долг, я даже не знаю, что все это время она делала, раз не смогла решить эту проблему. Поэтому если ты думаешь, что он сейчас убивается в депрессии, от того что я ушла, ты глубоко ошибаешься. Ему лишь нужен сейчас секс, потому что ее пока нет в городе. А когда она вернется, он даже не вспомнит обо мне. Поэтому мне абсолютно не жаль его, — выпустив медленно из себя дым, она продолжила. — Мы оба с ним солгали. Нам нужно было лишь временно утешить свои раны, поэтому мы и создали этот непрочный союз.
Я знал, что их отношения изначально казались мне странными. Но не думал, что они оба из выгоды начали этот тандем.
Больше часа мы гуляли с нею по опустошенной улице, я не помню, о чем мы говорили даже дальше, но вскоре приехало такси и забрало ее домой.
Когда я вернулся в свою комнату, я первым же делом взял в руки телефон, и первое, что я увидел это было пропущенное сообщение от Николь.
Мое тело замерло, трясущийся рукой я пытался открыть его, чтобы как можно скорее прочесть, что она так хотела сказать мне.
Но тогда я еще не мог даже подозревать, что это сообщение, просто разрушит меня окончательно…
«Я ведь думала, все было по-настоящему. А ты просто играл. Как ты мог Томас, я ведь тебе верила? Открылась… А все это было лишь глупое пари, в котором ты одержал победу.
Сара обо всем мне рассказала, что ты поспорил, чтобы я влюбилась в тебя, а потом ты просто разобьешь мое сердце. Молодец, у тебя получилось это сделать. Надеюсь, ты рад, что выиграл пари.
Я не знаю, что сейчас происходит со мною, внутри больше чем опустошенность. Я не испытываю словно ничего. Хотя… Есть одно чувство, которое пожирает меня.
Я говорила тебе, что никогда не отрекусь от тебя, но похоже мы оба соврали с тобою.
Томас, как же я тебя ненавижу, Господи, я просто тебя ненавижу…»
Глава 42.
Николь.
После того как я написала сообщение, я сразу заблокировала его везде где только можно. Потому что, чтобы он не сказал мне дальше, для меня все его слова теперь будут ложью.
Посмотрев на свой комод, я увидела стоящую книгу Томаса, на эмоциях я подбежала к ней и, взяв ее в руки, я так желала уничтожить все, что было связано с ним.
Взяв из кухни спички, я вышла в подъезд и подожгла эти бездушные строки, в которых он тоже лгал.
«В мире этих книг всего лишь две. Неважно, что будет с нами завтра. Это будет вечным напоминанием нам с тобою о нас. И когда тебе будет плохо, ты всегда можешь открыть эту книгу, и знать, что я писал ее о тебе…»
И здесь, ты тоже соврал Томас. Никаких нас никогда и не было. Ты не писал обо мне, ты лишь тем самым влюблял меня в себя. У тебя это хорошо получилось, ведь я так отчаянно полюбила тебя, думая, что все это было и вправду.
Листы чернели на моих глазах, и мне даже нравилась какой мрачной и ужасной теперь выглядит его проект, в котором никогда и не было меня.
Когда листы практически до конца прогорели, я стала ногой втаптывать пепел в бетон, чтобы просто не оставить и следа, от того дня, когда я впервые прочла его историю и так поверила в нее.
После чего я снова разрыдалась, что все это был просто обман, и, скатившись по стене, я просто села в бездушном подъезде, осознавая, что никто и ничего не сможет сейчас вывести меня из этого состояния.
***
Я не помню, когда я уснула, но это было точно под утро. Всю ночь меня душили собственные мысли, и вроде я возненавидела его, но что-то словно не отпускала мыслей о Томасе.
«Ненависть объединяет людей гораздо сильнее чем чувства», — почему то, именно эта фраза из его книги, врезалось в мою голову.
Ближе к одиннадцати, я сама позвонила Тремору, осознавая, что больше не смогу просто быть одна.
— Что-то случилось Николь? — спросил он, ведь мой звонок застал его врасплох, ведь я никогда практически не звонила ему первая.
— Ты можешь придти сейчас ко мне? — разбито сказала я, в надежде, что он не сможет мне отказать.
— Конечно, у тебя все хорошо? — не думала, что он может быть таким заботливым.
— Просто будь со мною, как можно скорее, — после чего я сбросила трубку. Мне совершено неважно было, как я сейчас выгляжу, ведь Тремор был не тем мужчиной, ради которого, я готова была проводить возле зеркала по несколько часов.
Дети, как ни странно вели себя очень спокойно, они не стали досаждать мне, а лишь послушно включили себе мультики и продолжили смотреть их в общей комнате.
Тремор появился в моем доме, спустя полчаса, после моего звонка. Так банально, что он принес с собою букет цветов.
— Спасибо, — как можно более любезно попыталась поблагодарить его я.
Он мило улыбнулся, чему я была рада, ведь он и вправду за последние дни сильно изменился, или я просто наконец-то разглядела в нем то, что все это время затмевал Томас.
Я взяла его за руку и повела в свою спальню, захлопнув дверь, я обречено вцепилась в его губы, и стала так жадно их целовать.
Словно вспышки, в моей голове стали появляться образы Томаса, но я изо всех сил пыталась отогнать и выбросить их из своих мыслей.
Тремор опешил от такого порыва страсти, но так уверено обхватил меня за талию, и стал прижимать к себе.
Плавно мы перешли на кровать, хоть я и знала, что сейчас это ничем не закончиться, все равно я хотела отвлечься, любым способом, даже самым ужасным, лишь бы уничтожить его в себе, хотя бы на несколько часов…
Тремор попытался снять с меня футболку, но я сразу его остановила. Видя его недопонятый взгляд, я сразу попыталась объясниться.
— Давай дождемся ночи, когда наши дети уснут, — пояснила я, ведь они могли сейчас зайти в любую минуту.
Тремор не ожидал такого услышать, и снова мило улыбнулся. Почему я раньше не замечала, что у него и вправду такая красивая улыбка.
— Это значит, я могу сегодня остаться с вами? — уточнил Тремор, и в его голосе я слышала столько радости.
— Это значит, что отныне ты можешь жить с нами, как было и раньше, — ответила
