Не меня берут – я беру. Не вяжется с образом мазохистки… Однако!
Я знаю, что мне предстоит, что будет, во что выльется.
Не форсирую или не могу донести до человека свои знания.
Чувствую себя виноватой (знала же – и ничего не сделала).
Могу за это получить наказание (быть униженной, даже побитой, получить от этого и какое-то непонятное удовлетворение).
Как в детстве:
Я не виновата или виновата. Я не знаю, в чем вина именно моя, но складывается фигово.
Обстановка накаляется, я жду.
Получаю (незаслуженное) наказание, чувствую дикое облегчение.
Но я уже взрослая тетенька, пора помириться с собой.
Мне кажется, что я так много прошла и так много могу.
Я не бреду по улицам, думая о том, что люди же на меня смотрят, что-то они обо мне думают, я им не нравлюсь, скорее всего, выгляжу глупо.
Я не задерживаю дыхание, проходя мимо людей, и не обливаюсь потом.
Я могу прыгать по клумбам на Кутузовском ночью и могу петь громким голосом.
Я могу, могу, могу…
По пути всплывают старые-новые темы, видимо пора! Специально оставила свой «опус» на день, и хоть он не соответствует теме, на которую должно быть сочинение, не могу не согласиться (пока) с каждой строчкой написанного, значит, это на сейчас честно! Значит, надо двигаться, есть над чем работать. Способы я уже знаю. Мне несколько стыдно, что я пишу не о глубоком смысле бытия, но пока я плаваю в этой мутной лужице, рассчитываю, что найду путь к морю!
Хочу сказать спасибо всем инструкторам!
Неизвестный автор
Сочинение-описание матрицы «Значимые люди»
Я пытаюсь быть такой, какой, как мне кажется, они хотят меня видеть, то есть соответствовать своим представлениям об их представлениях относительно меня. Бред, понятное дело. Зачем это нужно?
Чтобы они любили меня, ясно дело. А это зачем? А затем, что любовь – залог выживания. Но! Вспомни: ты уже выжил! Так что теперь любовь значимых людей не является необходимым условием моей жизни.
А теперь еще и такой изворот: Я решаю, что это существо – выше меня, или Высшее. И на основе опыта о том, что оно часто оказывается право относительно меня, моих действий и поведения, делается вывод, что оно право всегда, и значит, чтобы выжить (в комплекте с любовью: любят – если ты такая, значит, нужно быть такой), нужно детально соответствовать его указаниям, мнениям, желаниям. То есть, с другой стороны: не просто быть такой, но и считать также. То есть, что бы этот человек ни сказал – он прав. А значит, если я считаю по-другому – я не должна так считать, и мое мнение по практически любому вопросу (если это не касается специфических и технических знаний и навыков, от которых это существо далеко) в любой момент может быть не просто оспорено, но низвергнуто. То есть – в любой момент я могу оказаться г…ном. И это будет для меня правдой, реальностью.
И это не они делают, это Я делаю. Этот механизм – мой, он находится и работает внутри меня вне зависимости от оппонента. И это признание людей богами, которые раздают и отнимают право жить, самоценность, веру в себя, самоправие и самоволие, очень сильно подавляет мою личную силу, фактически уничтожая ее концептуально.
И так, естественно, жить нельзя. Жить, зная, что все, что я делаю, думаю, все, во что верю и что люблю, и даже сама я – все это в любой момент может быть уничтожено одним словом, одним взглядом, одним лишь изгибом брови. И в этот момент я принуждена выбирать между смертью от нелюбви (неповиновения и несоответствия) и смертью меня самой. И я выбираю смерть себя, смерть личности, в соответствии с детской матрицей «предательства себя, чтобы выжить» (настоящий ты не такой, как они хотят – тебя не любят – ты умираешь от одиночества; ты ломаешь себя, ты такой, как им нравится – тебя любят – тебе позволяют жить).
Но это не правда, я уже давным-давно выжила, и эта структура не соответствует реальному положению дел, она устарела.
Будем переключаться, по проводку…
Г. А.
Описание процесса
Я дышу. Дышу связно, как учили, как дышал уже много раз. И снова повторяется «любимая» ситуация – НИЧЕГО НЕ ПРОИСХОДИТ. Дышу, наблюдаю, ловлю полутона чувств, малейшие изменения в теле – пытаюсь зацепиться хоть за что-нибудь. Внутри НИЧЕГО. Пытаюсь найти источник снаружи: музыка, дыхание соседей, звуки зала – любые сигналы из пространства, рождающие во мне хоть какие-то ответные импульсы… НИЧЕГО. И даже это НИЧЕГО не вызывает ни одной эмоции. Такое уже привычное, знакомое НИЧЕГО. Что тут скажешь: и снова здравствуй, НИЧЕГО… Все ровно – тишь да гладь.
Продолжаю наблюдать за дыханием, прибавляю интенсивности. Какое-то время дышу так: ничего не происходит, дыхание постепенно становится более спокойным, поверхностным (оставаясь при этом связным), и я проваливаюсь в транс, в болото. Осознаю это, вспоминаю о намерении пройти глубже, получить результаты, достигнуть цели – опять начинаю дышать интенсивно, а затем опять проваливаюсь в полузабытье… И так несколько раз.
Такие своего рода качели от одного полюса к другому. Задумываюсь над этим образом – что-то в нем мне знакомо, что-то меня цепляет. Продолжаю дышать, прислушиваюсь, думаю… Похоже на растяжку, преследующую меня по жизни и касающуюся вопроса достижения цели, реализации себя: либо ломиться что есть силы к намеченной цели (испытывая колоссальное напряжение от затрачиваемой энергии и от значимости цели/процесса), либо топтаться на месте, вязнуть в болоте, по сути ничего не предпринимая (вязнув в сомнениях и страхах).
Параллельно с этим дышу, и постепенно нахожу комфортное дыхание: не поверхностное, не напористо-интенсивное, а что-то среднее – удобное для меня в данный момент. Дыхание, словно настойчивый ручеек находит себе дорогу внутри меня, огибая все неровности и обходя острые углы, омывая и сглаживая их. От этого мне становится легко, прозрачно и свежо изнутри после тех многочисленных бесплодных попыток пробиться на глубину, внутрь себя, раскачиваясь на качелях «полярного» дыхания. И тут меня осеняет – вот он ключ! Поиск своего типа дыхания, как поиск своего способа достижения цели в данной конкретной ситуации. Сосредоточение внимания на возможностях, а не на ограничениях.
Это понимание придает мне энергии. Я наполняю ею свое дыхание, чувствую, как ручеек превращается в реку, приобретая мощь и сохраняя при этом гибкость и текучесть. Я чувствую, что могу управлять этим потоком, направляя его в нужную сторону. Эта свобода действия в любом направлении превращает дыхание в танец – танец, вплетающий внешнюю реальность во внутреннюю и наоборот. Любые сигналы и импульсы как с одной, так и с другой стороны находят отклик, рождая новые. Это игра и мой внутренний Ребенок ликует! Жизнь – это Игра. Жизнь – это Танец. Танец с Богом. Танец равных партнеров, танец силы, танец взаимоуважения, танец возможностей… И, не смотря на всю серьезность происходящего – легкость и драйв напоминают, что это еще и Игра… Я чувствую себя наполненным и счастливым. Я впитываю полученную энергию, знания, опыт. Постепенно я проваливаюсь в мягкий транс, думая что процесс завершился… Но оказывается он только начинался.
Через какое-то время меня резко выбрасывает из уютного забытья, и я обнаруживаю дикое напряжение в теле (оно всё скрючено) и какой-то тотальный животный страх – страх смерти. Словно в доли секунды я, открывая глаза, обнаруживаю себя делающим шаг в бездонную пропасть. Я кричу внутри себя безмолвное «нееееет!!!», пытаюсь остановиться, но ничего не выходит (я слишком поздно заметил опасность) и я падаю…
И это напряжение взрывается внутри меня атомной бомбой. Тело в конвульсиях резко сжимается (верхнюю часть туловища и ноги поднимает над полом) и расслабляется. Как только сознание оживает после пережитого, приходит понимание: это дикое напряжение – мои накопившиеся страхи и сомнения, а выплеснувшаяся в результате взрыва энергия – моя Сила. Та самая Сила, что томилась в застенках этих страхов. И теперь Она доступна – Она моя.
Я чувствую Ее повсюду: в каждой молекуле воздуха, в каждой песчинке земли. Как губка я жадно впитываю Ее – жадно и ненасытно. И когда я осознаю, что напитался вдоволь – начинаю ощущать Ее в своем теле. Мне становится страшно от того, насколько Ее много. И одна мысль пульсирует в голове: «Ну все, п…ц – теперь меня ничто не остановит!» А потом почему-то приходит понимание, что чувствовал Илья Муромец, слезая с печи: «Главное – своих не зашибить…»
Следующая мысль: это я вобрал свою силу своей мужской частью, а как бы я это сделал своей женской?! И тут появляется Василиса Премудрая (такая деловая и шустрая) и быстро внутри по телу, словно веником и совком по углам избы подмела, собрала все в кучку, села, ручки на коленях сложила и говорит мне: «Я все!». Вот такие русские народные…
После интеграции с собственной силой приходит ощущение себя цельной, устремленной личностью. Ощущение это настолько мощное, реальное и объемное, что оно переполняет изнутри, излучается наружу, играя разными гранями и возможностями. Приходит образ себя в качестве Воина. Я примериваюсь к нему и понимаю – нет, это не мое. Ведь помимо всего прочего меня переполняет невероятное чувство свободы. И я понимаю: нет, я не Воин – я Странник. Странник, как собирательный образ: он и Воин, и Пахарь, и Философ, и Шут, и Бродяга, и Царь – ведь он может быть кем угодно! Позже Вовка на проговоре подсказал объединяющее слово – Творец. И я понимаю, что это все я.
