— То, пади, Боевой какие-то байки травит, — предположил Плюхин, пока мы шли к сборищу.
— Да не, — покачал я головой. — Боевой же вон он, с того боку стоит, за Казачком притаился.
Когда приблизились мы к толпе и шоферы заметили нас, раздалось дружное веселое: «О-о-о-о!» Потом шоферы загомонили:
— Гля! Ты смотри! Вот и главный наш герой пожаловал!
— Ага! Ну ты, Игорь даешь! Я даже и не думал, что ты в таких делах бывал!
— А расскажешь? Расскажешь, как все по правде было? А то мож там только набрехано!
— Да подождите вы! — Успокоил я разволновавшихся шоферов, и те чуть притихли, но не сильно. — Что у вас тут творится? Че за байки травим?
— А это ты нам расскажи, — вклинился вдруг Васька Ломов, стоявший у колеса машины, под которой все и столпились, — правда там написана, или же нет?
— Где? — Удивился я.
Глава 35
— А вон! — Васька кивнул на Витю Васицева, одного из молодых шоферов.
Сидел он на бампере самосвала, поглядывал на меня, да держал подмышкой свернутую газетенку.
— Скликал Витя всех нас, — продолжил Вася, — и говорит, что читал про наших с гаража. Что в ней статья вышла пуще иных детективов.
Я хмыкнул. Значит, выпустила Ленка Маскина свою статейку. Ну все, неужто я там знаменитость?
— Статья-то ничего, да только журналистка эта — неуч и никто боле, — недовольно заявил Титок, сложивший руки на груди и стоявший у правого плеча Витьки Васицева.
Все вокруг тут же грянули дружным смехом.
— А тебе, Титок, так даже больше идет! — Закричал кто-то, — выходит, ты теперь не Титок, а Пинок!
— Вот я тебе шею-то начищу! — Глядя на весельчака Титок стал притворно закатывать рукава, но все вокруг снова только засмеялись.
— Ну ладно вам, ладно, — сказал я громко. — Чего там за статья-то?
— Чего сидишь, Витька? Читай давай! — Поторопил Васька.
Витек, маленький и щупленький, кивнул головою, сбрасывая с глаз светлую челку, и развернул газету, стал читать:
— Борьба советских граждан с преступностью, или необычное развитие армавирского дела о складских спекуляциях, — продекламировал с выражением Витя.
Все вокруг притихли, слушая, хоть и не в первый раз, но все ж с интересом.
— В середине июня на армавирском складе номер семь прошли проверки, выявившие серьезные нарушения советского законодательства. По тем проверкам было арестовано несколько лиц, обвинявшихся в спекулятивной деятельности стройматериалами. Да только дело это стало на месте, потому как советское следствие, хоть и работало, не покладая рук, но доказательств не хватало. Хитрые злоумышленники хорошо скрыли свои следы. Никто и не думал, что ниточка начнет распутываться совсем из другого дела, дела о спекуляциях иностранной валютой, которое возьмет свое начало в станице Красной, под Армавиром.
— Ты, мож, пропустишь это место, а, Вить? Перепрыгивай сразу к сути, — вклинился Титок.
— Да не! Давай по порядку! Так интересней! — Снова выкрикнул кто-то из шоферов, и Титок устремил на него свой злой взгляд.
Оторвавшийся от газеты Витя пожал плечами и стал читать дальше:
— Особенно никто не подозревал, что развязать клубок следствию помогут двое простых станичников: Землицын и Пиньков.
Шоферы снова грянули дружным смехом. Титок всплеснул руками. Запричитал:
— Ну сколько можно? В первой своей статье, про Белку, Пиньковым меня обозвала! И теперь вот опять! Ну что за девка-неуч? Как приходила до меня брать интервью, я ей русским языком сказал: Титков я! Титков!
Шоферы ухохатывались до слез. Когда Титок глянул на меня обиженным взглядом, я только растерянно улыбнулся и пожал плечами.
Выдержав паузу, пока все досмеются, Витька продолжил:
— Этим двум смелым советским гражданам довелось получить в руки неоспоримые доказательства вины фигурантов дела. Не думая ни секунды, станичники обратились в милицию и вызвались помочь следствию в опасной игре со злоумышленниками.
Шоферы протянули возрастающее: «О-о-о-о!»
— Ну тихо вы, тихо! — Осадил всех Васька Ломов, давай дальше!
— Молодые мужчины оба отличились храбростью, когда предстали перед лицом бандитов и антисоветских элементов, но особенно среди добровольцев отличился Игорь Семенович Землицын. В одиночку вошел он в логова народного врага, когда его товарищ Пиньков, волею судеб, оказался у бандитов в заложниках. Проявив мужество, храбрость и острый ум, Землицын не только спас товарища от смерти, но и выманил бандитов, из своего логова, прямо в ловушку, которую устроили им доблестные советские милиционеры.
Внезапно «О-о-о-о-о» повторилось, и шоферы принялись хлопать меня по плечам, наперегонки хвалить.
— Ну тихо-тихо, — я так смутился, что даже побоялся, что покраснею. — Ну хватит! Давайте уж дослушаем!
Ломов ничего не сказал, кивнул Витьку. Тот продолжил читать:
— Эти станичники на личном примере показали, как должен вести себя советский гражданин перед лицом организованной преступности, особенно когда ему и его товарищам грозит смертельная опасность. Ну все! Конец!
Шоферы вновь кинулись радостно трепать меня с Титком:
— Ну даете!
— Во дела! Ну вы, мужики, вытворили!
— А как оно там все было на самом деле? Расскажите⁈
— Вон, — отмахнулся я улыбчиво, — у Титка спросите. Он вам ярче расскажет. А я уже и не помню.
— Да Титок набрешет! Я его знаю! — Крикнул кто-то!
— Ну что тут поделать? Придется поверить, — отозвался я.
В диспетчерской, когда получал я путевку на поле, возить семечко на мехток, остановил меня завгар, заговорил тихим голосом:
— Слушай, Игорь, а сможешь ты завтра в обеденный перерыв заглянуть в колхозную контору?
— А зачем? — Удивился я.
— Да дело у меня к тебе есть одно.
— Какое?
— Серьезное, — завгар глянул в открытую дверь, где в коридоре толпились перед медосмотром шоферы. — Но там ничего страшного. Ты не переживай. Даже наоборот.
— В обеденный перерыв? Ну хорошо. Давайте.
— Ну вот и отлично, — сидящий за своим столом завгар хлопнул пухлой рукою об колено. — Значит, одной головной болью у меня будет меньше.
Потом они с Никитой Олеговичем хитро переглянулись.
В обед следующего дня, как и договаривались мы с Федотычем, я был уже в колхозе. Завгар ждал на ступеньках, курил.
Сегодня было в конторе на удивление тихо. Еще недавно бурлила она людьми с района, милицией, следователями, даже сотрудниками КГБ, а сегодня все успокоилось. На мой взгляд, было в конторе даже пустовато. Потом я подумал, что дело, наверное, в том, что обед. Да и вся эта гуща событий потихоньку сошла на нет.
— Ох, пришел, на наконец-то, — одетый не по погоде, в теплую жилетку Федотыч с кряхтением подтянул штаны. — Ух. Че-то у меня на погоду кости ломит, — пожаловался он, совсем уж старый стал. Да давление.
Погода, между тем, и правда стояла тяжелая: по-осеннему пасмурная и сонная, но не дождливая.
— А чего ты хотел-то, дядь Миш?
— Да пойдем, узнаешь, — хитро улыбнулся он.
— А че у тебя за секреты? Не говоришь ничего, только смотришь хитро да со значением.
— Конечно, не говорю, — рассмеялся завгар, — а вдруг не согласишься?
— Не соглашусь на что? — Улыбнулся я немного удивленно.
— Да пойдем! Скоро все сам услышишь.
— Куда пойдем? — Не понял я.
— К врио председателя. У нас к нему дело.
— А кто у нас нынче врио?
— М-да-а-а-а, — потянул Петр Герасимович Мелихов, бывший заведующий механизированным током, а нынче временный исполняющий обязанности председателя колхоза. — Вот те на, с пыльного току, да сразу в дамки.
— Эт как у вас так получилось? — Удивился я. — Как вы сюда попали?
— Да как-как, — засопел он и потер смуглую щеку. — Не по своей милости, вообще-то. Общее собрание на срочном съезде избрало мою кандидатуру, как одного из самых опытных колхозников в Новаторе. Не сказать, что я сильно сюда метил, да и временная эта должность. Прежнему председателю досидеть еще девять месяцев оставалось. Как они минут, так начнут выбирать следующего.
