* * *
В назначенный час Шут появился на лугу. На том самом, с маленьким озерцом посредине. Шут упорно смотрел в небо и недоумевал, куда подевалась Маграт. Она же сама называла этот луг «нашим местом». То, что его считали своим около дюжины коров, ничего не меняло.
Маграт явилась на свидание в зеленом платьице и скверном расположении духа.
— Что это за театр ты сюда притащил? — рявкнула она.
Ноги Шута подкосились, и он без сил рухнул на поваленное дерево.
— Ты что, не рада меня видеть?
— Э-э-э… Почему? Рада, конечно. Но что это за история с театром?
— Моему господину нужен был способ убедить народ Ланкра, что он, герцог, является законным правителем. А в первую очередь, полагаю, он хочет убедить в этом самого себя.
— Так вот зачем ты ездил в город?
— Да.
— Это гнусно!
Шут, однако, пропустил это замечание мимо ушей.
— А тебе больше по душе подход герцогини? Та считает, что чем больше народу будет повешено, тем лучше. Большая мастерица по этой части. А закончится все бунтом и всеобщим кровопусканием. Погибнут еще тысячи ни в чем не повинных людей.
— Да какой же ты мужчина после этого?!
— После чего?
— Неужели ты не хочешь отдать свою жизнь за правое дело?!
— Я предпочитаю более спокойный образ жизни. Вы, ведьмы, этого не понимаете, вы творите что вам вздумается. А на меня давят обстоятельства.
Маграт села рядом с ним. «Выведай все насчет этой пьесы, — вспомнила она наказ матушки. — Найди своего звенячего дружка и поговори с ним по душам». — «Он верен своему долгу, — ответила матушке Маграт. — Может, он вообще не захочет ничего рассказывать». — «Время полумер закончилось, — строго сказала матушка. — Если будет нужно, соблазни его».
— Когда же они собираются давать эту пьесу? — спросила она, придвигаясь к Шуту.
— Ей-ей, я думаю, мне нельзя говорить тебе об этом, — пожал плечами Шут. — Герцог несколько раз повторил мне, чтобы я ни в коем случае не говорил ведьмам, что ее будут давать уже завтра!
— Хорошо, что ты его не ослушался.
— В восемь вечера.
— Понимаю.
— Но приглашенных просят прибыть к семи тридцати. Шерри, легкие закуски и все такое прочее. Ей-ей.
— Не сомневаюсь, что твоя верность герцогу не велит тебе разглашать имена этих приглашенных…
— Конечно, не велит. Подумать только, в одном месте соберутся почти все главные люди Ланкра! Ты, понятно, пребываешь относительно этого в полном неведении.
— Естественно.
— Я просто посчитал, что человек имеет право знать то, что именно велено держать от него в тайне.
— Тонкий и мудрый подход. А скажи, через задние ворота замка по-прежнему можно пройти в кухню?
— Добавлю, что ты, должно быть, говоришь о тех самых воротах, которые так часто остаются без караула?
— Совершенно верно.
— В такие времена, ей-ей, мы не можем позволить себе транжирить средства на армию…
— Теперь скажи, а не может ли кое-кто все же посторожить эти ворота завтра около восьми вечера?
— Страшно подумать, но этим сторожем могу оказаться я сам.
— Совсем неплохо.
Шут отпихнул в сторону влажные губы одной бесцеремонной коровы.
— Герцог будет готов к встрече с вами, — добавил он.
— Но ведь ты сказал, что он сказал, что мы ничего не узнаем.
— Не совсем. Он велел не говорить вам ни слова, однако потом добавил: «Да только они все равно явятся». Не правда ли, чудно? Мне показалось, что он аж сияет от удовольствия. М-мда… А мы с тобой увидимся после окончания представления?
— Больше он ничего не сказал?
— Э-э… Вроде бы нес какую-то чушь о том, что собирается показать ведьмам, какое будущее их ожидает. Я, признаться, ничего не понял… Послушай, давай встретимся сразу после того, как все закончится. Я тут купил…
— Наверное, мне сегодня стоит помыть голову, — неожиданно вспомнила Маграт. — Извини… Мне нужно идти.
— Да, конечно, но я купил тебе пода… — рассеянно пробормотал Шут вслед удаляющимся шагам.
Спустя миг она уже скрылась в лесу, а Шут вновь вынужден был искать опору в поваленном стволе. Он смотрел, как ожерелье оплетает его нервные пальцы один за другим. Что и говорить, вещица была безвкусна до ужаса, зато именно такая, какая могла прийтись по душе Маграт. Серебряная, с висюльками и черепками! А во сколько это ожерелье ему обошлось, лучше было не вспоминать.
Корова, очевидно введенная в смущение рогами его шутовского колпака, жарко лизнула Шута в ухо.
«Все-таки это правда, — подумал Шут. — Иногда ведьмы все же делают пакости людям».
Завтрашний вечер настал очень быстро, и ведьмы, обойдя замок, нерешительно приблизились к воротам.
— Если он нас действительно ждет, лучше было остаться дома, — в который раз заявила матушка. — Наверное, опять что-то затеял. Он явно использует головологию.
— Творится что-то неладное, — подтвердила Маграт. — Прошлой ночью его люди сожгли три хижины в нашей деревне. Он всегда так поступает, когда у него хорошее настроение. К тому же нанял нового сержанта. А у этого слова с делом не расходятся.
— Наша Дафф говорила, что видела, как эти актеры сегодня поутру разминались, — высказалась нянюшка Ягг, которая, отправляясь на прогулку, захватила с собой кулек с грецкими орехами и кожаный бурдючок, из которого исходил пряный, едкий аромат. — Сказала, что все утро орали, дрались, а потом никак не могли понять, кто кого прирезал. А иногда один из них выходил вперед и начинал сам с собой разговаривать.
— Актеры… — презрительно фыркнула матушка. — Мало им настоящей истории, все выдумывают…
— Глотки они так драли, что перекрикивали всех, — добавила нянюшка.
В кармане ее фартука лежал булыжник из замка. Король-призрак планировал попасть на представление без билета.
Матушка кивнула. Сегодня должно случиться что-то важное. Она понятия не имела, что за сюрприз приготовил Томджон, однако ее чувство на всякого рода драмы подсказывало, что паренек не станет размениваться на пустяки. Она представила, как Томджон, спрыгнув с подмостков, заколет узурпатора, — и поняла, что надеется на подобный исход всем сердцем.
— Хвала тебе, — вдруг пробормотала она, — такому-то такому, королю в грядущем…
— Шевелите ногами, — буркнула нянюшка. — А то шерри без нас выпьют.
Шут ожидал их появления, скрываясь рядом с маленькой калиткой. При виде Маграт лицо его на миг просияло, но тут же нахмурилось, когда из темноты следом за юной ведьмой выступили две старухи.
— Прошу вас, мне бы меньше всего на свете хотелось лишних осложнений. Надеюсь, никаких осложнений не предвидится?
— Понятия не имею, о чем ты там бормочешь, — величественно заявила матушка Ветровоск, проскальзывая мимо него.
— Выше нос, колокольчатый! — подбодрила его нянюшка, тыча локтем под ребра. — Смотри, ты нашу девочку не очень-то в углах зажимай!
— Нянюшка! — ахнула потрясенная Маграт.
Шут же отреагировал заискивающе-шокированной улыбкой, которую призывает на помощь молодой человек, когда пожилая матрона начинает обсуждать подробности его интимной жизни.
Обе старшие ведьмы, не задерживаясь, прошествовали в глубь замка, тогда как Маграт в последнюю секунду остановила цепкая рука.
— У меня есть одно местечко, откуда все изумительно видно, — поведал Шут. Она помешкала.
— Пожалуйста, не думай обо мне дурно, — упорствовал он. — Со мной ты вне опасности.
— В этом я положительно убеждена, — пролепетала она, пытаясь заглянуть ему за плечо и понять, куда свернули ее старшие подруги.
— Пьесу решено давать под открытым небом, во дворе. Со сторожевой башни открывается отличный обзор. Там не будет ни души. Я отнес туда вино, кое-что из закусок… — Заметив, что Маграт все еще колеблется, он добавил: — Там есть полная бочка воды и камин, которым иногда пользуются часовые. Если хочешь, ты даже можешь помыть голову.
* * *
Замок был полон. Публика, вежливо кланяясь и услужливо улыбаясь, прохаживалась важными кругами — так обычно ведут себя люди, которые каждый день видят друг друга при одних обстоятельствах, а вечером вдруг встречаются в совсем другой обстановке, например на служебной вечеринке. На ведьм никто даже внимания не обратил, и матушка Ветровоск и нянюшка Ягг без помех заняли места на скамейках, поставленных перед на скорую руку сколоченной сценой.
Первым делом нянюшка Ягг протянула матушке кулек с грецкими орехами.
— Хочешь? — предложила она. Мимо нее проскользнул городской голова Ланкра и вежливо указал на место рядом:
— Это место…
— Занято, — кратко отрубила нянюшка.
Городской голова, окинув рассеянным взглядом стремительно заполняющиеся скамьи, снова посмотрел на явно пустующее место перед собой. Подобрав полы мантии, он решился.
— Поскольку пьеса стартует с минуты на-минуту, вашим друзьям придется поискать себе другое местечко, — заявил он и сел.
