– Он лгал?
– Разумеется. Пропавшая девушка была жгучей брюнеткой из Алжирского квартала и ничем не напоминала блондинку на фотографии.
– А почему Вы за ним стали следить?
– Это моя работа. На «объект» прибыл новый человек, и я был обязан навести о нём справки. Оказалось, что Озерцов-Заречный во французском квартале был довольно знаменитой личностью. Его боготворили зрители, любили театральные критики, ему даже доверили единственный во всём квартале театр. Он не нуждался в деньгах, его любили женщины, он работал и жил в своё удовольствие. Однако неожиданно его поведение резко меняется: он вдруг не является на премьеру своего спектакля, над которым работал пять долгих месяцев. Такую выходку не может позволить себе ни один режиссёр, даже если он конченый алкоголик или наркоман. Премьера спектакля для любого режиссёра – это событие, сравнимое разве что с рождением ребёнка. Всё это мне показалось очень подозрительным.
– Я так понимаю, что все эти события произошли сразу после пропажи девушки?
– Совершенно верно. Через несколько дней после пропажи Дорис он бросает театр, поспешно меняет место жительства и оказывается у нас на «объекте», где в первый же день знакомится с Вами.
– А как Вы догадались, что у нас с ним завязались отношения?
– Ну, этого только слепой не видел!
– А почему Вы меня не предупредили?
– А Вы бы мне поверили?
– Скорее всего, нет, – немного помедлив, ответила девушка и опасливо покосилась на бывшего возлюбленного, который стал подавать признаки жизни.
– Я тоже так думаю. После того, как у Вас в руках оказалось волшебное пончо – армянский вариант знаменитого Цветика-Семицветика, – Вы почувствовали себя всемогущей, и вряд ли бы послушали совета малознакомого мужчины.
– А как Вы про пончо узнали?
– Я следил за Вами от самой гостиницы до того момента, когда Вы встретились со знаменитым сказочным старьёвщиком Араратом, которого недруги прозвали «Ара-Рвань».
– За что же они были к нему столь несправедливы?
– Несправедливы? Думаю, что Вы ошибаетесь. Арарат ведёт свой бизнес не совсем честно: он незримо скитается по просторам всех существующих кварталов и выискивает бедняг, которые попадают в сложные жизненные ситуации. Некрасивой девушке или отвергнутому юноше порой кажется, что жизнь кончена, и вот тут-то появляется он – старьёвщик Арарат, лавочник, у которого всё есть и который рад исполнить любое желание.
– Что же в этом плохого?
– Арарат спекулирует на человеческих слабостях, и все его посулы приносят человеку только вред. Вспомните, как Вы с ним встретились!
– Я заблудилась, было темно и холодно. Я тогда подумала, что дорого бы заплатила за проявление магических технологий.
– И тогда из ниоткуда появилась лавка старьёвщика?
– Да, именно после того, как я успела об этом подумать, появился тот самый старьёвщик.
– А если бы он не появился, разве Вы сами не нашли бы дорогу до Большого магического дворца?
– Нашла бы, но пришлось бы потратить на это силы и время.
– Вот именно – силы и время! А старьёвщик позволил Вам решить эту маленькую проблему не напрягаясь. И что из этого получилось?
– Получилась чистой воды авантюра! Я, как дура, «повелась» на все эти магические «прибамбасы», которые по своей сути были бесплатным сыром в мышеловке. Если бы не волшебное пончо, разве я позволила бы себе путешествие с малознакомым мужчиной в далёкий и чужой для меня Париж? Разве я решилась бы на близость с человеком на первом же свидании?
– Теперь я вижу, что Вы во всём разобрались, и я здесь больше не нужен, – по-доброму улыбнулся сыщик. – Поднимайся! – обратился он к лежавшему на полу злодею. – Тебя ждёт путешествие в Вечность.
– Подождите! – вскрикнула Джульетта. – А какая прибыль старьёвщику от моих страданий?
– Он всегда оставляет последнее желание клиента у себя.
– Зачем?
– Неисполненное желание – это больше, чем деньги! Его можно обменять на любое другое желание, можно продать – дорого; с его помощью даже можно манипулировать людьми. Чужое желание подобно чужой жене: всегда вызывает нездоровый интерес, поэтому всегда в цене!
На следующий день Джульетта строго-настрого приказала себе забыть о том, что с ней было накануне, и, как ни в чём не бывало, вышла на работу. Не успела она включить компьютер, как дверь приёмной отворилась, и в комнату несмело вошла Катенька Поспелова, которая прижимала к груди свёрнутое в трубочку злосчастное факсимильное сообщение об оптимизации. Катенька молчала, беспомощно хлопала ресницами, и с затаённой надеждой смотрела на секретаря. Джульетта быстро оценила ситуацию и протянула руку.
– Давай документ, – произнесла она, глядя прямо в круглые глаза Поспеловой. Катенька поспешно протянула факс, и уже было открыла рот, чтобы поблагодарить спасительницу, но осеклась. Секретарь решительно разорвала полученную бумагу на мелкие клочки и бросила их в мусорную корзину.
– Что Вы наделали? – испуганно прошептала Катенька.
– Ты как это сообщение получила? – вместо ответа поинтересовалась Джульетта.
– Как? Да я же Вам говорила в прошлый раз, что сообщение пришло по факсу.
– По какому факсу? – ехидно переспросила девушка. – По тому самому факсу, который в отделе кадров три года как не работает и отключён от сети?
– Да, по факсу, который не работает, но сообщения принимает.
– И кто в это поверит?
– Так ведь магия!
– Забудь ты о магии! Нет у вас в отделе никакого факса! Не числится он там, а значит, никакого сообщения вы, кадровики, получить не могли! И если Управлению кадров нужно, чтобы мы на «объекте» провели оптимизацию, пускай шлют официальную бумагу на имя начальника строительства, а не магическую депешу на неработающий факс! Так им при случае и передай!
– Передам! – пообещала растерянная Катенька. – А как я им передам? – спохватилась девушка.
– По факсу! – ехидно уточнила Джульетта и мысленно обозвала Поспелову дурой.
Глава 9
Корпоративный дух
Сентябрьское утро было солнечным, по-летнему тёплым и ничего плохого не предвещало. Пётр Алексеевич, как обычно, выкурил поутру трубку, испил большую кружку кофею и, глядя в огромное венецианское окно, окончательно смирился с тем, что проснулся в плохом настроении. Ночью ему приснилась матушка, которая гладила его по голове и тихонько шептала: «Петруша, Петенька»!
Проснулся Пётр Алексеевич с лицом мокрым от слёз.
– Не зря матушка приходила, – догадался он. – Предостеречь хотела. Видимо, быть большой беде! – решил он и сплюнул жёлтую от никотина слюну в кадку с пальмой.
Завтрак тоже прошёл без обычной весёлой болтовни и раздачи указаний. Пётр был молчалив, ел мало, но часто прикладывался к рюмке. Приглашённые на завтрак соратники выжидающе молчали, в надежде что Романов сам откроет причину своего недовольства, но начальник строительства молчал. Молчали и гости, и только после того, как Пётр, отодвинув прибор, закурил, думный дьяк Никита Зотов осмелился спросить:
– Что-то ты, Пётр Ляксеич, нынче не в духе? Уж не приснился ли тебе Единорог?
– Не приснился, – буркнул Пётр и поднялся из-за стола.
Надо было идти в резиденцию, но ноги почему-то отказывались нести его проторённой дорожкой.
– Никита! Вели подать авто! – повысил голос начальник строительства. – Хочу нынче объезд территории произвести!
– Как прикажешь, государь! – эхом откликнулся думный дьяк и тут же бросился звонить по внутренней связи.
Объезд территории получился скомканным: Пётр без обычной напористости проехался по строительным объектам, для вида пожурил мастера на возведении торговых рядов за нарушение графика, и уже хотел ехать в Большой магический дворец, как неожиданно для себя поменял решение.
– Давай, гони в резиденцию! – велел он водителю и с силой захлопнул дверцу.
Предчувствие его не обмануло: в приёмной, испуганно вжавшись в кресло, на него растерянно смотрела секретарь. Пётр хотел рявкнуть на нерадивого работника, дескать, как начальника встречаешь, но вдруг услышал из своего кабинета скрипучий голос главного бухгалтера. Ещё не веря своим ушам, Романов прислушался и понял, что Скупой рыцарь даёт кому-то пояснения по расходным статьям годового бюджета.
– Это что ещё такое? – прорычал начальник строительства и рывком распахнул тяжёлые створки дубовой двери. То, что он увидел, повергло его в шок: в его кресле сидел незнакомый желчного вида лысый старик, и с нескрываемым высокомерием слушал пояснения главного бухгалтера. Череп незнакомца был обтянут пожелтевшей от старости пергаментной кожей, а дорогой костюм болтался на его костлявых плечах, как на вешалке.
– Ты кто такой? – звенящим от негодования голосом спросил Романов и нервно дёрнул головой.
– Подождите в приёмной, – презрительно бросил в ответ самозванец. – Вас пригласят.
