высоту, на которой обстрел уже не был для них опасен, и стали советоваться, что им делать дальше. В их распоряжении было два телелитных ружья, и этого было вполне достаточно для того, чтобы с этой высоты уничтожить или обезоружить весь экипаж канонерки и освободить пленных товарищей. Но так как лодка, поддаваясь воздушному течению, стояла не вполне спокойно, и пленники окруженные матросами, тоже двигались, то нельзя было надеяться на верный прицел и вполне рассчитать действие выстрела.
Пока марсиане колебались, англичане втолкнули пленников в лодку и, быстро работая веслами, отчалили от берега. Марсиане на своем летательном аппарате следовали за ними и вскоре увидели вдали военное судно. И вот, когда они на всем лету приближались и нему, они вдруг к ужасу своему заметили, что механизм руля действует не вполне исправно. Теперь они могли только до некоторой степени управлять своей лодкой и поэтому решили, как можно скорей, вернуться на остров у полюса.
Этот перелет занял вдвое больше, времени, чем при нормальных условиях. С острова они снеслись с внешней станцией, откуда можно было телефонировать на Землю. И тогда им на помощь был вызван Илль, так как его воздушный корабль был снабжен отталкивающими снарядами и приспособлен как для обороны, так и для аттаки.
Капитан Кесвик подозрительно покачал головой в ответ на доклад лейтенанта Прима, который, впрочем, не счел нужным особенно распространяться о своей неудачной охоте. Пленники с трудом могли выпрямиться, и Кесвик никак не мог понять как могли они без оружия размозжить крепкие головы его матросов. Еще более удивило его то, что руки лейтенанта, казалось, были парализованы. Для дальнейшего выяснения дела, прежде всего, нужно было учинить допрос обоим чужестранцам, но они не говорили ни слова.
Кесвик подошел поближе и стал разглядывать их. Он заговорил с ними по-английски, по-французски и, наконец, на единственном языке, который он еще кое-как знал, - по-китайски. Пленники стояли потупившись и мрачным взглядом глядели на веревки, которыми они были связаны. Но, наконец, они впервые подняли глаза на капитана. В этом взгляде не было никакой вражды, но он горел глубоким упреком и могучей гордостью. Кесвик невольно отступил перед этим взглядом. Стоявшие вокруг офицеры и матросы тоже были охвачены странным смущением.
- Развяжите их, - сказал капитан. - Этого здесь не нужно, и обращайтесь с ними прилично.
Как только веревки были сняты, старший пленник заговорил. Хотя Кесвик не понимал ни слова, он почувствовал, что ему рассказывают о чем-то совсем небывалом и необъяснимом. Он только пожимал плечами.
- В этом деле я ничего не могу решить самостоятельно, - сказал он старшему офицеру. - История с воздушным кораблем слишком загадочна. Если бы мы не увидели эту штуку собственными глазами, я ни за что в нее не поверил бы. Эти не похожи на жителей Земли. Понять их совершенно невозможно. Мы захватим их с собою в Англию; да к тому же, здесь мы уже выполнили свою задачу.
Канонерка развела пары и направилась к югу.
----------------------------------------------------------------------
С бешенной быстротой, на высоте двенадцати километров над европейским северным морем, летел воздушный корабль Илля навстречу берегам Гренландии.
- Атмосферное давление 170 миллиметров. - Элль отвел глаза от барометра и задумчиво поглядел на стену, за которой дремала Исма. Илль с величайшей предусмотрительностью заботился об ее здоровье.
- Постарайтесь уснуть, - сказал он ей. - Вам надо отдохнуть. Когда мы достигнем больших широт, мы замедлим полет и спустимся ближе к поверхности Земли. Тогда мы разбудим вас.
Мягкая маска, соединенная с клапаном кислородного аппарата, покрывала нос и рот Исмы. Кисть руки была охвачена эластичным браслетом, с помощью которого биение ее пульса передавалось измерительному прибору. На внешней стене каюты два циферблата указывали частоту и силу ее дыхания и пульса. К этим циферблатам и был теперь прикован взгляд Элля. "Все вполне нормально", улыбаясь сказал Илль, уловив взгляд племянника. Потом он снова стал смотреть на стекло ориентировочного прибора. Проэкционный аппарат, прикрепленный к нижней части корабля, отображал на стекле местность, над которой они пролетали.
Прошел час, и корабль миновал вечные льды гренландского материка. Широкие равнины глетчера Гумбольдта спускались к морю. Воздушный корабль замедлил полет. Начинался быстрый спуск, скорость которого, однако, давала возможность пассажирам постепенно осваиваться с более высоким атмосферным давлением. Теперь они были на высоте 1.500 метров.
Илль тихо раздвинул дверь и вошел в каюту Исмы. Когда он снял маску с ее лица, она проснулась и с удивлением посмотрела вокруг. Он вынул ее руки из браслета и сказал, что она может встать, если хочет. После, этого он снова, удалился и задвинул за собою дверь.
Несколько минут спустя Исма вошла в общую каюту. На ее щеках появился румянец. Она смущенно спросила:
- Где мы?
- На западном берегу Гренландии, на 80° северной широты, - сказал Элль, протягивая ей руку. Она опустилась в кресло и прикрыла глаза руками. Она долго молчала.
- Я хочу видеть, где мы пролетаем, - сказала она.
Они прошли из каюты в главную часть корабля. Почти все боковые окна были открыты; из них можно было любоваться окружающим простором.
Яркое северное сияние простирало свои трепетные лучи по всему небосклону, а на северо-востоке разгорался бледный свет утренней зари. Внизу, мерцая смутными отблесками, тянулись ледяные громады глетчера, отвесной гигантской стеной спускавшегося к морю. На западе, у самого горизонта, темнело свободное ото льда водное зеркало залива Кэн.
Исма стояла молча, охваченная величием этого зрелища.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
