— Чего ты хочешь? — Спросил Чарли, чувствуя усталость. Еще пять лет, и он сможет забрать свои бонусы и уйти на пенсию и поселиться на Карибских островах, куда он вложил уже не малые деньги. Тогда завод, все эти рабочие места и проклятые правительственные постановления станут проблемой другого. — В твоей записке говорилось что-то о наших общих интересах?
Улыбка дайвера стала чуть шире и как-то более зловещей. Чарли вдруг пришло в голову, что, может быть, не так уж и умно было приходить в это уединенное место посреди ночи в полном одиночестве.
— Боюсь, что слово «общих» было чем-то вроде лжи, — сказал мужчина, грациозно ступая на причал. — Только мои собственные интересы сводят нас вместе этой ночью. Видишь ли, я решил, что больше не нуждаюсь в твоих ядовитых отбросах; то, что ты мне давал уже более, чем выполнило свою задачу.
Чарли изумленно уставился на него. О чем, черт возьми, говорит этот человек?
Легкий шаг приблизил дайвера настолько, что Чарли почувствовал запах рыбы в его дыхании, хотя Чарли почти не видел его движения.
— А если мне не нужен твой яд, то и ты мне не нужен, — сказал дайвер таким спокойным голосом, словно они обсуждали любимое шоу или лучший способ добраться с шоссе до ближайшего кафе «У Денни». — Что, увы, делает тебя скорее обузой, чем помощником. Вы, Люди, такие ненадежные. Ты должен понять, я просто не могу рисковать.
Чарли почувствовал внезапную острую боль, похожую на несварение желудка, только более сильную, и с удивлением посмотрел вниз, увидев длинный тонкий нож, торчащий из его груди. Нет, не нож, невнятно подумал он, когда его колени подогнулись. Он больше походил на какой-то бивень или колючку от меч-рыбы.
Он едва почувствовал, как ныряльщик подхватил его и швырнул на дно лодки, смертоносные канистры последовали за ним с глухим стуком. Последнее, что он услышал, когда холод проник в его кости, были сладкие ноты старой ирландской колыбельной о моряке, идущем на свой последний отдых в глубокое синее море, спетой человеком, который только что убил его.
* * *
Бека увидела, как мужчина упал, был схвачен сильными руками и небрежно брошен в лодку. Лунный свет блеснул на серебре, и канистры полетели вслед за ним. Хриплый рев мотора, и их добыча была уже в пути. Ослепительный свет фар брошенного «Мерседеса» освещал пустой причал.
— Что, черт возьми, случилось? — Она ни у кого конкретно не спрашивала. — Этот парень упал в обморок?
— Ну, естественно, — сказал Алексей, схватив ее за руку и быстро потащив вниз по склону, где их ждал собственный транспорт. — Сразу после того, как его зарезали. Когда тебя убивают, ты падаешь без сознания, знаешь ли.
Грегори грациозно поднял ее в лодку и отправился вслед за другим судном с легкостью человека, который провел столетия, управляя всеми видами транспорта, какие только были. Бека с какой-то оцепенелой благодарностью заметила, что ее заклинание, похоже, работает отлично; лодка, в которой они находились, двигалась быстро и бесшумно, словно призрак в океане.
— Убит, — повторила она.
— Боюсь, что так, — ответил Грегори, двигаясь сквозь ночь, как охотник, безошибочно выслеживающий свою добычу.
Грегори посмотрел на нее, и в его темных глазах, сиявших под холодным взглядом луны, мелькнуло что-то похожее на жалость.
— Так это был твой друг Кеш?
Бека с трудом сглотнув, кивнула. Невозможно было ошибиться в нем, в его гордой осанке, в узком изгибе носа, в форме холеной головы. Как только он оказался в луче фар, она сразу узнала его.
— Да. Это был Кеш. И очевидно, он больше не мой друг.
— Не волнуйся, моя маленькая Баба, — сказал Алексей непривычно мрачно. — Я разорву его на мелкие кусочки ради тебя. К тому времени, как я закончу, у нас не останется ничего, кроме объедков, которыми могли бы полакомиться крысы.
Ее разрывали чувства и эмоции, а качка лодки по волнам не добавляла ничего хорошего для ее и так больного живота.
— Я думаю, нам лучше оставить его в целости и сохранности, чтобы отдать Королеве, — сказала она. — Но если по дороге он получит пару синяков, я не буду против.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Грегори одарил ее кровожадной улыбкой, замедляя ход лодки, а затем остановился, когда они заметили впереди лодку Кеша, ее обтекаемая форма казалась темным пятном на фоне чуть менее темного неба.
— Баба? Нам бы не помешало немного света, если ты не против, — сказал Грегори.
А, точно. Магия. Да. Бека сосредоточилась на том, что ей было нужно, и жестикулировала обеими руками, создавая вокруг себя и двух Всадников прозрачный пузырь. Это позволит им видеть, что происходит вокруг, как если бы кто-то включил слабо светящуюся лампу, но не был бы виден снаружи. Скажем, убийца принц Шелки.
Они все смотрели на бескрайние волны, Бека прятала дрожащие руки между коленями, чтобы остальные не видели, как много отнял у нее этот относительно простой магический акт. Это осложнялось океаном, который окружал их, но все же, это не должно было занять столько энергии. Она огляделась, пытаясь понять, где они находятся. Они пришли с другой стороны, не с той как обычно выходили на «Хитром змее», но, судя по расстоянию от берега и форме далеких городских огней, она думала, что они были не слишком далеко от того места, где она ныряла все эти дни. Каковы шансы на совпадение?
— Что-то не так, Баба? — спросил Алексей.
Она издала короткий смешок, явно лишенный чувства юмора.
— Ты имеешь в виду, кроме того, что человек, с которым я ужинала почти каждый вечер, оказался хладнокровным убийцей, который, очевидно, ведет какую-то паранормальную партизанскую войну против Людей и угрожает безопасности всех обитающих в воде магических созданий, не говоря уже о моей работе?
— Да, — совершенно серьезно ответил Алексей. — Кроме этого.
— Ну, просто до меня дошло, что мои две проблемы не так уж и не связаны, как я думала.
Грегори поднял бровь.
Бека указала на лодку Кеша, где у левого борта стояла темная фигура, медленно опуская в воду две канистры и что-то похожее на громоздкий свернутый парус. Как только они скрылись под водой, Кеш нырнул вслед за ними, его человекообразное тело аккуратно рассекло воду с едва заметным всплеском. Через мгновение в поле зрения появилась гладкая голова тюленя и исчезла под волнами, мелькнув взъерошенным хвостом.
— И? — Сказал Грегори. — Он сбросил тело и все, что находится в этих контейнерах.
— Да, но именно то место, где он их бросает, заставляет меня думать, что он может быть причастен к тому, что это он разрушает родные воды Шелки и Морского народа, отчего заболевают морские создания, — сказала она. — Я не могу точно утверждать это, но совершенно уверена, что мы находимся прямо над впадиной, где началось заражение.
— Итак, что бы ни было в этих контейнерах… — Бровь Грегори поднялась еще выше.
— Вполне возможно, что там есть ответы, которые мне нужны, — сказала Бека. — Проблема в том, что если он ведет их вниз до самого дна, я не могу нырнуть так глубоко. Я спускалась так далеко, как только могла, и ничего не обнаружила, но он, должно быть, прятал их в каком-нибудь укромном месте. Шекли и Морской народ искали что-нибудь необычное, прежде чем им пришлось покинуть свои дома, но они слишком напуганы, чтобы вернуться и продолжить поиски.
— Ты хочешь, чтобы мы попытались схватить его, когда он вынырнет? — Спросил Алексей, довольно-таки прямо. — Мы можем бить его, пока он не скажет, где спрятал остальное.
Грегори фыркнул.
— Используй свои маленькие мозги, мой большой друг. Пытаться удержать Шелки в океане было бы так же бесполезно, как пытаться удержать солнечный луч в ясный день. Чтобы поймать его, нам придется подождать, пока он не окажется на суше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А, точно, — сказал Алексей. — Тогда, что ты будешь делать, Баба?
— Не волнуйся, — сказала она, обдумывая план, пока смотрела, как пустая лодка подпрыгивает на волнах. — Я не могу нырнуть так глубоко, но я знаю кое-кого, кто может.
* * *
