Гудаевская. Приседай, подлянка…
Саша бросается к выходу. Его не пускают.
Гости.
— Заставьте ее снять маску…
— Маску долой…
— Лови ее, держи…
— Срывайте с нее маску…
— Отнимите веер.
Гудаевская. Знаете ли вы, кому приз? Актрисе Каштановой. Она чужого мужа отбила, а ей — приз. Честным дамам не дают, а подлячке дали…
Бросается на Сашу, пронзительно визжа и сжимая кулаки. За нею на Сашу нападают и другие. Саша отчаянно отбивается. Веер сломали, вырвали, бросили на пол, топтали, толпа с Сашею в середине бешено мечется по зале, сбивая с ног зазевавшихся наблюдателей. Рутиловы и старшина клуба не могут пробиться к Саше. Саша визжит пронзительно, царапается и кусается. Маску крепко поддерживает то правою, то левой рукой.
Озлобленная дама. Бить их всех надо.
Грушина. Щиплите ее, щиплите подлянку…
Мачигин, держась за нос, из которого капает кровь, выскакиваете из толпы.
Мачигин. Прямо в нос кулаком двинули.
Гость. Ловко… Это, брат, она по-японски действует…
Какой-то свирепый молодой человек, вцепившись зубами в гейшин рукав, разрывает его до половины.
Саша. Спасите.
Володин выбирается с трудом из толпы. В его руках — рукав от гейшина платья. Повязывает им себе голову.
Володин. Пригодится. (Гримасничает, хохочет, с диким визгом пляшет над обломками веера. Передонов смотрит на него с ужасом.)
Передонов (Вершиной). Пляшет. Радуется чему-то. Так он и на моей могиле спляшет.
Вершина. Рано еще вам о могиле думать.
Саша вырывается из толпы. Бежит к дверям. Гудаевская схватывает его за платье. Сашу опять окружают.
Гость. За уши, за уши дерут.
Слышен Сашин визг. Бенгальский, уже переодевшийся в сюртук, пробирается к Саше. Берет его на руки. Несет через гостиную в столовую.
Гости.
— Негодяй… Подлец… Держите его…
— Понес свою сообщницу…
— Все это — одна шайка.
Бенгальский. Я не позволю с женщины сорвать маску. Что хотите делайте, — не позволю. (Вбегает в столовую).
Верига становится перед дверью в столовую. Задерживает толпу, меж тем как Бенгальский поспешно проносит Сашу через столовую.
Бенгальский (официантам, пробегая мимо них). Живей, пальто, халат, простыню, что-нибудь, надо барыню спасать.
Два официанта бегут за ним.
Верига. Господа, вы не пойдете дальше.
Гудаевская. Отойдите, пропустите… (Мужу.) Взял бы да и дал ей оплеуху, — чего зевал, фалалей…
Гудаевский. Неудобно было зайти, — Павлушка под локтем вертелся.
Гудаевская. Павлушке бы в зубы, ей в ухо, чего церемонился.
Толпа напирает на Веригу, который стоит молча, с решительным видом. На площадке лестницы показываются Бенгальский и Саша.
Бенгальский. Снимите маску. В маске хуже узнают. Теперь на улице все равно темно.
Саша (снимая маску). Как вас благодарить? Что бы со мной было, если бы вы меня не вытащили?
Бенгальский. А вы молодец, барыня. Что же я вас не знаю, вы приезжая? Здешних-то я всех знаю. Надо вас побыстрее домой доставить… Скажите мне ваш адрес, я возьму извозчика.
Саша. Никак нельзя. Никак нельзя. Я один… я одна дойду, вы меня оставьте.
Бенгальский. Ну, как вы там дойдете по такой слякоти на ваших деревяшках. Надо извозчика.
Саша. Нет, я добегу, ради Бога, отпустите.
Бенгальский. Клянусь честью, никому не скажу. Я не могу вас отпустить, — вы простудитесь. Я взял вас на свою ответственность и не могу. И скорее скажите, — они могут вас и здесь вздуть. Ведь вы же видели, — это совсем дикие люди… Они на все способны.
Саша (всхлипывая). Ужасно, ужасно злые люди… Отвезите меня пока к Рутиловым, я у них переночую.
Бенгальский. Хорошо. Эге, да ты мальчишка…
Саша. Ради Бога…
Бенгальский. Да уж не скажу никому, не бойся. Мое дело — тебя доставить на место, а больше я ничего не знаю. Однако, ты отчаянный. А дома не узнают?
Саша. Если вы не проболтаетесь, никто не узнает.
Бенгальский. На меня положись. Во мне, как в могиле. Сам был мальчишкой, штуки выкидывал.
Спускаются по лестнице. В гостиной Вершина подходит к Передонову.
Вершина. Я хочу открыть вам правду.
Передонов. Наплевать мне на вашу правду.
Вершина. Не скажите… Мне вас ужасно жалко, — вас обманули.
Официант (Вериге). Уехали-с, ваше превосходительство.
Верига. Ну-с, господа, теперь я не препятствую.
Толпа шумно врывается в столовую. Слышны крики. Потом гости показываются и на площадке лестницы.
Вершина. Вы понадеялись на протекцию, но только вы слишком доверчиво поступили. Вас обманули, а вы так легко поверили. Письмо-то написать всякому легко. Вы должны были знать, с кем имеете дело. Ваша супруга — особа неразборчивая.
Передонов. Княгиня меня за нос водит. Ей на меня Володин наговаривает. Я вот и нож на него припас, — будет он меня знать.
Вершина. Письмо-то, вы думаете, княгиня писала? Да теперь уж весь город знает, что их Грушина сфабриковала по заказу вашей супруги. А княгиня и не знает ничего. Спросите, все знают, — они сами проболтались. А потом Варвара Дмитриевна и письма у вас утащила и сожгла, чтобы улики не было.
Передонов. Обманули. Да нет, княгиня знает. Вы врете про княгиню. Она знает. Она за мною все подсматривает. В колоду карт влезла, пиковой дамой обернулась. Я ее в печку бросил. Сжег, да не дожег, — отплевалась.
Вершина. Видите, как это вас расстроило. Да и до кого ни коснись, всякий бы расстроился. Такого благородного молодого человека, как вы, обманули такие низкие люди, пользуясь вашей доверчивостью. Но вы не огорчайтесь. Вы можете дело поднять, и их в тюрьму посадят.
Передонов. Обманули…
Быстро отходит от Вершиной. Ему навстречу идет курносая баба с темными щеками и блестящими зубами.
Курносая. Квасок затереть, пироги свалять, жареное зажарить.
Передонов. Пошла к черту…
Курносая скрывается.
Передонов (Володину). Бабы какие-то шляются тут, Варвара не смотрит. Курносая ко мне уже приходила утром; в спальню затесалась, в кухарки наниматься, теперь опять пристала — найми да найми… А на что мне курносая кухарка?
Володин. Бабы по улице изволят ходить, а к вам они никакого касательства не имеют, и мы их к себе за стол не пустим.
Передонов. Друг ты мне или враг?
Володин. Друг, друг, Ардаша.
Варвара. Друг сердечный, таракан запечный.
Передонов. Не таракан, а баран.
Меж тем в зале и гостиной пустеет. Кто уехал, кто сел ужинать. В столовой становится шумно. Недотыкомка визгливо смеется, манит Передонова в гостиную.
Недотыкомка. Поди сюда, поди ко мне.
Передонов. Подожди, ну, мы с тобой, Павлуша, будем пить только вдвоем. И ты, Варвара, пей, — вместе выпьем, вдвоем.
Володин. Ежели и Варвара Дмитриевна с нами выпьет, то уже не вдвоем выходит, а втроем.
Передонов. Вдвоем.
Варвара. Муж да жена — одна сатана.
Недотыкомка. Поди ко мне.
Передонов. Ну, вы тут пейте, а я сейчас вернусь. (В гостиной.) Чего тебе надо?
Недотыкомка. Ну что ж ты, забыл, для чего нож принес?
Передонов. Ну, чего тебе еще надо? Отстанешь ли ты от меня?
Недотыкомка. Ты спичку зажги, ты меня напусти, Недотыкомку огненную, но несвободную, на эти тусклые и грязные стены. Тогда, насытясь истреблением, пожрав это здание, где совершаются такие страшные и непонятные дела, я оставлю тебя в покое. И будешь ты опять счастлив и весел.
Передонов озирается. В гостиной нет никого. Передонов идет в угол, зажигает спичку, подносит ее к портьере снизу, у самого пола, и ждет, пока загорится портьера. Огненною становится Недотыкомка и ползет по портьере, тихонько, но радостно взвизгивая. Передонов идет в столовую.
Недотыкомка. Дверь закрой. А его укокошь поскорей, а то убежит, беды тебе наделает.
Передонов входит в столовую, закрывает за собой дверь, садится опять к столику. Показывает Володину на боковой карман сюртука.
