Гейб перекрестился, поцеловал кончики пальцев и посмотрел в небо. Если Бог видит их, возможно, Он проявит милосердие.
Он положил левую руку на канат и зацепился за него ногами, обнаружив, что поддерживать свой вес не так-то просто. Он понимал, что не сможет делать это долго. С отчаянно бьющимся сердцем капитан начал движение к другому кораблю. Трос вгрызался в пальцы, но Гейб провел в море многие годы, и его руки покрывали толстые мозоли. А вот перемещать вдоль каната ноги оказалось значительно труднее. В двадцать лет он легко бы справился с такой задачей. Гейб не считал себя старым, но его мускулы потеряли прежнюю гибкость.
Гейб отчаянно напрягал мышцы, плечи горели, руки жгло, несмотря на мозоли, и его вдруг наполнила жуткая уверенность, что силы оставят его прежде, чем он доберется до другого корабля, а лишний вес, который он набрал за долгие годы лени — не слишком большой, но все же лишний, — утащит его вниз, в воду.
— Капитан! — закричал Кевонн. — Опустите ноги!
Эти слова вывели Гейба из транса, и он постарался вникнуть в их смысл, опасаясь, что неправильно понял.
— Гейб, ты на месте, — услышал он совсем рядом голос Тори, которая коснулась его плеча.
Недоуменно моргая и продолжая крепко сжимать канат, капитан осторожно опустил ноги на корпус шхуны, после чего повернулся к Тори. Она подошла, чтобы помочь, как чуть раньше это сделал для нее Кевонн.
— Благодарю, — сказал Гейб.
Тори стиснула его запястье.
— Пойдем.
Они перебрались туда, где их ждали Кевонн и Панг, и немного отдохнули. Гейб невольно сделал шаг назад, когда оказался у края палубы, там, где она отвесно уходила вниз. Он не боялся высоты, но всякий раз, когда стоял на балконе или на верхней палубе «Антуанетты», ему неудержимо хотелось спрыгнуть. Он читал о таких состояниях. «Танатос», так оно называлось. Тяга к смерти. К счастью, инстинкт выживания помогал ему преодолеть странное желание тела отдаться зову тяготения.
— Остальное совсем просто, — сказал Кевонн.
Панг фыркнул и с сомнением посмотрел на него.
— Ты так считаешь?
Кевонн пожал плечами и указал туда, откуда они пришли.
— По сравнению с тем, что нам удалось преодолеть, — да.
У Гейба такой уверенности не было. Он лежал на животе на досках палубы, у самого края, и смотрел вниз. Тори устроилась рядом, и он слышал, как быстро она дышит. Адреналин все еще кипел у всех в крови.
«Если бы не его помощь, мы все были бы мертвы», — подумал Гейб.
Палуба была наклонена к воде, но теперь, присмотревшись внимательнее, он увидел, что угол составляет не девяносто, а около восьмидесяти градусов. Если им будет не за что держаться, они просто соскользнут в воду, а пространство между шхуной и грузовым кораблем уже заполнилось тенями. Солнечный свет не мог проникнуть в толщу воды и освещал лишь ее поверхность.
Треть одной из мачт была отломана, другая лежала на наклоненной палубе ржавого грузового корабля, наподобие мостика, ведущего к нему от шхуны. Им предстояло соскользнуть по палубе, чтобы оказаться возле основания мачты. И вновь Гейб увидел, что кто-то уже проделал этот путь, постаравшись облегчить его себе. Трос от лебедки траулера был прикреплен к мачте. Если они будут соблюдать осторожность, им удастся держаться за него.
— Кто все это сделал? — спросила Тори, глядя вниз на трос, несколько раз обернутый вокруг мачты.
— Мертвые идиоты, — холодно ответил Панг.
Гейб, Тори и Кевонн одновременно повернулись к нему.
Панг пожал плечами.
— А что тут такого? Мы все так подумали.
Кевонн снял рубашку, обернул ее вокруг правой руки и присел на край. Ползти по канату — одно дело, но скользить по тросу, как по шесту, — совсем другое, можно легко сорвать кожу с ладоней и пальцев.
Не дожидаясь, когда ему пожелают удачи, Кевонн скатился вниз и начал медленно спускаться вдоль палубы, пока не добрался до основания мачты, где позволил себе немного отдохнуть. Со стороны показалось, что он проделал это без особых усилий, что навело Панга на мысль снять собственную рубашку. На половине пути руки у него соскользнули, он едва не упал, успел ухватиться за стальной трос, но это дорого стоило. Панг изо всех сил сжал пальцы, замедлил движение и тут же закричал от боли, когда металл вонзился в ладони. Левую руку защитила ткань рубашки, но правая стала влажной от крови.
Гейб не торопил его.
Внизу, между корпусами шхуны и грузового корабля — там, где постепенно сгущалась тьма, — вспенилась вода. Тори не сводила глаз с Панга, поэтому ничего не заметила. Но Гейб посмотрел в темноту и увидел уставившиеся на него глаза. Всплеск послышался справа, он повернул голову и заметил вторую пару глаз, сверкающих на белом бугре головы. Существа наблюдали за ними, точно крокодилы, дожидаясь, когда кто-нибудь допустит ошибку.
Панг наконец добрался до мачты. К этому моменту Кевонн сумел на четвереньках проползти футов десять по толстой части мачты. Последние три или четыре фута, где она становилась тоньше, ему пришлось сесть на нее верхом и подтягиваться на руках, балансируя в двадцати пяти футах над водой.
— Дерьмо, — пробормотала Тори.
На ее лице появилась решимость, и она начала стаскивать с себя футболку, но Гейб схватил ее за руку:
— Подожди.
Тори повернулась к нему, и он принялся быстро расстегивать хлопковую рубашку с короткими рукавами и потускневшим рисунком. Майя купила ее два года назад, в лучшие времена.
«Лучшие времена, — подумал Гейб. — Проклятье, все прошлые времена были лучшими».
А вот будущее рисовалось в мрачных тонах. Отбросив мысли о Майе, он разорвал рубашку на две равные части и протянул одну Тори.
— Не самое подходящее время быть джентльменом, — заметила она.
К собственному изумлению, капитан улыбнулся.
— Дело не в том, что я не хотел бы увидеть тебя обнаженной. Просто сейчас никому из нас лучше не отвлекаться.
— Хорошо, а то я начала волноваться, — кивнула Тори.
Она спустилась вниз гораздо быстрее обоих парней, но к тому моменту, когда оказалась у основания мачты, они находились в безопасности на борту грузового корабля. Тори без колебаний начала подъем по мачте, ее подгоняли заметно удлинившиеся вечерние тени. Если Тори и заметила существ, наблюдающих за ними из воды, она не стала упоминать о них.
Когда появилось третье существо, вытянуло руки из воды и полезло по скользкому металлическому корпусу, Гейбу захотелось закричать. Присоски на пальцах позволяли чудовищу удерживаться на корпусе корабля, как саламандре, и оно упрямо ползло вверх, пока верхняя половина похожего на перламутр тела не показалась из воды. Затем оно застыло на месте, прижимаясь к корпусу, словно проверяло надежность теней.
«Достаточно темно», — подумал Гейб, бросив быстрый взгляд в сторону горизонта.
Солнечный свет по-прежнему падал на палубу грузового судна, и Тори, Кевонну и Пангу ничто не угрожало. Но между кораблями сгущалась тьма. В течение нескольких секунд существо находилось в неподвижности, потом снова полезло вверх. Змеиная часть тела извивалась вдоль металлического корпуса, присоски удерживали его от падения.
— Гейб! — позвала его Тори. — Чего ты ждешь? Что-то не так?
— Капитан? — присоединился к ней Кевонн.
Но вовсе не их крики заставили его двигаться дальше. Еще одна пара рук с длинными пальцами поднялась над легкой зыбью, и вторая тварь двинулась вверх по корпусу грузового корабля. Как далеко осмелятся чудовища высунуться из тени? Сколько света необходимо, чтобы остановить их?
Руки Гейба не дрожали, но в горле пересохло, и тревога усилилась. Он спустился вниз и устроился на борту лежащей на боку шхуны. Гейб больше не слышал вопросов и криков своих товарищей — так громко грохотало у него в груди сердце. Повернувшись, он накинул на стальной канат кусок разорванной рубашки, уперся ногами в палубу, слегка оттолкнулся и позволил рукам скользнуть по тросу. Тряпка тут же начала рваться. Он сильнее сжал пальцы, но ткань не выдержала, и металл обжег ладонь. Гейб стиснул зубы от боли, чувствуя, что руки стали липкими. Действуя большими пальцами, он сумел сдвинуть остатки рубашки под ладони, но теперь спуск стал медленнее.
Нет, у него не получится. Тряпка, в которую превратилась его рубашка, соскользнула в сторону, металл вгрызался в ладони. Гейб сполз еще на несколько футов и замер. Стиснув зубы, Гейб посмотрел вниз, увидел, что мачта совсем рядом, опустил ноги и разжал пальцы. До деревянной поверхности оставалось всего пять футов.
Когда Гейб падал, он почувствовал, что его охватывает отчаяние. Если бы не прямоугольная металлическая арматура вокруг основания мачты, он бы почти наверняка соскользнул по палубе и свалился в воду. Но его ботинки столкнулись с плоской поверхностью, суставы пронзила боль, он воспользовался инерцией и бросил тело вперед. Опустившись на четвереньки, он оказался на мачте. Ладони жгло, они были липкими от крови, но Гейб продолжал двигаться и вскоре снова услышал крики товарищей.
