Ребекка Фриск наблюдала, как три батианца, сняв шлемы с противогазами, осматривают своего товарища. Сван, Торс и Шиб были крепкими бойцами, способными разорвать обычного землянина на куски голыми руками. Дайм тоже ничем от них не отличался, но якорь едва не разрубил его пополам. Сван поняла, что соотечественнику уже не помочь, и поднялась по трапу на палубу, служившую крышей носовой надстройки.
— Они сильны и опасны, — обратилась она к Фриск. — Жаль, что мы не знали об этом перед встречей с Олиан Тай.
— Вы были предупреждены. — Глаза женщины казались стеклянными. — Вы также были обеспечены оружием, пригодным для выполнения задания, вместо нелепых карабинов. Кажется, предупреждения и оружия было недостаточно. — Она показала на тело Дайма.
Сван отвернулась и посмотрела на поднявшийся на поверхность прадорский корабль, броня которого уже приобрела окраску и текстуру расположенного рядом островка водорослей, так что теперь он казался продолжением этого островка.
— В будущем мы будем вести себя более осторожно.
Фриск еще раз поздравила себя с тем, что догадалась нанять этих безжалостных убийц. Эбулан предлагал ей взять нескольких своих «болванов», но она сомневалась, что смогла бы контролировать их так, как эти батианцы контролировали себя. Для того чтобы справиться с хуперами, нужно было обладить мгновенной реакцией. Она посмотрела на свою руку и увидела, как сильно она трясется. Фриск схватилась за леер, чтобы унять дрожь, не обращая внимания на уже затягивающийся глубокий порез на щеке, оставленный едва не раскроившим ей голову гарпуном.
— Когда доставите капитана на борт, — Фриск кивнула на небольшое клиновидное транспортное судно, направлявшееся к ним от прадорского корабля, — не забудьте его надежно связать. Помните, хупер его возраста вдвое сильнее любого из вас и гораздо выносливее. Будьте готовы поразить его импульсом шестого уровня, даже если он просто пошевелится.
Сван спустилась на нижнюю палубу, чтобы проследить, как Драма заковывают в металлокерамические кандалы.
Странное чувство, похожее на грусть, вдруг овладело Ребеккой Фриск. Какая ирония — много лет назад она спасла именно этого человека от извлечения разума, чтобы сделать своим личным рабом, а сейчас была вынуждена так с ним поступить! Она долго смотрела на Драма, потом достала из кармана платок, чтобы вытереть кровь со щеки. Как только платок коснулся кожи, судорога пробежала по ее телу, заставив выронить импульсный пистолет. Наемница подняла на нее взгляд, но Фриск отвернулась, сняла с ремня шприц-инжектор и прижала его к шее. Судороги быстро прошли, но чувство дезориентации, непонимания того, кем она была и, самое главное, почему, сохранилось.
За Драмом прибыли два охранника-«болвана» и спикер.
— У нас и раньше возникали трудности с извлечением разума у старых хуперов, — сказал, пристально глядя на нее, спикер.
— Вам следует действовать очень быстро и не беспокоиться о наружных повреждениях, — сообщила Фриск находившемуся на корабле прадору. — Не пытайтесь удалить мозг, просто сделайте разрез и установите модуль раба.
— Хорошо.
Вероятно, в тысячный раз Фриск обратила внимание на то, что они никогда не кивали и не использовали жесты.
— Кстати, пусть вас не беспокоят раны — на хуперах они затягиваются очень быстро, — добавила она, еле сдерживая смех, когда капитана стали спускать за борт.
Набежавший с востока ветер становился все сильнее и сильнее, превращая в серые нити облака на нефритовом небе. Благодаря умению, но не без помощи проклятий, Обманщик ветра и Борис вывели «Странника» из бухты, обогнули остров и попытались сбежать от надвигавшегося шторма. Утро уступило место дню, когда островок еще не скрылся за горизонтом, противный мелкий дождь сделал блестящей кожу Обманщика и промочил до костей команду.
Борис стоял у руля в длинном вощеном хлопчатобумажном плаще и зюйдвестке и недовольно ворчал, когда вся команда поспешила укрыться от дождя в кубрике. Парус поднял голову и наслаждался дождем и прохладой.
К рулевому подошел Амбел и долго стоял рядом, прежде чем заговорить.
— Сменю тебя через пару часов, но раньше пришлю Пека с ромом и чаем.
— Есть, капитан, — сказал давно привыкший к длинным вахтам Борис.
Старый хупер постоял еще немного, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
— Борис, у тебя есть спрайн? — спросил он наконец. Моряк удивленно посмотрел на него.
— Никогда не беру его с собой. Знаю, что, если возникнет ситуация, в которой он может понадобиться, я все равно не успею его использовать.
Капитан кивнул и направился к трапу.
— Спроси у Пека, — посоветовал Борис. — Если у кого-нибудь и есть, так это у него.
Амбел снова кивнул, спустился по трапу и спрыгнул с последней ступени прямо к двери в свою каюту. Оказавшись внутри, он мгновенно открыл сундук. Он не стал открывать ящик с головой Скиннера, просто долго смотрел на него, потом закрыл сундук и вышел из каюты.
Тяжело шагая, капитан направился к люку в кубрик, открыл его и начал спускаться по трапу. В ноздри ударил аромат чая с ромом.
— Пек, у тебя есть спрайн? — спросил он. Сидевший у маленькой печки Пек посмотрел на него, покачал головой и снова стал смотреть на чайник. Обманул, наверное. Любой хупер, переживший то, что довелось пережить Пеку, постоянно имел бы при себе спрайн на случай повторения беды. Амбел не стал настаивать.
— А у кого-нибудь из вас он есть?
— Что есть? — не понял лежавший на койке с книгой на коленях Планд.
— Спрайн, идиот, — не выдержала Энн.
— Я не настолько богат, — пожаловался Планд.
Капитан посмотрел на Энн, но женщина покачала головой. Он прислонился к стенке и бросил взгляд на кубрик младших матросов, но решил, что спрашивать у молодежи не имело никакого смысла. О смерти начинаешь задумываться, когда подходишь к концу второго столетия.
— Значит, нужно его сделать, — сказал он.
Никто не спросил зачем. Все знали о содержимом ящика в капитанском сундуке.
— Для этого нужна надежная стоянка, — заметил Планд.
— Мы пересечем Глубокое море, по пути поймаем пару пиявок, затем встанем на стоянку у западных атоллов. Там и займемся этим. — Он обвел оценивающим взглядом команду. — Отдохните примерно час, потом я хочу всех видеть на палубе. — Сказав это, Амбел поднялся по трапу наверх.
Через час, стоя на палубе носовой надстройки, он увидел в древний бинокль горбатый силуэт.
— Есть одна! Лево руля!
Борис допил чай с ромом, повесил на ремень свою оловянную кружку и повернул корабль в нужном направлении.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
