С холма мы спускались притихшие. Может быть, на нас подействовал закат солнца, позолотивший воздух, пьянящий аромат растений – все, что навсегда запечатлевает память, будь то потрясшее душу мгновение времени или примечательное место.
У китайца нас ждал сюрприз. Неведомым для нас путем на остров попали газеты с Таити. На первой полосе было набрано крупным шрифтом:
«Добровольно пожелавшие испытать участь потерпевших кораблекрушение – два месяца в лодке. Пройдя 8000 км, болгарская супружеская пара, отплывшая из Перу, прибыла на Маркизские острова».
В лавке китайца эта весть оживленно обсуждалась, а мы диву давались – откуда на Таити узнали, что мы прибыли на острова? Видимо, местный полицейский, отобрав у нас паспорта, потому что подобных еще ни разу не встречал, обратился в Папеэте, чтобы узнать, как ему поступить с болгарскими гражданами, прибывшими на Маркизские острова, причем на простой лодке. А в Папеэте о нас уже знали из письма ЮНЕСКО, которое Десмонд Скотт отправил с сообщением о нашей экспедиции, а также из статей Б. Даниельссона.
Далее газета извещала, что нам предстоит пройти еще 900 морских миль, через архипелаг Туамоту до Таити, где нас уже ожидают, и что медицинское обследование будет производить сам д-р Банис. Все это внушило полицейскому уважение к нам, и, когда мы пришли за паспортами, он вручил их нам торжественно, принеся глубокие извинения. Наверное, и без сообщения в газетах Дончо сумел бы получить у него паспорта, но произошло бы это без таких церемоний…
С утра мы долго носились с яхты на яхту, обменивались адресами и наказами: если не увидимся на Таити, то – на Самоа, если и там не встретимся, то – на Фиджи. Коль разминемся, то будем оставлять записки на Таити или в Королевском яхт-клубе в Суве (Фиджи). Все уговоры звучали как заклинания: непременно доберемся, все будет в порядке. Лесли, еле сдерживая слезы, только и вымолвил: «Храни вас бог!» А Джеф спрятался в рубке: не мог спокойно видеть нас в нашей крохотной лодке.
С Джефом и Джуди расставались надолго. Мы должны были остановиться на соседнем острове Тахуата, затем – на Фату-Хива и оттуда отправиться к берегам Таити. Они же решили задержаться здесь на несколько месяцев.
Погода стояла прекрасная, и в протоке между островами мы попытались опробовать стаксели и уяснить для себя: насколько поможет нам взятие новых рифов и под каким углом сможем идти против ветра.
Спустя немного в одном маленьком заливчике мы увидели тримаран шведов Клауса и Лили. Чтобы скопить денег на путешествие, они уехали из Швеции в Лос-Анджелес на заработки. Еще на рассвете Клаус и Лили снялись с якоря, чтобы поискать пустующий пляж, потому что москиты искусали Лили так, что ноги у нее превратились в сплошные раны. На прощанье помахали друг другу рукой, и, крикнув: «До Таити», мы расстались.
Через несколько часов мы пришли в Тахуата. В заливе стояли на якоре три яхты, одна из них была знакома нам по Хива-Оа – чета французов из Нормандии. Они тут же пригласили нас в гости на чарку вина. «С огромным удовольствием, – ответили мы, – но сначала осмотрим остров».
Тахуата – совсем маленький островок. Десятка три домов да две церкви – протестантская и католическая. Мне остров показался бедным и покинутым. Может быть, такое впечатление создает пересохшее русло реки и несколько хижин на берегу, от которых шел тяжелый запах рыбы и еще чего-то. Перед ними в песке кувыркались дети. А может, однорукий Никола, который сходу стал выпрашивать у нас лезвия и патроны. Мы пообещали ему веревку. В это время подошли несколько женщин и довольно сурово обругали Николу. У полинезийцев очень развито чувство собственного достоинства, и они не просят. Уже после я поняла, что такие, как Никола, – исключение.
Нас окружила толпа островитян. Они разглядывали нас, размахивали руками, рисовали, объясняясь, на песке. И тут Дончо взял беседу в свои руки. Показал островитянам нашу книгу «С «Джу» через Атлантический океан», точнее, картинки. Их рассматривали с благоговением, почти со страхом. Мы отправились к «Джу», чтобы взять обещанную Николе веревку, и по пути подплыли к очень красивой яхте. Ее хозяин – швед, мужчина лет 50, спортивного вида, с лицом интеллигента – сказал, что он тоже дал Николе веревку. Пока мы беседовали, из рубки выбежало четверо детей и собака. Вслед за ними вышла довольно худенькая женщина не старше 35 лет. Они совершают кругосветное путешествие, никуда не спешат. Многодетный отец признался, что не мог поверить своим глазам, когда увидел болгарский флаг в заливе. Дончо пробормотал, что он и сам удивился бы еще больше, если бы увидел в лагуне и второй болгарский флаг.
Заехали к французам. Они рассказали, что слышали о нас по радио Папеэте, что чрезвычайно восхищены нами и что надо обязательно выпить прекрасного французского коньяку за счастливое плаванье. Оба были в возрасте где-то 40–50 лет, улыбающиеся, полные жизни. Он архитектор, она бухгалтер. Путешествуют уже несколько лет, но немного работали в Тунисе, немного – на Мартинике и сейчас собираются поработать с годик на Таити. Предпочитают жить в бывших или настоящих французских владениях – им, французам, там легче найти работу.
Мы вернулись «домой», все подготовили для отплытия и легли часа на два поспать. Спустя немного я в испуге проснулась. В полной тишине залива до моего слуха доносился шепот. Несколько месяцев напряженной жизни в лодке, готовности всегда быть начеку, сна вполглаза, да еще с моими обостренными чувствами, – и теперь я, наверное, могу услышать даже полет бабочки. Я вышла из рубки и увидела две пироги у борта лодки. Зажгла электрический фонарик и спросила, что надо. Островитяне знаками объяснили, что хотели бы подняться на нашу лодку. Вышел и Дончо. Мы пригласили их. Островитян оказалось семеро. Это были юноши, красивые, словно с картинки. Наверное, юноши не были похожи друг на друга, но мне они показались близнецами. Полинезийцы привезли нам плоды хлебного дерева, папайи и кокосовых орехов. Им хотелось поговорить с нами. Бедняги! На этом маленьком островке появление какой-нибудь яхты – исключительное событие. Чем занимаются они целыми днями? Ловят рыбу, крабов, сушат копру. Состязаются на каноэ. Работы хватает. В самом деле, почему бы и нет? Можно жить и так.
Я почувствовала, что расспрашиваю их так же, как допытываются у нас самих: «Что вы целые дни делаете в лодке, когда стоит хорошая погода?» Не знаю, что на это ответить, но дел действительно хватает.
Один юноша произнес, что кто-то, побывавший в Папеэте, рассказывал им, какие там огромные дома и отели. А мы видели такие большие дома?
Я так и не поняла, почему они не учатся в школе в Нукухива. То ли потому, что нет денег, то ли потому, что не желают.
