Я пару раз ходил, да и ещё приду как-нибудь, но вот наш легат ни разу за два месяца не собирал своих подчинённых здесь для пламенных речей. Да и сегодня он не проронил ни слова, стоит сбоку от сцены вместе с префектом лагеря, первым центурионом Гаем Гракхом и парочкой преторианцев, которые приехали с важной политической фигурой. Бесит то, что здесь имеются удобные стулья, а нам приказали стоять на ногах в полном обмундировании. Хорошо хоть не на улице…
— Доблестные легионеры! Защитники Республики! Защитники людей! Для меня честь находиться сегодня здесь! — неплохо начал свою речь старенький сенатор в богато украшенной тоге. Впрочем, скоро выборы в Сенат Республики, поэтому других слов от него сложно было ожидать.
Первые выборы, на которых я смогу отдать свой голос, повлиять на развитие государства в том или ином направлении. Причём в этом году избирают сразу и сенаторов (сроком на пять лет) — законодательную власть Республики, и проконсулов (на один год) — исполнительную власть провинций. В школе лет в восемь-девять я спросил у учителя: «А кто всё же обладает большей властью: сенатор или проконсул?». Мне ответили, что в рамках всей Республики сенаторы играют главную роль, принимают новые законы, согласовывают государственный финансовый план, но в отдельной провинции именно проконсул принимает управленческие решения, следит за исполнением законов и распределяет средства. Поэтому, вероятно, их влияние на судьбы людей равны.
— Наши враги никогда не дремлют! — продолжал сенатор пафосную речь.
— Ага, Ганнибал стоит у ворот, — шепнул Власу Аякс, стоящий недалеко от меня. Заместитель декана слегка хихикнул. Видимо, моему командованию, пускай даже и младшему, тоже не совсем нравится происходящее.
— Желающие хаоса, уничтожения наших ценностей и гибели всей Республики, провоцируют и спонсируют беспорядки, в том числе и в Норт Ауруме! За ложные идеи и кровавые деньги восставшие берут в руки оружие, и вы — храбрые легионеры, являетесь нашим щитом, бескорыстно и самоотверженно встречающим удары безумцев!
— Старый еблан совсем всё напутал. Это нам платят деньги, чтобы мы брали в руки оружие и отвешивали пиздюли жителям, — продолжал шептать декан своему другу, а все вокруг еле сдерживали смех. — Главное, чтобы он реально в финансовый план не включил графу «на восстание и мятежи».
Думал, что Аяксу близки подобные идеи. Но, как оказалось, командир смог меня в очередной раз удивить. Или идеи ему близки, а вот политиков он не очень приветствует? Или конкретно этого сенатора?
— Я, Валерий Катон Фидус, и мои единомышленники уже отстояли право физических наказаний в трудовых лагерях для преступников и врагов Республики! И я клянусь сделать всё возможное, чтобы вернуть телесные наказания в негражданские города! Варвары понимают лишь один язык — язык силы! И мы должны быть сильными! Ради человечества! За Республику! — эх, а он так хорошо начинал. Точно за эту физиономию голосовать не буду. Но всё же я вместе с двумя тысячами легионеров отдал честь после его речи, направленной на каких-то глупцов, безумцев и бессердечных людей.
— Отлично, в город ещё успеем, — сказал мне Массинисса, когда все начали расходиться.
— А рагу из язычков фламинго вам на золотой тарелочке не подать? — в своём стиле произнёс декан, услышав наш разговор. — Пока в лагере эти ребята с пурпурными плащами, я никого в город не отпущу. Прямо сейчас идём тренироваться.
— Что здесь забыли преторианцы? — поинтересовался Авкт.
— Работа у них такая, охранять важные задницы, — пояснял Аякс, испытывая неподдельное чувство презрения к войскам сената. — Помимо того, чтобы сажать легионеров, конечно. Но сейчас ирония в том, что они охраняют старика, лояльного легиону. Представляю, как сильно их трясёт от одной этой мысли.
— Зачем он здесь? Точно не ради сотни возможных голосов на выборах, — Авкт, оказывается, тоже всё прекрасно понимает, хоть и озвучивает свои думы не так часто.
— Упасть в ноги легату, подтвердить свою верность, запросить финансирование на избирательную кампанию, — пожал плечами декан, огласив несколько версий. Наверное, правильных версий. Хотя до этого дня я и не задумывался о том, откуда политики берут деньги на выборы. Минутку, а откуда деньги на это у предводителя легиона?
Командир выбрал крайне странное место для того, чтобы окончательно испортить наш выходной. Мы стояли прямо перед Домом легата — крупным квадратным административным зданием, где, как понятно из названия, жил и работал легат легиона. Там же, насколько я знаю, жил префект и даже магистрат, который боялся выбираться в город.
— Сегодня у нас будут групповые бои, — объявил Аякс, явно находящийся в предвкушении. — Да-да, прямо в стандартной броне, со скутумами и резиновыми гладиусами. Правил нет. Сражаться будете до сдачи одной из сторон.
Не нравится мне всё это, очень не нравится. Во-первых, Тит может негативно повлиять на мой результат. Он отличный друг, хороший боец, но все легионеры здесь более высокого уровня, чем мой напарник. Во-вторых, не хочется испортить и испачкать форму. Шлем с царапиной я отказался менять на новый, но всё же не жажду на нём ещё сильнее краску побить. В-третьих, на улице откровенно холодно последние дни…
— Массинисса, Тит, встаньте в пару, — а вот это был неожиданный поворот. — Марк, ты против них.
Второй поворот был ещё более неожиданным. Выйти против двух подготовленных легионеров? Серьёзно?
— Разве это честно? — воспротивился я самодурству командира.
— Думаешь, восставшие будут честно против тебя сражаться? Или преторианцы станут честно тебя задерживать? В бою нет чести, есть только победители и проигравшие, — несмотря на грубый ответ, я понял мысль, что желал донести Аякс. И я с ней даже согласен. Ладно, Тит и Массинисса меня оба побаиваются, шанс на победу имеется.
— Заранее извините, друзья, — опустил я щиток на шлеме, заодно перехватив инициативу одной своей фразой.
Так, нужно максимально быстро вывести из строя одного противника, тогда появится шанс на победу. Поэтому сразу в атаку. Ещё необходимо держать обоих оппонентов перед собой, не давать никому зайти сбоку и сзади, а для этого придётся крутиться и активно перемещаться по полю боя.
— Начинайте, мои гладиаторы, — махнул рукой декан.
Я тут же нанёс удар ногой со всей силы по скутуму Тита, опрокинув его на спину, затем закрылся от удара африканца и тут же рывком, приложив всю свою массу, толкнул его щитом. Всё. Два удара, оба противника на холодном снегу. Подозреваю, что никто не ожидал такого результата. Мои контуберналии зааплодировали мне, а я непроизвольно засмеялся и закрыл лицо рукой.
— Сик, Авкт, займите их место, — издевательски улыбнулся Аякс. —
