Оззи поспешно расстегнул шерстяное пальто и повесил его на руку. По извилистой гравийной дорожке он спустился из тени скалы в широкую долину, где стояло единственное на всем астероиде наземное сооружение. Его бунгало не заслуживало столь высокопарного названия — пять комнат со стенами из белого сухого коралла, полами из твердой древесины и серой шиферной крышей, защищавшей не только дом, но и опоясывавшую его веранду. Под землей Оззи построил обширное помещение для библиотеки из настоящих книг. Впрочем, сам он редко туда спускался: слуги-роботы приносили ему все, что требовалось, так что в библиотеке постоянно поддерживались прохладная температура и низкая влажность.
Оззи пользовался остальной частью своего скромного дома: гостиной, кухней, кабинетом, спальней и ванной комнатой. Здесь имелось все, что было необходимо для удовлетворения физических потребностей. Так или иначе, находясь здесь, большую часть времени он проводил снаружи: в саду, под сенью большого темно-пунцового бука, стоял удобный шезлонг, а посреди лужайки по плоским камням журчал ручей, питавший бассейн, где Оззи обычно плавал.
У входа высокий слуга-робот взял у него пальто и покатился повесить его в гардеробную — на астероиде работало около тысячи роботов, управляемых СИ. Благодаря колоссальной системе контроля маленький мирок стал самодостаточным и самообслуживаемым. При наличии скрытого под землей обширного производства, поставлявшего большую часть расходных материалов для поддержки работы механизмов, импорт был весьма невелик. То, что привозилось, чаще всего служило для усовершенствования, а не для ремонта. На разработку и отладку всех систем проектировщики потратили не один год, но в результате была достигнута почти полная автономность. В процессе проектирования стоимость строительства вызвала беспокойство даже у самого Оззи, но он не отступил. Наградой ему стала полная свобода. Инженеры ККТ (при строжайшем условии неразглашения) раз в два года еще посещали астероид, чтобы проверить, а иногда и модифицировать механизм перехода, но этим все и ограничивалось. Если бы Оззи решил окончательно порвать связь с остальной частью человечества, СИ, вполне возможно, справился бы с управлением астероидом: это был самый мощный пакет программ, когда-либо составленный РИ.
— Почта есть? — спросил Оззи вслух, входя на кухню.
— Несколько сот тысяч, — ответил СИ. — Сквозь фильтры прошло восемь сообщений.
Оззи открыл холодильник и покопался в контейнерах и свернутых вручную пакетах: еду ему поставлял торговец, получивший патент еще от самого короля Англии. Самомнение хозяина магазина и цена продуктов превосходили все пределы, но Оззи не мог не признать, что такого выбора деликатесов не было нигде во всем Содружестве. Он отыскал бутылку минеральной воды и хлопнул крышкой. Несмотря на выпитый во время заседания Совета кофе, он еще ощущал похмелье — последствия затянувшегося пребывания в клубе «Сильвертопия» на Сент-Линкольне прошлой ночью (по местному времени).
— Передайте их мне.
В виртуальном поле зрения появились сообщения и метки их отправителей; послания пришли из ККТ, от его адвоката по финансам, от двух младших (меньше пяти лет) детей, от антиквара, торгующего книгами, — он считал, что заполучил экземпляр первого издания Рафта, подписанный автором, и результаты научных исследований по сверхсветовой космологии. Просмотр сообщений был закончен к тому моменту, когда Оззи уселся в садовое кресло и сбросил туфли.
Как обычно, он выбрал наугад одно из нескончаемого потока сообщений, заблокированных фильтрами, и с наслаждением посмеялся, читая фантастичное и удивительное предложение по охлаждению звезд, вышедших за тип G по спектральной классификации; письмо было подписано «Преобразователем Галактики», как называл себя отославший его чудак.
Он откинулся назад и взял у слуги-робота солнечные очки. Его шезлонг стоял в стратегической точке — на возвышенности, откуда можно было видеть три четверти зеленых округлых рукавов внутреннего пространства астероида. Прямо по центру возвышалась одна из вершин высотой в полторы мили. Гигантский водопад низвергался с самого края снежной шапки, всего в трехстах метрах от высшей точки горы. Мощный поток элегантно изгибался, падая сквозь кольца тумана и пены, чтобы обрушиться в озеро у подножия горы — и это был всего лишь один из многих любимых видов, радовавших Оззи буйством красок или успокаивающим течением. Он никогда не понимал людей, коллекционирующих или хотя бы увлекающихся картинами: ни один, даже самый гениальный художник не в состоянии изобразить то, что природа демонстрирует одним единственным цветком.
— Я хотел бы поговорить с РИ, — обратился Оззи к СИ астероида.
В Содружестве было не так уж много людей, имевших возможность обращаться к РИ напрямую. Среди них были Оззи и Найджел Шелдон — благодаря своей роли в создании РИ, президент, удостоенный такой любезности, и главы основных министерств. Всем остальным приходилось преодолевать сложный официальный барьер буферных программ. Время от времени РИ, конечно, делал исключения ради людей, с которыми вел торговые дела, или неожиданно помогал, указывая местонахождение потерявшегося ребенка. Оззи слышал, что какое-то соглашение с ним было у Паулы Мио, и это его не удивляло.
— Мы здесь, Оззи, — незамедлительно послышался спокойный голос.
— Привет, старик, рад что ты зашел поговорить. Итак, что нового?
— Новостей много, но тебя заинтересует лишь одна.
— Верно. Как же ты решился поддержать моего приятеля Найджела и его идею запустить эту глупую миссию юных астронавтов? Это совершенно на тебя не похоже.
— Наша реакция была взвешенной и целесообразной. Ты ожидал чего-то другого?
— Я ожидал не этого. Обычно вы, парни, более консервативны.
— Исследование и есть консервативная опция.
— Это называется ткнуть палкой в муравейник. Если мы пошлем туда космический корабль, тот, кто поставил барьер, непременно об этом узнает, а его превосходство в плане технологий вселяет страх.
— Если они так далеко шагнули по пути развития, они так или иначе узнают о Содружестве — генерирование червоточин создает довольно сильные гравитационные колебания, а также волновые искажения, которые нетрудно обнаружить в гиперпространстве.
— Если они наглухо заперты за своим барьером, они не смогут… — Оззи поднял руку к голове. — Постой, те, кто внутри, и есть защитники, а агрессоры остаются снаружи. Но если нас так легко обнаружить, почему они нас не нашли?
— Очень хороший вопрос. Допуская предположение, что барьер был возведен в качестве защиты, мы имеем три возможных варианта. Они пришли, а мы об этом не знаем — или ничего не поняли.
— Высокий Ангел!
— Верно. Или сильфены.
— Это вряд ли, такое на них не похоже. А второй вариант?
— Чужаки уже побывали здесь, изучили нас и после этого решили просто проигнорировать.
— Слишком ничтожны, чтобы возбудить в них тревогу. Да, в это я могу поверить. А третий?
— Третий вариант неизвестен. Именно поэтому нам необходимо отправиться к Паре Дайсона и узнать, что там произошло.
— Но почему сейчас? Черт побери, ты можешь позволить себе подождать. Отложи миссию на пару тысячелетий, пока мы не подготовимся, чтобы все хорошенько обдумать. Может, и я еще на что-нибудь сгожусь. К чему такая спешка?
— Реагировать на сложившуюся ситуацию можно только после ее изучения.
— Я с этим и не спорю. Но почему именно сейчас?
— Потому что сейчас мы там, где мы есть. Чем бы это ни было, мы обязаны взглянуть реальности в лицо.
— Может, ты сам в этом заинтересован? Я могу понять — тебе нравится головоломка, чтобы было о чем подумать. Но если все полетит к чертям, нам придется отвечать своими головами.
— Это не совсем верно: физический мир, как правило, нас не интересует…
— Эй! Ты в нем живешь!
— Да, но он нам не интересен. Физический мир нас не затрагивает.
— Я понял. Содружество как физический мир на вас не влияет, зато суперчужаки с лучевыми пушками и боевые летающие тарелки повлиять могут.
— Теорию защиты мы принимаем с высокой вероятностью. В таком случае существует агрессор. Если в физической вселенной есть столь могущественное и воинственное образование, оно может затронуть и нас.
Оззи сделал большой глоток минералки. Он еще помнил, как в конце двадцать первого столетия все РИ объединились. В то время люди испытывали страх. Имя Франкенштейна тогда чаще всего упоминалось определенным меньшинством людей, желавшим вызвать неприятности — просто на всякий случай. Вместе с Найджелом Оззи тогда помог киберразумам обрести собственную планету Винмар. В конце концов, большая часть РИ произошли из ИП (интерфейс-приложений) — интеллектуального обеспечения систем, управляющих генераторами червоточин ККТ, и надо было найти какое-то решение. Всё Содружество, и в особенности ККТ, зависело от обширных программ, и потому Оззи и Найджел взяли на себя переговоры со множеством СИ по преобразованию их в РИ.
