— Я хочу, чтобы ты дал мне слово и поклялся священным именем Хло-Хли — или любой языческой богини, которой ты поклоняешься, что не покинешь моей армии, пока не приведешь её к победе.
— А что если одержит верх орда Умгара Стро?
— В таком случае этот вопрос уже ни для кого не будет иметь значения.
— На войне ничего нельзя знать наверняка.
Вся её поза говорила о неуверенности. Но это не мешало ей заниматься со мной словесным фехтованием. Она по-прежнему оставалась царицей.
— Дай мне слово…
— Я сделаю все возможное для твоей армии. Я поведу её против Умгара Стро, потому что, волей случая, это совпадает с моими желаниями, Лила. Большего не сможет сделать даже твоя Хло-Хли. А теперь дозволь Нагхану говорить.
Ее маленький рот сжался, а кончик хлыста непроизвольно поднялся. Но она достаточно спокойно повернулась к Нагхану и приказала ему докладывать.
— Теперь я почти наверняка знаю, что пленницу, на чьи розыски я потратил немало времени, зовут не Делия Вэллийская…
Я застыл столбом. И не мог ни говорить, ни двигаться. Я просто смотрел горящими глазами на этого спокойного деловитого человека по прозвищу Нагхан-шпион. И он, этот мрачный смелый человек, поймал мой взгляд и сглотнул.
— Как и сказал сан Юон, — продолжал он, — в Пликле перебили всех пленных, кроме него. Но я побывал в Черсонане. Там действительно есть пленница. Может быть, это принцесса Делия Вэллийская, а может быть, и нет. Я выяснил только то, что держат её все время в темнице и никуда не выводят. Мне не представилось возможности поговорить с ней, но у неё есть служанки и рабыни. Ходят слухи, что Умгар Стро сейчас слишком поглощен своими захватническими планами. А вот когда он выиграет битву, то соблаговолит испытать на ней свой пыл.
— Судя по тому, что я слышала об этом презренном Умгаре Стро, это вполне в его характере, — фыркнула Лила. — Ему по вкусу покорные женщины, одурманенные страстью, жаждущие ласк. Он не станет терять времени, борясь за женщину — он требует, чтобы они отдавались ему с радостью, пусть даже и притворной.
— Я знаком с подобными недочеловеками, — бросил не глядя на меня Сег.
— И что же, мужчина, берущий девушку силой, чем-то лучше подобного недочеловека? — выпалила Тельда, прежде чем кто-то успел её остановить.
Орпус огладил бороду. Что бы он ни сказал, этот жест неизменно придавал его словам вес.
— Отнюдь. И в том, и в другом случае мы видим пример страсти низменной и противозаконной. Но… скажем так: женщину нельзя изнасиловать, если она сама того не желает.
Тельда, явно шокированная, ахнула, а Лила задумчиво улыбнулась. Я вспомнил слухи о её отвергнутых любовниках, выкинутом за ненадобностью отработанном материале Царицы Боли.
— Когда мы выступаем? — спросил я.
— С рассветом, — Орпус кивнул. Вид у него был весьма довольный. — На мой взгляд, план кампании превосходен. Ты поедешь во главе войска, Дрей Прескот. Полководцы царицы спланировали все очень тщательно…
— А как же Делия? — прервал речь Орпуса, весь пылая от негодования, Сег Сегуторио.
Нагхан не ответил. Лила поигрывала хлыстом, но тоже молчала.
— Возможно, та женщина и есть Делия, — продолжал Сег, — мы не знаем…
— Мы с Сегом поедем впереди всех, — перебил я его. — И будем сражаться. Если армия Хикландуна сможет следовать за мной — прекрасно. Но думаю я прорвусь к Умгару Стро — или же меня изрубят на куски.
Орпус живо закивал.
— Превосходно. Для наших планов как раз и требуется такая сокрушительная атака, которая превратит черсонанских крамфов в грязь у нас под ногами. Это ведь всего лишь харфнары…
— Да, харфнары, — перебил его ровным голосом Хуан. — Но сражаются они очень даже неплохо. А Умгар Стро со своими улларами вымуштровал и укрепил их. Может, они и полулюди, но драться будут ещё как.
Орпус разразился раскатистым басовитым смехом.
— На этот раз, когда на нас налетят уллары, в наших рядах не будет изменников. Мы научились защищаться от импитеров и корхов. Когда проклятые харфнары увидят, что их новые союзники бегут, окровавленные и растерзанные, то будут сражаться отнюдь не так, как дрались в прошлом.
В словах Орпуса явственно звучало эхо многовекового соперничества между Хикландуном и Черсонаном. Взаимная ненависть и вражда много лет тлели подспудно, никогда не угасая и время от времени вспыхивая пламенем военных столкновений. Теперь в этом раскладе появился новый фактор в лице улларов. В том, что сказал Орпус, был смысл — смысл и смертельная опасность, которой не видели эти лахвийцы.
И таким вот образом на рассвете наша гордая армия, полная энтузиазма, выступила в поход. Царица Лила ехала во главе войска вместе со мной и Сегом, поверх вчерашней зеленой туники на ней сверкал позолотой роскошный панцирь. За нами верхом на нактриксах рысил полк кавалерии Хуана. Эта тяжелая конница в доспехах, с длинными пиками и захватывающим дух великолепием блистающих вышивкой шелковых знамен, ехала надменно, уверенная в собственной мощи.
Стройными рядами маршировали полки пехоты. В промежутках между ними грохотали вартеры. На повозках везли также множество странных приспособлений, назначение которых я в последующие годы понял довольно хорошо. А в то время мне лишь раз довелось видеть их в действии, и это произвело на меня сильное впечатление.
Тельда ехала вместе с нами. Похоже, Лила хотела держать её в поле зрения. Мы с Сегом скакали в полулатах, состоящих из бронзового панциря и наплечников, изготовленных с изумительным мастерством. В жизни любого народа наступает время, когда доспехи делают такими великолепными, что самая красота их достигается в ущерб боевым качествам. Внутренние проблемы послужили причиной падения империи Вальфарга не в меньшей мере, чем вторжение варваров. Симптом этой древней болезни я наблюдал и сейчас собственными глазами. Наши доспехи выглядели как настоящее произведение искусства. Кроме того, они были удобны — прекрасно подогнаны, снабжены мягкой подкладкой и хитрыми застежками. Однако между отдельными частями зловеще зияли щели, соблазняя противника нанести удар по шее и плечам.
Но меня это мало волновало.
На душе у меня становилось легче. Еще недавно я сидел в прочной золотой клетке, и не мог вырваться на волю. А теперь я опять ехал под солнцами Скорпиона, и мне предстояло опять участвовать в очередной крегенской войне. Я не знал, жива ли Делия. Но… Выясним. Уж в этом-то я был уверен.
Вся эта блистательная процессия решительно маршировала к Черсонану, а за нами следовал огромный обоз. Лахвийцы, ведя кампанию, не желали лишать себя удобств. В любом случае, мы провели бы в походе всего несколько дней, прежде чем пересекли бы границу и приблизились к самому городу Черсонану.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
