— Итак, выводы, — решительно хлопнул по крышке стола комиссар. — На проделки полка закрываем глаза. Оу Дезгоот уже озаботился подключить своих высоких покровителей, а нам лишняя вонь не нужна. Мы, конечно, любим распускать о себе страшные слухи, но не стоит пытаться буквально следовать созданному нами же образу. Особенно если полковника от нас прикроют сверху и мы сможем только бессильно лязгать зубами. Да и смысла делать гадости одному из лучших офицеров короля, думаю, нет. Особенно учитывая, что сейчас война и его полк вскоре на нее отправится. Я поговорю с ним и представлю это как очень-очень большую услугу, которую служба готова ему оказать в счет прошлых заслуг перед королем и будущих услуг службе в ответ. Кто знает, вдруг пригодится. За этой бандой Готора действительно стоит последить. А еще лучше — как-нибудь заставить работать на себя. Так что никаких пыток и грубости. Они ведь герои, вот и будем относиться к ним, как к героям! Так им и говорите: «Кабы не ваше геройство, висеть бы вам на дыбе». Но с этого Готора, да и с оу Дарээка заодно, глаз не спускать. Надо внедрить поближе к ним несколько своих человек, благо пока полк еще формируется и появление новых лиц не вызовет подозрений. А вот с герцогами. Тут действовать надо очень аккуратно. Стоит дернуть не за ту веревочку — и на нас выльется такой поток дерьма, что до конца жизни не отмоешься. Значит, там фигурировал какой-то груз шелка? Он уже прибыл?
— Да, на корабле, пришедшем с Северных Земель, а не с островов. Груз пролежал на складах пять дней. Причем люди, нанятые Вааром, внимательно следили, не заинтересуется ли им кто-нибудь чужой. Потом его погрузили в телеги и караваном отправили в столицу. Но, судя по допросам Фоата, есть второй комплект документов, так что где-то посреди пути, скорее всего, этот груз переправят в другой караван, идущий на запад, в направлении герцогства Гидшаа.
— Очень хочется его перехватить и посмотреть, что там затеяли эти Гидшаа. Но уж больно опасное это дело. Пожалуй, нужно поручить это команде Готора. Разок поработают на нас, а там уж коготочек и увязнет. Как стукачей мы их, конечно, использовать не будем — этакой публики у нас и без них хватает. А вот в качестве особой команды… Кажется, ведь и полковник предназначил им ту же роль? Вот и чудненько. Сначала они будут выполнять наши команды, переданные через полковника, который «должен» нам множество услуг. А там, глядишь, и напрямую начнут подчиняться.
С первых же секунд поединка Ренки пришлось довольно туго. Надо было признать, что демонстрируемая раньше самоуверенность противника была вполне обоснованной. Длинный список предков, столетиями накапливающих тайные знания и приемы, у него, возможно, и отсутствовал, но явно чувствовалось, что в это молодое, сильное и выносливое тело очень хорошие учителя, нанятые за очень большие деньги, постарались вложить прекрасную технику и знания и максимально развить необходимые рефлексы.
Да и дуэльного опыта у него было явно побольше, о чем Ренки узнал в первую же неделю после принятия вызова на поединок благодаря разлетевшимся по всему полку и городу слухам. Оу Ваагнар уже принимал участие в шести дуэлях, и из всех вышел победителем. Так что даже несмотря на популярность оу Дарээка ставки в основном делали именно на его противника. И даже общество (о чем Ренки узнал уже после дуэли) не поставило на него, впрочем, не стало ставить оно и на оу Ваагнара.
Пока Ренки спасали только более высокий рост, длинные руки, скорость да некоторая бесшабашность, помогавшая сбивать с толку противника, явно привыкшего к более отточенной и сдержанной манере ведения боя.
Впрочем, можно было не сомневаться, что все это будет оставаться преимуществом совсем недолго. Искусная техника, как правило, всегда перебарывает любые сюрпризы, которые может преподнести сила, ловкость или бесшабашная удаль. Тут уж хоть на голове прыгай, хоть змеей ползай или по стенам бегай — доведенное до математической точности искусство фехтования в конечном итоге переборет любую «необычность».
Оу Ваагнар довольно легко парировал длинную серию ударов и, отведя шпагу Ренки ровно на необходимое расстояние, сделал выпад. Ренки успел отдернуть свое тело назад, впрочем, почувствовав, как острие шпаги коснулось кожи точно напротив сердца.
Но размышлять об этом было некогда. Противник перешел в наступление, и Ренки пришлось пятиться, отбиваясь от со всех сторон устремившейся к нему отточенной до бритвенной остроты стали.
«Возьми себя в руки, Ренки, — сказал он сам себе. — Помни, чему тебя учили… все, кто только мог. Не терять спокойствия, мыслить холодно и расчетливо. Лишние переживания приводят только к ненужной трате сил. Лучше что-то предпринять такое, что противник не знает… — решил Ренки, после следующей атаки оу Ваагнара, мельком поглядев на появившуюся кровоточащую царапину на предплечье, едва не ставшую серьезной раной. — Что-то из арсенала Готора? Не пойдет, перевод поединка в кулачную драку, возможно, и спасет мне жизнь, но навеки уничтожит репутацию. А если?.. Да, пожалуй, можно попробовать…»
Следующую атаку он отбил с еще большим трудом, постаравшись изобразить тяжелое дыхание и чуть более замедленное движение.
Противник немедленно взвинтил темп и стал сильнее вкладываться в удары. Ренки начал отскакивать далеко назад, словно бы пытаясь выгадать доли секунды для отдыха и тем самым заставляя противника делать более длинные и энергичные движения. Ренки пытался применить технику, которую разработал специально для Одивии Ваксай.
Забавно, но и эта техника во многом основывалась на принципах, которые показал ему Готор, демонстрируя приемы против физически более сильного противника.
Неловко и намного дальше, чем нужно, отскочить назад. Якобы от усталости проворонить начавшуюся атаку. Шпага почти бессильно опускается вниз. Противник пытается достать Ренки в длинном выпаде.
Клинок… нет, не подбивает снизу оружие противника, а словно бы срастается с ним, меняет направление движения. Быстро, но плавно, по окружности. Правая нога делает такой же плавный шаг вперед и чуть в сторону, ведя за собой все тело, в том числе и руку со шпагой. Это очень важно. Никакого силового противостояния, противник не должен почувствовать сопротивления. Словно обкатываешь огромный шар.
Когда этот прием выполнял Готор против атакующего его кинжалом Ренки, у него это получалось так ловко, что благородный оу и сам не понимал, почему вдруг оказывался лежащим на животе, развернутым в противоположную сторону.
У Ренки, да еще и против шпаги, так пока еще не получалось. Однако противник, попавшийся на этот прием, развернулся, чуть потеряв равновесие и немного согнувшись вперед, тем самым подставив Ренки незащищенный бок. И оу Дарээка ударил туда перехваченной обратным хватом шпагой.
Быстрый, но такой же плавный уход за спину противника с разворотом на левой ноге, резко увеличивший дистанцию как раз на пару шагов. Теперь можно разить наверняка, на выбор: шея, поясница, под лопатку…
— Стоп! — звучит приказ майора оу Олаанека. — Дуэль закончена! Вы победили, оу Дарээка. Интересный прием… Покажете потом?
— Конечно, покажу… — тяжело дыша, но старательно изображая сдержанность и равнодушие, ответил Ренки. — Хотя я начал разрабатывать эту технику совсем недавно, и она еще весьма несовершенна. Но если позволите, только после возвращения из поездки.
— Ну чё, вроде все нормально. Обошлось, — высказался первым Гаарз, когда банда собралась в одном из относительно приличных кабачков на окраине Фааркоона.
— Угу, — поддержал его Таагай. — Я-то уж думал, что разделают нас, как мясник овцу. Ан нет — даже в зубы ни разу не дали.
— Гы… — поддержал его Киншаа. — Мне энтот дознаватель-то, когда окончательно отпускал, и говорит: «Кабы не ваши булавы да топоры, мы бы, мол, вас, ребятки, по всем косточкам-жилочкам бы разобрали да всю дурь бы из вас и вытрясли. Где, чего да как. И про тот пряник, что в детстве у мамки стащил, и про золотые монетки, что нынче в ваших карманах позвякивают, рассказали бы, да еще и про художества, что бабка в молодости вытворяла, вспомнили. Но, мол, к геройским парням подход особый. Так что живите себе, но страх помните. Наша доброта небеспредельна».
— Да фигня это все! — самодовольно бросил Дроут, смотря на товарищей даже с некоторым превосходством. — Ясно ж было, что они нас на понт брали. За нами ж на самом-то деле ничего такого-то и не числилось. Ну подумаешь — дом «распотрошили», так Готор нам с самого начала сказал: «На короля работаем, а не на свой карман». Да и раз полковник разрешил, какой с нас спрос? Мы ведь оттуда даже монетки не стащили. Так за что нас на дыбу-то подвешивать? Скажи, Готор?
— Ну, — ухмыльнулся Готор. — Хотели бы подвесить, повод бы придумали. Да и полковник… Другой какой мог бы сказать, мол: знать таких не знаю, и даже бумага, что он нам раньше выдал, не помогла бы. Но вы, кстати, не расслабляйтесь особо. Сильно подозреваю, что еще ничего не кончилось и присматривать за нами будут. Да и это новое задание… уж больно на подставу смахивает!.. Кстати, насчет «монетки». Йоовик мне тут уже сказал, что когда Тайная служба из дома того убралась и все, что ее интересовало, с собой забрала, они его хорошенько почистили. Да и сам дом общество хочет через маркитантов выкупить, благо он развалюхой числится. В общем, можно взять эти «развалины» за сущие гроши, а потом перепродать втридорога. И что важно: никто из местных купцов цену перебить не попытается, потому как у домика «темное прошлое» и он вроде как добычей армии считается. А после наших проделок с Шестым Гренадерским никто связываться не захочет. Так что готовьте, ребята, карман под хороший барыш — нам со всего этого тоже неплохо перепадет.
