любые ворота. Вход и выход обеспечивают наши наблюдатели у ворот.
– Легенду надо продумать.
– Ого! Как вас там готовят! – откровенно восхитился я. – Легенду? Легенда простая: здесь наши морды на врачей или учёных не подходят… Да и информации об этом у нас никакой. Ах, если бы нам хотя бы за несколько дней дали возможность знать, да зачем… Сейчас бы с друзьями-грузинами, там, на площади, как свои стояли и всё бы про них уже знали… Поэтому, предлагаю… – спортсмены. Команда из?..
– Ленинграда?
– Каждый из своего города. Я, например, из Южно-Сахалинска… Я там долго жил и служил, – стал я объяснять Олегу, – поэтому мне будет легко про это говорить, я всё там знаю… Нет! – оборвал сам себя. – Лучшая легенда всё же, что мы – из Прибалтики… Не русские – это важно… Тебе вообще легче. Вылитый эстонец…
Олег быстро перехватил игру и, подражая эстонскому акценту, сказал:
– Страствуй-те, я ис Таллина… Приехали на сборы, сдесь хорошие условия… папа Ярви…
– Здорово, – удивился я похожести на эстонское произношение. – Ну, с этим понятно, – подытожил я. – Теперь – безопасность: выходить и передвигаться по двое или, если нет пары, втроём. Далеко не отходить. На парапете, на этой лестнице внизу, свои «рожи» особенно не светить. Может, «инкогнито» ещё пригодится… А стоять наши дежурные, они – же охрана, будут в одном и том же месте… Скрытно, вон за той оградой, – стал я тыкать пальцем, показывая Олегу лучшее, по моему мнению, место.
– Вижу, вижу. Согласен.
– Тебе дополнительно задачка, – стал я ласково просить «альфиста», – ты старше других, опытный, да и одет ты более цивильно, нежели мы, люди из леса…
– Ты уже говори, куда клонишь?
– С военными начальниками надо наладить полный контакт. К себе пригласить, к ним сходить. Они свою историю расскажут про прошедшую ночь…
– Без вопросов…
– Только кагэбэшную ксиву[89] не показывай, – всё же посоветовал я…
– Да, естественно. С органами разговаривать не будут, испугаются, – даже обозлился Олег на моё предостережение. – Всё понятно, командир.
Теперь, как я понял, подколол меня он. Хмелёв перед отъездом назначил меня старшим, хотя для Олега наш контр-адмирал начальником не был. Поэтому принял ли он эту команду к исполнению или нет, было непонятно. Тем более я в начальство не лез. Ситуация была неподходящая. Самому бегать, действовать, решать задачи, помогать – да. А вот отдавать приказы – нет. Любое из распоряжений может лишить кого-то жизни. А вокруг, я считал, – свои люди, и надо сделать так, чтобы никто не пострадал. Поэтому с приказами повременим… И тут я чётко и явно осознал: «Хмелёв тоже не отдавал мне приказы. Значит, я в своих мыслях прав. Контр-адмирал – человек опытный и мудрый. Здесь – не Афганистан или Никарагуа, а там, на площади, – нет противника. За окном все – советские люди. И мой автомат явно не предназначен для того, чтобы убедить их в чём-то. Поэтому и Хмелёв был такой подавленный и расстроенный. Он верил, что я смогу удержать свою группу от безумных решений.
Более того, я был сейчас польщён, и это только что до меня дошло: из всего ОУЦа в самое сложное место сегодняшнего Тбилиси поехала именно моя группа! Я взглянул на Олега и подумал: «Видно, он самый опытный из всей «Альфы», если находится на самом острие сегодняшнего переломного периода нашей страны и наших жизней. Ему верят настолько, что доверяют быть здесь!»
Я ещё раз посмотрел на этого парня и, ничего не говоря, протянул ему руку.
Олег пожал руку и улыбнулся одними глазами.
– Ничего, прорвёмся…
Мне было ясно, что те же мысли были и в его голове. На сердце стало легко: «Я – не один, и у меня есть товарищ, который мыслит так же, как и я. Поэтому мы не ошибёмся… Вдвоём мы не ошибёмся!»
Внизу собрали всех вместе и доложили замысел своих решений. И для «Вымпела», и для «Альфы» это было первое совместное задание. Раньше у нас были всего лишь общие учебные занятия, а чтобы боевая работа – это впервые. Здесь сегодня встретились два самых уникальных подразделения: «Альфа», уже не однажды заслужившая в народе почёт и уважение. Группа, в которой служили мужественные и легендарные люди. Группа, созданная специально для противодействия терроризму, известная на всю страну, и даже – во всём мире. И мы – «Вымпел». Группа, о которой никто ничего раньше не знал. Даже название впервые рассекретили пару месяцев назад, и только для старших офицеров самого подразделения. Это произошло на одном из совещаний, поэтому мы по привычке называли себя ОУЦ. А чтобы понятнее было, если кто вообще без понятия, добавляли: «Афган, Каскад»[90]. И тогда становилось яснее.
– А, «каскадёров» – знаем…
ОУЦ – вообще подразделение Первого главного управления КГБ. Управления, которое всегда стояло особняком от всей системы государственной безопасности. Тем более мы были людьми Дроздова. Даже зарплата наша во время службы в Москве, была в полтора раза выше, чем у всех остальных. И выслуга шла год за полтора. Разведка специального назначения. Так было задумано, так нас и готовили…
Поэтому и предыдущий обмен опытом с «Альфой» шёл в одном направлении. Они учили нас… Мы им рассказать ничего не могли. Разве что, немного о «защитной стрельбе». Хотя и в этом направлении они шли своим, уверенным путём. Их инструктор Гриша Золотовский был мастером экстра-класса. Он болел за своё дело, и тир на объекте у «альфистов» был, что называется, «мечта любого стрелка».
Наша наука офицерам «Альфы» не нужна. Вряд ли им нужны знания об оборудовании схронов и секреты проведения тайниковых операций, умения скрытного проникновения на хорошо охраняемый объект и оперативные комбинации по внедрению в какую-либо среду. ОУЦ был подразделением, прямо противоположным «Альфе».
И вот, волею высокого руководства, на одном самолёте нас доставили в Тбилиси и объединили для решения задачи… А какой? Мы, все двадцать три человека, сидели в одном, не очень большом кабинете и решали, как сделать так, чтобы больше никто не погиб. И мы пока не понимали, почему решать такую задачу придётся нам.
Я сидел и слушал доклады всех младших офицеров, как они планируют проведение разведки, по каким местам и людям. Мне было важно всё, вплоть до предполагаемых диалогов. Ребята все опытные, поэтому проблем по постановке задач не было.
Совещание продлилось недолго. Все разошлись, получив последние инструкции.
Группа разделена по двойкам. Спать, ходить, есть, работать – только парой. Правило это я требовал выполнять неукоснительно. Всегда должен быть рядом человек, который видит, что происходит, и который сможет – или вмешаться и помочь, или, в крайнем случае, позвать подкрепление.
