Круговерть ежедневных дел позволяла ей не думать о Серже Валли днем. Но ночью, стоило ей закрыть глаза, она снова видела себя сидящей рядом с Сержем в полумраке автомобиля. Она засыпала и просыпалась с воспоминаниями о нем, о Катрин, об их детях, но только лишь до того момента, пока не надо было вставать, заниматься обыденными делами. Валли превратился для Лены в передачу «Спокойной ночи, малыши». Если почему-либо она вдруг не вспоминала о нем перед сном, то чувствовала, что как будто что-то недоделала в этот день. Она взяла себе за правило даже на ночь произносить что-то вроде молитвы о нем: «Боженька, сделай так, чтобы Сержу Валли было хорошо». О Валерии, впрочем, она никогда не молилась.
Дни летели быстро. Вот Валерий съездил к родителям и привез в Москву Димку – так звали его сына. Мальчик был как мальчик: играл с машинками, любил мороженое, на зверей в зоопарке смотрел не очень внимательно. Лена поселила Димку у себя. Просто так было удобнее. И мама ее не возражала. Лена старалась: накупила ему интересных книжек, на ночь читала сказки, натащила раскрасок, наборов пластилина, пазлы, роботов и динозавров. Димка был вежливо рассеян. Отвыкнув от отца, он предпочитал играть с Леной или с другими детьми в песочнице во дворе, к подаренному Лениной мамой медвежонку в человеческий рост (на вид самому симпатичному из всех, которые были в магазине) отнесся равнодушно. Немного его развлекли поход в «Макдоналдс» – он заявил, что в его городке имеется точно такой же – и поездка на машине за город – ему понравилось играть с отцом в мяч. Лена, особенно не высовываясь, молча готовила им еду и успокаивала себя думами о том, что, по всем законам логики, мальчик, до сих пор не имевший о ней никакого понятия, просто не в состоянии сразу ее полюбить. Да, положив руку на сердце, она и сама прекрасно сознавала то, что пока и она его не любит – просто принимает его со всей ответственностью и готовностью разделить его жизнь, дать ему все, что сможет. Вопрос о свадьбе опять стал считаться решенным, и уже был назначен день. Первое сентября.
В предпоездной подготовке начался август. Лена моталась по магазинам, подбирая Димке, Валерию и себе вещи для поездки: уже были куплены шорты и купальники, футболки, плавательный круг, бадминтонные ракетки, надувной мяч, круглая барбекюшница и даже зачем-то надувной бассейн. Лена решила, что, если вода в море будет холодной, Димке, чтобы не заболел, лучше купаться в бассейне.
Через два дня был назначен отъезд. Последний день перед ним было решено провести у Лениной мамы. Она должна была приготовить праздничный обед и помочь уложить вещи. Настроение у всех было приподнятое. Даже Димка, забыв свою меланхолию, с удовольствием веселился в надутом для него бассейне, занимавшем все свободное место в большой комнате. Все спотыкались об этот бассейн, но никто не возражал.
Телефонный звонок раздался рано утром, в день накануне отъезда: звонил командир Валериной части. После короткого разговора с ним Валерий повернулся к Лене.
– Что случилось? – Ленина мать тоже вышла, почувствовав что-то из кухни.
– Меня вызывают в часть.
– Когда?
– Срочно. Сейчас.
– А что произошло? – В наступившей тишине все услышали, как вдруг захныкал в своей постели Димка.
– Еще не знаю, – Валерий отвел глаза. – Я позвоню, – сказал он и стал быстро одеваться.
– Нет, ты знаешь! – вдруг непокорно сказала Лена. – Ты должен мне сказать.
Он взял ее за руку, зачем-то подвел к окну. Лена машинально взглянула на небо. Только бы не война! – мелькнула мысль. Как там Серж?
– Грузия напала на Осетию, – сказал Валерий негромко. – Бомбят Цхинвал.
– Вот это да! – Ленина мать с размаху села на табурет. – Валер, ты ведь уже в отпуске? Да? И как же Димка?
– Мама! О чем ты сейчас говоришь? – Лена подошла к ней, встала сзади.
Валерий посмотрел на них – на будущую жену, на вполне нормальную и симпатичную тещу, и почему-то вдруг подумал, что Мари просто подошла и обняла бы его. И больше не стала бы задавать никаких вопросов. Он подумал и тут же отогнал воспоминание о Мари.
– Валер, ты ведь не летал больше полугода, – вдруг сказала Лена. – Тебя не должны никуда послать. Ты сейчас сходишь в часть, а завтра мы поедем, как договаривались. Правда?
– Правда.
Он знал, что настоящие боевые лошадки служили там, на юго-востоке, в степи, откуда как раз он и перевелся год назад, где все было знакомым, где он жил с женой, где оставались друзья. Вот те-то летчики как раз и выполняли боевые задачи. А теперешний его самолет хоть и считался боевым, но предназначен был скорее для парадно-показательных целей.
– Валер, ну какое нам в принципе дело до Осетии? Это же другая страна? – вдруг жалобно спросила Лена.
– Другая, но дружественная, – поджала губы мать.
– Значит, мы еще сможем поехать в отпуск? – Лена уже чуть не плакала. Столько сил она потратила, сколько времени на это предполагающееся путешествие. И Димку жалко. Вон, как он вчера весело прыгал в бассейне!
– Не исключено. – Валерий, уже полностью одетый, проверял, все ли необходимое взял с собой – документы, ключи. – Вот деньги! – он положил пачку денег, приготовленных для поездки, на стол.
– Все будет хорошо! – сказал он, прошел в маленькую комнату, где спал Димка. Лена прислушалась – Валерий целовал его и что-то негромко говорил. Когда он подошел к Лене, чтобы поцеловать ее на прощание, Димка вдруг вырвался из своей постели, затопал, вскарабкался на отца и отчаянно заревел:
– Не уезжай, папка! Не уезжай!
– Что такое, что такое! – испуганно перехватила его Ленина мать.
– Я вам позвоню! – крикнул Валерий Лене уже с площадки.
– Хочу к бабуле! Хочу к дедуле! – надрывался Димка. Ленина мать понесла его в кухню поить компотом. Лена кинула на Димку отчаянный взгляд и бросилась к балкону. Валерий уже бежал к своей машине.
– Удачи! – Она посмотрела, как его машина скрылась за углом, вернулась в комнату и включила телевизор.
Утренний выпуск телепередач захлебывался кошмарными сообщениями. Показывали разрушенные горные деревни, плачущих женщин, испуганных детей. Прямо на пыльной земле лежали трупы. Ленина мать тоже вошла в комнату и присела рядом с Леной перед телевизором. Димка, напившийся компоту, с увлечением перечислял увиденную на экране технику, поражая своими знаниями обеих женщин.
– Вон боевая машина пехоты. А это – бронетранспортер, – уверенно тыкал он пальцем.
– Что же это такое, мама? – с ошарашенным видом Лена смотрела на экран.
– Это война, – сказала мать. Лена взяла Димку на руки и прижала его к себе.
– А мой деда тоже военный. И папка! – Димка посмотрел на Лену с превосходством.
– Что же теперь делать? – спросила Лена, но мать не совсем поняла, что, собственно, Лена имела в виду – войну, нахождение у них Димки, испорченный отпуск…
– Надо ждать, – сказала она.
– Чего?
– Ну, как ситуация будет развиваться…
– Может, тогда мне пока на работу выйти? – неуверенно спросила Лена. – А то половина отпуска уже истрачена. Кто его знает, что будет дальше?
– А Димку-то с кем тогда оставлять? – подняла на нее глаза мать.
– Ах, да. – Все-таки Лена не привыкла еще постоянно помнить о Димке.
– Вот что, – сказала Ленина мама, решительно выключая телевизор. – Идите-ка вы сейчас гулять в парк. Возьмите с собой игрушки, позагорайте. Только будьте на связи! Я думаю, к вечеру обязательно что-нибудь прояснится.
И Лена послушалась. Димке сказали, что вместо автомобильного у них будет пока тренировочный пеший поход. И он повел себя вполне прилично – напялил на спину рюкзачок со своими машинками, бутылкой воды и бутербродами и взял в руки палку, выструганную Валерием.
Резво они с Леной тронулись в путь и быстро добрались до места – старинной усадьбы с плотиной, перегораживающей пруды, с огромной рощей с тенистыми тропинками, с каменным зданием театра в античном стиле. На берегу пруда к ним пристроились еще две мамаши с детьми примерно такого же возраста, как Димка. Димка этому знакомству был рад – в компании играть было веселее, но Лену мамаши злили. Все время расспрашивали ее, чем Димка болел и как она умудряется сохранять стройную фигуру. Лена, не слушая их, расстелила на траве покрывало, легла позагорать. Август в этом году выдался не в пример прошлому – жаркий. Лена закрыла глаза и вспомнила прошлогодний МАКС.
Почти год назад, примерно в такой же августовский денек, она познакомилась с Валерием. Изменилась ли в принципе ее жизнь? Ужасно изменилась. Год назад она была свободна, как ветер. Теперь она обременена множеством обязанностей. Изменилось ли ее материальное состояние? Не очень. Скорее даже в худшую сторону. Бюджет у них с Валерием по-прежнему был раздельным. Но денег на совместную жизнь уходило больше. Изменились ли жизненные условия? Вообще не изменились. Как жила она с матерью в своей квартирке, так и пребывала в ней до сих пор. Только Димка еще прибавился. И кроме того, Лена чувствовала теперь себя уже чуть ли не старой. Да, да! Не возраст, а ответственность – вот что на самом деле делает человека старше, и это теперь поняла Лена не на словах, а опытным путем. Но сильно ли эти изменения расстраивали Лену? Нет, не сильно. В ней проснулось какое-то спокойное знание, что так и должна теперь проходить ее жизнь. Она уже была готова родить детей – пусть только Валерий все-таки определится с квартирой. Не пугала ее и перспектива оставить работу – если, конечно, Валерий способен будет обеспечивать их. В общем, можно было сказать, что Лена – созрела. Не мама, не ситуация в стране, а сама природа уже подготовила ее для великой функции – создать и сохранить свою собственную семью. Был только один момент, который мешал Лене полностью отдаться этой естественной и прекрасно роли: интуитивно в каждой проезжающей мимо яркой машине синего цвета она видела на месте водителя Сержа Валли. И что бы она ни делала, какие бы планы ни строила с Валерием, в глубине ее мозга неотвязно, ажурной и четкой, как игла Эйфелевой башни, сидела мысль: что, если на свете все-таки случаются чудеса, и он, ее прекрасный принц, Серж Валли все-таки приедет за ней на таком же прекрасном белом коне, на котором в замок в Блуа въезжала Жанна Д’Арк… Почему-то он представлялся ей в блестящем летном комбинезоне…
