Услышав напоминание о возрасте, Ефим Иванович обозлился до предела:
– Да я в свои девяносто больше могу, чем ты в тридцать, дурачок, дело не в возрасте.
Капитан, оформлявший какую-то бумажку, буркнул:
– Это точно, никогда не дрался на улицах.
– Задора в тебе нет, – вздохнул старик, аккуратно трогая опухший глаз, – я придурка того здорово поколотил?
– Петренко? – спокойно переспросил мент. – Ерунда, до кратковременного расстройства здоровья.
– Надо же, – пригорюнился дедуля, – думал, хоть ребро ему сломал…
– Хорошо, что не сломал, – пробормотал капитан, лихорадочно заполняя бесконечные бланки, – статью за хулиганство никто не отменял.
– Скучный ты, – вызверился старик, – сидишь целый день жопой на стуле, небось весь прибор отсидел, с женой и не поиграть…
Милиционер уставился на деда, ручка замерла в воздухе.
Испугавшись, что он сочтет подобное высказывание оскорблением при исполнении служебных обязанностей, я ухватила деда за воротник и защебетала:
– Сейчас, сейчас, быстренько, спасибо, товарищ капитан…
– Тамбовский волк ему товарищ, – незамедлительно отозвался Ефим.
Капитан вновь замер с ручкой над столом и осведомился:
– Сидели когда? За что срок мотали?
– Что вы, – залебезила я, – никогда, абсолютно добропорядочный член общества, просто кино недавно глядел «Дело было в Пенькове», вот и цитирует теперь к месту. Вы уж извините, все-таки сто лет скоро, мозговые изменения.
– У тебя у самой мозговой паралич, француженка чертова, – взревел дедок.
– Вот видите, – обрадовалась я, – француженкой обзывает, совсем плохой.
– Так она и есть натуральная гражданка Франции, паспорт гляньте, – не унимался Ефим, – ну придумала, сумасшедшим меня выставлять!
Я вытащила из сумки российский паспорт и показала капитану.
– Второй есть, – не унимался старик, – Родину продала, на Запад подалась за длинным рублем, миллионы теперь имеет, дом в Париже, богатство несметное, одних собак у нее пять штук, а еще кошки, мыши, попугаи…
Милиционер сочувственно глянул на меня, я развела руками и повертела пальцем у лба.
Садясь в «Вольво», спросила у Ефима:
– Из-за чего драка вышла?
– Начали в картишки перебрасываться, а этот хмырь на кон бубнового туза выкладывает.
– Ну и что?
– Так у меня на руках два бубновых туза и колода моя, значит, шулер, ну и врезал маленько.
Через секунду информация улеглась в голове, и я нажала на тормоз. «Вольво» притормозил.
– Как два бубновых туза?
Старик хмыкнул:
– Просто, два бубновых туза, прикинь, как обозлился, когда третьего увидел.
Представляю, сам решил сжульничать, а на дороге другой хитрец попался!
– Вы его знаете?
– Первый раз вижу!
От негодования я, начав было движение, снова нажала на тормоз. «Вольво» опять замер.
– И сели играть в карты с незнакомцем у трех вокзалов? Да там самое криминальное место. И вы что, ходите с шулерской колодой в кармане?
– Он первым подошел, – огрызнулся Ефим, – и давай прикидываться, выиграть сначала дал!
– И согласился играть вашей колодой?
– Зачем, в ларьке новую купили. Дальше – дело техники.
Я опять затормозила.
– Вам не стыдно?
– Мне? – возмутился Ефим. – Пусть ему будет стыдно, молодой еще с профессионалами тягаться. Я на жизнь зарабатывал преферансом в Сочи. Выйдешь на пляж и вистуешь. Квартирку купил кооперативную, «Победу»… Три месяца поработаешь – девять проживаешь. Сентябрь в Сочах был самым доходным месяцем, бархатный сезон. Директора гастрономов приезжали, начальники продуктовых баз, богатейшие люди. Проиграются и молчком в номер. Милицию никто не звал. Боялись, что спросят: а откуда у вас, гражданин хороший, такие денежки?
Я не нашлась, что сказать.
– В чем дело? – раздался голос.
Пожилой гаишник стучал в боковое стекло.
– Я что-то нарушила?
– Почему стоим, а не движемся в потоке?
Действительно, забыла тронуться с места, услышав откровения старика, и теперь машины, недовольно гудя, объезжали «Вольво».
– Простите, задумалась.
Повертев в руках права, постовой велел:
– Снимите солнечные очки.
Я покорно стащила оправу.
Милиционер оглядел мой сверкающий всеми цветами радуги глаз, потом перевел взгляд на лицо старика, украшенное замечательным «фонарем», и радостно произнес:
– С супругом разбирались? Ну и кто кого победил?
Ефим демонстративно отвернулся к окну, гаишник засмеялся и вернул права.
– Правильно, дамочка, – благодушно заявил он, – нечего нам, мужикам, спуску давать, лупи сковородкой или чем ты там привыкла размахивать? Скалкой?
– Сам дурак, – сообщил Ефим, но мы уже тронулись с места, и его слова остались безнаказанными.
Следующие два дня пришлось безвылазно просидеть дома, смазывая синяк всем, что попадалось под руку. В результате к среде только легкая зелено-желтая тень напоминала об увечье, впрочем, ее было нетрудно заретушировать тональным кремом. Задержка в расследовании злила, но, с другой стороны, временно лишенная всяческой активности, я детально продумала план.
К Лоле поехала после обеда. Целых два часа потратила на то, чтобы принять соответствующий внешний вид. Конечно, женщина видела меня только один раз, мельком, на довольно темной лестнице, но все же…
Вместо худенькой блондинки с голубыми глазами в зеркале отражалась кареглазая шатенка с плотной фигурой примерно пятидесятого размера. Элегантный темно-серый костюм я позаимствовала у Гали, а лицо только чуть-чуть тронула косметикой. Вульгарность сегодня ни к чему.
В приемной у Лолы сидела не секретарша, а секретарь – молодой красивый парень со слегка апатичным лицом. Полное отсутствие какого-либо огня в глазах делало его безупречную физиономию слегка глуповатой, впрочем, он весьма приветливо спросил:
– Чем могу быть полезен?
– Хочу побеседовать с Лолой.
Парень кивнул на дверь кабинета.
Хозяйка агентства стояла возле одного из шкафов, держа в руках папку с документами.
– Вы ко мне? Садитесь.
Я отодвинула тяжелый стул и достала из сумочки французский паспорт. Кинув взгляд на синенькую книжечку, Лола стала еще любезней, просто расцвела от восторга.
– Желаете отдохнуть в России? Чудесный выбор. Есть изумительные места – озеро Байкал, Долина гейзеров на Камчатке. Или тур по «Золотому кольцу»… Правда, сразу скажу – сервис не всегда европейский. Вот Суздаль, например, присвоил своим гостиницам пять звезд, но это отнюдь не «Отель де Виль», по моему мнению, и четырех будет слишком. Зато музеи, природа… Нигде такого не увидите.
Я отрицательно помотала головой и, понизив голос, сообщила:
– Мне посоветовал обратиться к вам Клод Рабель, говорил, что вы устроили ему незабываемый отдых!
Лола ловко выдернула крупное, статное тело из вертящегося стула и вытащила из шкафа папочку:
– Ах Клод! Он у нас уже второй раз.
– Вот именно. Хочу так же расслабиться.
Лола посмотрела на меня бездонными глазами. И без того большие, они были ловко увеличены при помощи светлых теней и подводки. Неизвестно от чего засмущавшись, я быстро-быстро принялась врать.
Родилась и выросла во Франции, в семье эмигрантов, дома всегда говорили по-русски, поэтому в совершенстве владею языком предков. Работаю в той же фирме, что и Клод Рабель. Последнее время тоска заела, ничего не радует, сплошная скука. А тут приезжает посвежевший Клод…
– Вы замужем? – осведомилась Лола.
– Одинока, детей нет.
– И куда бы хотели – заброшенная деревня, сексуальное приключение? Какие фантазии?
Я постаралась изобразить крайнее смущение, потом принялась мямлить:
– Фантазии есть, только, наверное, трудно осуществить…
– Еще ни разу не сталкивались с невыполнимыми мечтами, – улыбнулась Лола, – дерзайте, говорите, сделаем все, если, конечно, за расходами не постоите.
Я достала из портмоне платиновую карточку «Лионского кредита» и многозначительно постучала пластиковым прямоугольником о письменный стол. Хозяйка успокоилась и повторила:
– Ну, о чем мечтали?
– Очень хочу попасть на зону, расположенную в городе Птичий, пожить там недельку-другую.
Лола изумилась.
– Птичий? Прекрасно знаю, но там мужская колония, женщин не берут. Хотите под Рязань? Изумительное место для дамы: шьют белье для новорожденных, и бараки без всяких удобств, а уж кормят! Живо лишний вес сбросите.
– Заплачу в два раза дороже, если устроите Птичий.
– В качестве заключенной маловероятно, если только кем из вольнонаемных – медсестрой или на приеме продуктов… Да зачем вам Птичий, давайте в Рязань!
– У меня дома телик принимает ваши каналы, – мечтательно пробормотала я.
– Ну и что? – не поняла Лола.
– В передаче «Человек и закон» было интервью с начальником этой зоны. Такой мужчина! Красавец, что рост, что фигура, что голос… Невероятный любовник, наверное…
