– Не надо, прошу тебя…
– Разве тебе плохо? – сердце рвалось из груди. Снова, как когда-то давно, не хватало воздуха.
– Вдруг кто-нибудь войдет?
– Закрой дверь.
Лиля встала, закрыла дверь и вернулась к Артуру. Несколько минут они сидели молча. Артур повернулся, снова обнял и привлёк к себе Лилю. Чтобы она не отвернулась, он положил ей руку на затылок. Она закрыла глаза и больше не пыталась уйти от его губ. Целовались они долго. О том, что будет дальше, Артур не хотел думать. Эти поцелуи были для него за последние два года верхом наслаждения. Не то, что бы он не хотел большего. Он не мог позволить себе большего. Тем более позволить себе это большее с Лилей. Он боялся поранить её хрупкую душу, боялся оскорбить её хотя бы намеком. Сдерживать себя было всё труднее и труднее, а оторваться от её губ вообще было невозможно. Стараясь удержать нервную дрожь, Артур расстегнул несколько пуговиц на Лилином халате и коснулся пальцами её груди. У неё была кожа, как самый нежный шелк.
Его желание передалось и ей. Лиля задышала чаще. Теперь она тоже отвечала на его поцелуи. Артуру казалось, что ещё несколько таких минут, и он сойдет с ума. Лиля сняла с него футболку, и он почувствовал её теплое дыхание на своей груди. Потом она прижалась к его плечу и начала целовать его.
– Лилечка, давай остановимся, – взмолился он.
– Что-то не так? – Лиля всё ещё прижималась щекой к его плечу.
– Всё так… Мне хорошо, очень хорошо… но… – Артур закусил губу. – Я не привык, когда я…
– Я попробую сама, – она поняла, о чем он хочет и не может сказать.
– Не надо… – взмолился Артур.
– Не бойся, у нас всё будет хорошо, – Лиля провела пальцами по его губам.
– Тогда хотя бы свет выключи.
Лиля выключила настольную лампу. Теперь почти ничего не было видно в падавшем с улицы слабом свете фонаря. Артур готов был умереть от стыда. Её губы касались его лица, руки ласкали его тело. Он зажмурился и боялся лишний раз вздохнуть. Он чувствовал, что Лиля тоже боится. Она начала очень медленно опускаться на него. Умения, которое приписывал её бывший дружок и соседская молва, ей явно не хватало. Артур понял, что ей больно. Он открыл глаза. На её щеке блеснула слеза, она старалась перебороть себя, но ей это удавалось с трудом. От жалости к ней у Артура даже сердце заныло. Он осторожно приподнял Лилю и тихо сказал:
– Не торопись и расслабься…
– У меня не поучается, – её голос дрожал.
– Давай я помогу тебе. Я не хочу делать тебе больно.
Артур склони её к себе и коснулся губами её груди. Она трепетала в его руках, как пойманная птичка. Через несколько минут он почувствовал, что Лиля готова. Теперь опускаясь на него, она не чувствовала такой боли, а потом боль покинула её совсем. Артур подарил ей первое в её жизни ощущение обладания мужским телом. Уже падая в бездну наслаждения вместе с ней, Артур прошептал:
– Я тебя люблю…
– И я тебя люблю, – прижимаясь к его груди, прошептала она.
Потом, когда Лиля снова включила свет, Артур сидел и боялся взглянуть ей в глаза. Он держал её за руку, поглаживал тонкую кисть.
– Артур… – у неё дрогнул голос. – Только ты не рассказывай никому… Я понимаю, что просто тебе было…
– Глупая девчонка! – он порывисто обнял её и прижал к себе. – Ты понимаешь, что говоришь? Неужели ты думаешь, что я могу так поступить? Мне было так хорошо с тобой!
– Ты просто хочешь меня убедить в этом.
– Сейчас я хочу снова начать ходить и никогда не расставаться с тобой.
– Когда ты начнешь снова ходить, ты даже не оглянешься в мою сторону, – повторила она.
– Когда я начну ходить, мы поженимся. Просто сейчас я понимаю, что не смогу стать для тебя обузой.
– Я согласна остаться с тобой и с таким.
– Это тебе сейчас так кажется, – в его голосе появилась тоска. – Пройдет год, два, дети появятся. Какая с меня помощь? Какой из меня мужик в доме? Если только ты согласна подождать меня… Я, правда, не знаю, сколько придется ждать, но сейчас я верю в то, что я пойду.
– Я тоже верю, что ты пойдешь. Я подожду.
Вскоре Артура выписали домой. Несколько дней он терпеливо ждал, когда Лиля даст о себе знать. Телефон упрямо молчал. Артур позвонил ей сам. Дома её не оказалось – она ушла на дежурство. Тогда Артур позвонил ей на работу около десяти вечера. Обычно, к этому времени дежурная медсестра становилась немного свободней. Лилю позвали к телефону.
– Привет, – Артур старался говорить как можно беззаботнее.
– Привет, – голос Лили прозвучал несколько растеряно.
– Ты куда пропала? Обещала, что позвонишь, когда будешь свободна. Что, совсем завалили тебя делами?
– Я думала, что ты сказал это просто так, – честно призналась она.
– Ты хочешь сказать, что всё, что у нас было, тоже «просто так»? – Артуру стало нехорошо.
– Для меня – нет.
– Тогда давай считать, что ты была просто очень занята.
– Давай, – Лиля обрадовалась. – Считай, что я уже освободилась.
– Тогда приходи завтра в гости.
– Когда?
– Днем. Часика в четыре. Не поздно ещё?
– Нет. Адрес я помню, – она слегка смешалась. – Ты один дома будешь?
– Вообще-то нет. Ты хочешь, чтобы я был один?
– Ну, как тебе сказать… Если меня не сочтут навязчивой…
– Тебе будут только рады.
– Тогда жди меня около четырех. Сейчас извини, я должна бежать. Ты забыл, что сегодня операционный день был и у меня действительно дел полно. Пока.
– Пока. Целоваться будем завтра.
Артур устроился на диване в гостиной. Мать смотрела телевизор и вязала. В её пальцах быстро мелькали спицы. Не поворачиваясь, она спросила:
– Кому ты звонил, если не секрет?
– Не секрет. Ты завтра выходная?
– Да. А что?
– Гостей принимаем?
– Каких гостей? – мать улыбнулась и, оторвавшись от своего занятия, посмотрела на Артура.
– Ну, не совсем гостей. Скорее, гостью, – неожиданно Артур смутился.
– Даже так? – мать улыбнулась. – Конечно, принимаем! Сто лет гостей у нас не было. Кекс печем?
– Святое дело.
– Если не секрет, кто к нам пожалует?
– Лилю помнишь? Рыженькая такая.
– Конечно, помню. Девочка чудесно в вену попадает. И вообще, она просто душечка.
– Откуда ты знаешь? – Артур удивленно посмотрел на мать.
– Артур, я, порой, мужчинам удивляюсь. Ну, допустим, как она попадает в вену, это исключительно профессиональный взгляд на вещи. Я видела, как она колола тебя после операции. Это когда ты ещё после наркоза сонно-пьяный был. Я о другом. Я и отцу всегда об этом говорила. Мне непонятно, почему вы, все мужчины, падки на внешность? Она такая приятная, вежливая и воспитанная девочка, что я на неё налюбоваться не могла.
