с Россией, и любили обмениваться со мной мнениями по этой теме. И хотя настоящим специалистом меня назвать было сложно, я старался не допускать прямых аналогий между КПК и КПСС, помогал им понять нашу партию, ее внутреннюю и внешнюю политику, а также сформировать правильное видение России и дружелюбное отношение к ней.
После распада Советского Союза Россия стала его правопреемницей, и китайско-советские отношения сменились китайско-российскими. Столкнувшись с колоссальными переменами в Восточной Европе, мы сумели преодолеть идеологические преграды и уверенно выстроить стабильные и здоровые отношения с Россией, а также избавили Запад от предвзятого отношения к ней.
Новая Россия, поначалу восторженно воспринятая странами Запада как «образцовый пример перехода к демократии», очень скоро оказалась в крайне затруднительном положении. Распад СССР привел к тому, что правовые акты совершенно не коррелировали друг с другом, экономика была в тяжелом состоянии, в обществе происходили разброд и шатания, а мощь государства ослабла. Довольно долгое время Россия терпела пренебрежение и стратегическое давление со стороны западных стран, которые все усиливали темпы расширения НАТО и Евросоюза на Восток. Я хорошо помню, как в конце 2004 года я посещал США в качестве специального посланника. Владимира Путина тогда только избрали президентом на второй срок, и многие крупные политические фигуры Америки обсуждали со мной ситуацию в России и вокруг нее. Вот какое впечатление осталось у меня от этих разговоров: обещание Путина возродить величие России вызвало беспокойство в американских политических кругах.
Я всегда придерживался мнения, что Россия была и остается одной из немногих мировых держав, обладающих авторитетом и способных стойко переносить трудности, самостоятельно устанавливать для себя курс внутренней и внешней политики. Это также наш главный сосед, который хоть и столкнулся с временными трудностями, является важным и незаменимым игроком на международной арене. Опираясь именно на такое объективное суждение, мы совместно с российской стороной сумели постепенно привести наши отношения к оптимальному состоянию.
27 декабря 1991 года Китай и Россия подписали в Москве Протокол встречи, определивший вопрос преемственности двусторонних отношений. Стороны подтвердили, что все принципы, установленные руководителями наших стран за время взаимных визитов, начиная с 1989 года, должны стать основными принципами развития китайско-российских отношений, а также выразили желание и впредь развивать двусторонние отношения добрососедства и дружбы. Отношения двух стран развивались поступательно и прошли четыре этапа: в 1992 году стороны заявили о признании друг друга дружественными государствами, в 1994-м – об установлении отношений конструктивного партнерства, в 1996-м были провозглашены партнерские отношения стратегического сотрудничества, в 2001 году страны подписали Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве и объявили о стремлении «передавать дружбу из поколения в поколение и никогда не становиться врагами». Так была сломана устаревшая модель времен холодной войны, согласно которой страны, не заключившие союз, обязательно противостоят друг другу, сложились межгосударственные отношения нового типа без формирования коалиций, противоборства и воздействия на третьи страны, основанные на пяти принципах мирного сосуществования и прочих общепризнанных положениях международного права.
Прежде всего следует упомянуть о том, что 17 декабря 1992 года президент Российской Федерации Борис Ельцин впервые посетил Китай с официальным визитом. Это была первая встреча глав наших государств с момента распада Советского Союза. Визит длился всего два дня, однако работа по его подготовке велась чуть меньше года. На самом деле после подписания Протокола встречи многие российские чиновники в частном порядке высказывали надежду на скорейшую поездку Ельцина в Китай. С точки зрения защиты долгосрочных государственных интересов и ускорения развития китайско-российских отношений приглашение президента России в КНР было просто необходимым. В то же время товарищ Дэн Сяопин постоянно подчеркивал, что нужно быть хладнокровными, и отмечал, что, выстраивая международные отношения, следует в первую очередь исходить из собственных стратегических интересов, не сводить счеты с прошлым и претворять в жизнь политику с ослабленной ролью идеологии. Опираясь на указанные принципы, китайские дипломаты разработали курс взаимодействия с Россией и другими странами бывшего СССР на основе идей равноправия, взаимной выгоды и невмешательства во внутренние дела друг друга, курс, стоящий выше различий в идеологии и социальном строе. Это позволило Китаю не только сохранить дружеские отношения со странами, образовавшимися после перемен в Восточной Европе и распада Советского Союза, но сделать их постоянными и стабильными.
Утром 17 декабря 1992 года Борис Ельцин во главе масштабной делегации в двести с лишним человек отправился в Китай с визитом. Не все прошло так гладко, как хотелось бы. Как раз накануне отъезда в России усугубилась внутриполитическая ситуация, и с уверенностью сказать, что визит все же состоится, не могли не только мы, но и приехавшая заранее первая группа российских чиновников. На пресс-конференции перед началом встречи Борис Николаевич сказал, что чувствует себя как на иголках, – у него самого не было четкого представления относительно итогов поездки.
Однако реальность развеяла все прежние тревоги сторон. Ельцин встретился с генеральным секретарем ЦК КПК Цзян Цзэминем и председателем КНР Ян Шанкунем, а также переговорил с премьером Госсовета Ли Пэном. Руководители двух стран вели дружеские беседы и высказывали сходные взгляды, укрепляя взаимопонимание. Цзян Цзэминь дал банкет в честь приезда Бориса Ельцина в государственной резиденции «Дяоюйтай» – все живо общались, и мероприятие прошло в очень приятной атмосфере.
По образованию Ельцин инженер-строитель. Во время визита он посетил Запретный город и Великую Китайскую стену и чрезвычайно заинтересовался традиционной китайской архитектурой. Изначально планировалось, что 19-го числа делегация отправится в Шэньчжэнь, но рано утром глава администрации президента РФ сообщил мне, что Борису Николаевичу нужно срочно вернуться в Россию для решения важных дел. Но как бы то ни было, визит Ельцина в Китай прошел успешно. Выражаясь словами самого президента, «предварительные задачи были выполнены и даже перевыполнены». Стороны избавились от сомнений и укрепили взаимное доверие. Председатель Ян Шань-кунь и Борис Ельцин подписали Совместную декларацию об основах взаимоотношений между Китайской Народной Республикой и Российской Федерацией, в которой договорились поднять двусторонние отношения на новый уровень, где они будут «считать друг друга дружественными государствами».
В сентябре 1994 года председатель КНР Цзян Цзэминь посетил Россию с официальным визитом. Это был первый визит главы КНР в Россию с момента распада СССР. С той поездкой связана одна история. Накануне самого визита российские коллеги затягивали с ответом касательно программы посещения, и мы уже начали переживать, состоится ли все, как это было запланировано. Тогда я спешно взял инициативу в свои руки и попросил дипломатов из посольства России в Китае, с которыми мы были хорошо знакомы, как можно скорее решить вопрос с визитом председателя Цзян Цзэминя в Россию.
