Если так дальше пойдет, они его завалят…
Поэтому мне пришлось простимулировать павшего духом великана. Зачерпнув из кармана горсть драгоценностей, я швырнул их в самую гущу дикой орды. Призывно сверкнули под солнцем самоцветы, прежде чем исчезнуть под лапами беснующихся кургулов. Этот блеск не остался незамеченным Орхой. Да и троглодиты тут же проявили интерес к посыпавшимся им на головы кольцам да кулонам. Они стали подбирать драгоценности, что привело великана в неописуемую ярость, придавшую ему новых сил. Сорвавшись с места, он ринулся на людоедов, игнорируя повисших на руках и ногах противников, направленные в грудь копья и летевшие со всех сторон камни. Пока его лупили и пинали, Орха отлавливал того или иного счастливого обладателя украшения из сундука, душил нечестивца, отрывал утраченное имущество вместе с конечностью и заботливо прятал драгоценность в огромный карман на меховой накидке.
А я подливал масла в огонь, точнее, подсыпал ювелирки, сводившей великана с ума.
И кургулы дрогнули.
Не сдержав натиска, уцелевшие троглодиты бросились на противоположную сторону ущелья, решив, что только в лагере найдут свое спасение. Орха не стал их преследовать, а начал собирать с земли рассыпанные мною драгоценности.
И снова все шло не так, как задумывалось в начале…
Мне так и не удалось проникнуть в лагерь людоедов. И теперь, наверное, не удастся: пользуясь возможностью, уцелевшие кургулы начали поднимать мост в надежде отгородиться от посягательств грозного противника.
Мне некуда было бежать. А тут еще Орха, подобрав последнюю монетку, уставился на меня свирепым взглядом и протянул окровавленную лапу.
Я понял, что он хотел этим сказать, выгреб из кармана последнюю пригоршню с драгоценностями и…
…размахнувшись, бросил украшения через пропасть. После чего демонстративно вывернул карманы и крикнул:
— Нет у меня больше ничего!
Великан тоскливо заурчал, бросил на меня взгляд, полный презрения, и устало направился к медленно поднимавшемуся мосту. Застыв на самом краю пропасти, он схватился рукой за край деревянного настила и рванул его вниз. Крутившие лебедку кургулы разлетелись по сторонам, барабан со скрипом завертелся в обратную сторону, а мгновением позже мост с грохотом рухнул на камни, снова соединив два края провала.
Вид у великана был не ахти. Кровь покрывала его с головы до ног, сочилась из многочисленных ран, слепила глаза, в которых читалось одно единственное желание: вернуться в свою пещеру, упасть на шкуры и проспать беспробудно целый месяц. А вместо этого приходилось идти по шаткому мосту, волочь за собой неподъемную дубину и готовиться к бою с гадкими кургулами.
Людоедам тоже хотелось забиться в свои норы и не отсвечивать до следующего новолуния. Но грозный великан не оставлял им выбора. И, несмотря на то, что уцелела лишь горстка дикарей, они ринулись в последний бой, подгоняемые визгливыми криками спятившего от страха вожака.
Я беспрепятственно прошел по мосту — никому до меня не было дела, — и приблизился к нервно трясущемуся лидеру. Только сейчас он обратил на меня внимание, набычился, собираясь вцепиться мне в глотку, но отравленный парализующим составом дротик заставил его замереть на месте. Я подошел вплотную и без заметных усилий вырвал из цепких рук людоеда малахитового идола…
+2000
Задание «Сын Тени» — обновлено». Цель: Отнести идола на стойбище племени Сат-Хе.
А теперь можно и Кареоку поискать…
Но стоило мне отвернуться, как главный пожиратель плоти пришел в себя, запрыгнул мне на спину, обвил шею руками, вцепился в нее зубами, и затряс головой, пытаясь вырвать кусок плоти.
Дыхание Свейна действовало не так долго, как я думал. По крайней мере, на лидера кургулов.
Здоровье стремительно покатилось вниз.
Все мои попытки избавиться от людоеда оказались тщетны. Я выхватил кинжал, попытался достать им противника, но тот увернулся, а потом ухитрился выбить оружие из моей руки. Тогда я доковылял до скалы и несколько раз приложил троглодита хребтом о камни. Когда хватка слегка ослабла, мне удалось оторвать его от шеи и сдернуть со спины. Но ублюдок не собирался сдаваться. Он схватился за идола, и мы покатились по земле, нанося друг другу чувствительные удары.
Осторожно! Уровень вашего «Здоровья» ниже 20 %
Умирать не хотелось. Ведь мне почти удалось задуманное. Орха добивал последних людоедов. Не в силах более держать дубину, он давил их голыми руками — вяло, отрешенно, но убедительно. А я не мог справиться с хлипким на вид дикарем, который, почувствовав близкую развязку, усилил натиск.
Скаля окровавленную пасть, он снова тянулся к моему горлу. Я отстранился, а потом резко впечатал лбом в его физиономию. Затрещали сломанные зубы, кургул застонал и обмяк. Я из последних сил перевернулся, оказавшись верхом на вожаке людоедов, и ударил его по голове идолом.
Раз, другой, третий…
Я бил до тех пор, пока его голова не превратилась в кровавое месиво. Он уже давно затих, а я все бил, бил, бил…
+ 3200
Лишь после этого я откинулся на спину и долго лежал, пялясь в безоблачное небо. В десяти шагах от меня так же без сил валялся великан Орха. Он тяжело дышал, но все еще продолжал сжимать в своей лапе бесформенное тело последнего поверженного врага.
Мне нужно было закончить свои дела прежде, чем к великану вернутся силы. Поэтому я заправился зельем Исцеления и, косясь на медленно заполнявшуюся шкалу Здоровья, поднялся на ноги.
Мой недавний противник уже исчез, как, впрочем, и большая часть его соплеменников. На месте некоторых из них остались лежать невзрачные мешочки, содержавшие нехитрую добычу победителя. Не думаю, что их содержимое заинтересует Орху. Да и у меня были другие заботы. Поэтому я изучил только то, что осталось после вожака племени.
Неограненный изумруд. Цена продажи: 21 реал
Кольцо пожирателя плоти. Цена продажи: 64 реала
5 кусков протухшего мяса
Ключ
+1000
Никогда бы не догадался, что этот кусок фигурно обглоданной кости был ключом. Но я взял его, как и все остальное, кроме тухлого мяса, и вместе с малахитовым божком спрятал в рюкзак.
Кареока…
Чтобы найти ее, мне пришлось заглянуть почти во все норы, в которых обитали людоеды. Попутно я прошелся по корзинам и прочим хранилищам троглодитов. Добыча оказалась смехотворной: пара ржавых ножей, каменные топоры — примитивные и неподходящие мне по классу, — деревянные кружки, миски и прочий мусор, за который оптом можно было выручить не больше десятка реалов. Поэтому весь хлам я оставил на прежнем месте, прихватив лишь несколько кусочков самородного золота, цепочку из того же металла и обнаруженный в тайнике рубин, тянувший на 50 монет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
