– Есть вещи, над которыми и я не властен.
– Например, смерть, – еле слышно отозвался Стеф.
– И она в том числе. А также любовь и выбор.
Я не понимала, к чему клонит хвостатое божество, но то, что последние слова сказаны не просто так, было слишком очевидно. И больно.
– Выбор уже сделан. – Мне с трудом удалось выдавить из себя эту, казалось бы, простую фразу, но свои обещания я привыкла выполнять всегда. – А любовь… она все равно останется в сердце, которое всегда с нами.
Мой избранный вампир посмотрел на меня с нескрываемым удивлением.
Прости, любимый, но тебе придется сегодня пережить еще одно потрясение, потому что твоя жизнь была оплачена моей свободой. Не уверена, что эта вынужденная жертва будет оценена по достоинству, но…
– Но кое-кому стоит немного помочь. – Свиярс грациозно вскинул руки.
Тело Глафирены подернулось легкой дымкой, словно на него накинули полупрозрачный струящийся саван, золотистые искры пробежали по волосам, постепенно окутывая всю призрачную фигуру и полностью скрывая ее своим сиянием от посторонних глаз. Сияние постепенно усиливалось, наливалось силой и мощью, ослепляя и пугая одновременно, а потом внезапно полыхнуло такой яркой вспышкой, что шарахнулись в стороны даже вампиры. Нестерпимый жар на мгновение парализовал все тело, лишая возможности думать и чувствовать. А потом все так же внезапно прекратилось.
Я осмелилась открыть глаза, с удивлением обнаружив себя в крепких объятиях Стефианира. Мой клыкастый избранный пытался уберечь меня и закрыть своей широкой спиной от возможной очередной божественной пакости, но, кажется, этого и не требовалось. Глафирена исчезла, а то самое яркое сияние, что так напугало всех присутствующих, сейчас переливалось червонным золотом в самом центре зала.
Свиярс, склонив набок голову, с нескрываемым удовольствием любовался своим специфическим творением, а мой благоверный удивленно и обиженно начал озираться по сторонам, не понимая, куда делась большая белокурая кукла, которую он только что держал в руках. Но тут его потускневший и почти ничего не выражающий взгляд упал на золотистую мерцающую сферу, и былая потеря оказалась тут же забыта. Теперь Вадим смотрел на новую нематериальную игрушку как ребенок, первый раз в жизни увидевший новогоднюю елку, – с восхищением, обожанием и вожделенным трепетом.
– Свиярс, что ты сделал? – почему-то шепотом спросила я.
Такой спецэффект я уже имела счастье лицезреть и даже использовать по прямому назначению. Портал! Точно такие же переливающиеся Врата открылись нам в лаборатории, когда Стефианир сделал все возможное и невозможное, чтобы вернуться домой. А мы с Вадимом провалились в него по чистой случайности.
– Случайности не случайны, – вслух пояснил Хранитель Тайн мои невольные мысли. – И будет лучше для всех, если мы отправим это гениальное чудо туда, где ему и положено быть.
– Это куда? – недовольно уточнил Веерху.
– Домой. Он же так этого хотел.
– Домой, домой, домой, – услышав такое волшебное и вожделенное слово, Вадим расплылся в глупой счастливой улыбке и шустро пополз прямо к порталу.
Останавливать его никто даже не подумал. Напротив, все дружно расступились, чтобы никакое препятствие не могло помешать убраться нежелательным и чуждым Айдаре типам восвояси. На клыкастых лицах не отразилось ни капли сожаления или хотя бы сочувствия, не пнули напоследок – и на том спасибо.
А я с грустью и какой-то непонятной тоской смотрела вслед уползающему навсегда безумному прошлому.
– Домой, домой, домой.
Профессор Назаров, ни на миг не останавливаясь, ступил в маняще поблескивающую сферу. Она заискрилась ярче, охотно принимая своего единственного пассажира, и, когда он полностью скрылся из виду, медленно распалась на сотни необыкновенно красивых радужных звездочек.
– Свиярс, ладно профессор, его не жалко, гадина еще та, но зачем ты уготовил Глафирене посмертную участь межмировых Врат? – не удержался от горького замечания в адрес хвостатого божества Карилен.
Стенать и рвать на себе волосы над телом единственной дочери и старшей наследницы клана Зварру он не стал. У вампиров, я давно заметила, к смерти вообще несколько отстраненное отношение и более философский подход. Лишь в темных глазах появилось ощущение невосполнимой пустоты и затаенной грусти.
– Пусть это станет еще одной волнующей тайной, – Свиярс ласково поманил порхающие звездочки пальцем, и сверкающий шлейф послушно впитался в подставленную мужскую ладонь, на которой тут же проступил еще один татуированный узор в виде свернувшейся клубочком кошки. – До востребования. – И он так посмотрел на Карилена, что ни у кого из присутствующих не осталось сомнений – этой паре еще суждено будет встретиться…
Я же, затаив дыхание, следила за свершающимся таинством, и постепенно до меня доходил его истинный смысл. Так вот откуда у хвостатого божества все эти татуировки и шрамы! Тайны! Это все хранимые им тайны! Замысловатые, непонятные, причудливые, забавные, уродливые… Какая тайна – такой рисунок и приобретает она на теле Свиярса. И все они продолжают жить, только совсем другой, неведомой живым жизнью. До востребования…
– А для мерзкого негодяя не слишком ли мягкое наказание? – снова проявил недовольство Веерху. Все никак не может успокоиться, что собственноручно не удалось запустить клыки в его подлую иномирную плоть.
– Забвение и отсутствие разума разве не самое страшное наказание для любого живого существа и в любом из миров? – Свиярс покачал головой. – Возможно, в этом его спасение. Поистине, осознавать, что твоя избранная мертва, а тебе еще предстоит прожить не одно десятилетие, а то и века, подчас хуже самой ужасной смерти. Уж я-то знаю… К тому же временной вектор в этот раз я не сдвигал, – словно между прочим простодушно заметил хвостатый интриган. Даже ножкой скромненько пошаркал для пущей убедительности.
Мы со Стефом изумленно переглянулись. Не знаю, как остальным вампирам, а нам, побывавшим в том самом мире, сразу стало понятно, что участь Вадима назвать завидной можно было лишь с большим трудом. Единственное его преимущество – он пока жив, а вот в какой виток земного времени попадет мой безумный муженек, зависит уже от каприза судьбы и исторической эпохи. Средневековье, например, не слишком жаловало сирых и убогих…
– А ты, Светлана, – Свиярс почему-то оказался у меня за спиной и понизил голос до интимного шепота, но ровно настолько, чтобы остальные тоже его прекрасно слышали, – должна научиться принимать и такие «подарки судьбы». Запомни, Вершитель – это не равнодушная тетка из загса, которая просто регистрирует браки для непонятного блага государства, и не брачное агентство, промышляющее продажей не менее сомнительных отношений. Вершитель пропускает каждого избранного через себя, через свою душу, сердце и сознание. Лишь так можно прочувствовать настоящее соединение судеб. Только перестав думать и анализировать, ты увидишь исинную искру божественного слияния. А союз с тем, кто предназначен свыше, сделает тебя сильней и чище. Кстати, Иинса до сих пор не встретил свою избранную, может, потому и бесится. Но Вершитель должен находиться там, где обитают живые души, а не становиться частью неоформленного межмирового пространства. – Лукавая улыбка скользнула по испещренным старыми шрамами губам.
– Я чего-то не понимаю или?.. – спросила я, не поворачивая головы. Ненавижу, когда говорят загадками!
– Думаю, понимание придет со временем. И с опытом. Главное, не придираться друг к другу по мелочам.
Когда я все-таки обернулась, хвостатого пройдохи уже и след простыл. Ушел, паразит, не попрощавшись. Хотя нет… попрощавшись.
Я подняла с пола небольшое золотистое перо. Вот оно, пресловутое перо Свиярса, за которым все так охотятся. И чего в нем такого? Ничем от вороньего или голубиного не отличается, разве что цветом и… «Захочется покурить – зови. Просто подуй на него», – бегущей строкой промелькнули по перышку буквы. И смайлик в конце. Да, да, такой привычный и хорошо знакомый всем любителям социальных сетей подмигивающий смайлик.
Я невольно улыбнулась. И кто после этого будет мне говорить, что у богов нет чувства юмора?
Эпилог
Глава клана Зварру стоял в чужой спальне и с недоумением рассматривал стоящее на подоконнике в граненом стакане небольшое, самое обычное на первый взгляд перо. Оно с легкостью могло бы принадлежать как вороне, так и любой другой птице, если бы не цвет. Ярко-золотистый, переливающийся, сверкающий. Неужели это и есть то самое заветное перо Свиярса, за которое многие готовы отдать половину своей собственной жизни и несчетное число чужих? Не верится. Как не верится и в то, что это перо способно наделить своего обладателя небывалым могуществом.
Когда Карилен на Совете Девяти предложил отправить племянника и эту удивительную чужачку к самому Хранителю Тайн, он не только не верил в успех задуманного им предприятия, но и сомневался, что они вообще вернутся. Пусть имя Свиярса давно перешло в разряд легенд, но путь в его запредельные чертоги всегда вселял вампирам ужас просто потому, что оттуда почти никто никогда не возвращался. Однако в свете сложившихся на тот момент обстоятельств это была единственная возможность сохранить младшему (а теперь уже старшему и единственному) наследнику и его избранной жизнь (профессор не в счет, но тут уж никуда не денешься).
