- Убийцу не нашли, - чуть слышно продолжает Карина. – Было много подозреваемых, прошло несколько сотен допросов, но дело так и не раскрыли. Даже непонятно, один человек действовал или несколько.
Кровь бьет по вискам. Оглушает.
- Ну что, - бормочет Карина. – Ты поможешь мне?
- Мало, - роняю сухо. – Почти ничего нового.
- Но больше тебе никто не скажет! – запальчиво бросает девушка.
- Я подумаю над твоим вопросом.
Выхожу, с грохотом захлопнув дверь, но не могу заставить себя сдвинуться с места и вернуться в комнату, прижимаюсь спиной к стене.
Всего несколько подробностей, а меня раздирает изнутри. Захар упоминал, что ребенка нашли в крови, хотя на самом малыше не было повреждений. Я могла бы догадаться, да и моя фантазия рисовала багровые разводы в мрачных коридорах Арены.
Черт, но не до такой же степени! Отец погиб, защищая сына, пытался спасти его. Наверное, понимал, что полиция не поможет.
- Алиса, - шипит Карина. – Алиса, ты меня слышишь? Она не так проста, как мы думали. Она расспрашивала про Арену. Понимаешь? Да!
Я едва успеваю скользнуть в сторону и спрятаться за кофейным автоматом. Девушка выскальзывает из комнаты и движется на выход.
- Я сказала, что знала. Черт, с перепугу. Точнее она застала меня врасплох. Вот я и выдала все как на духу. Я не ждала такого вопроса.
Голос Карины доносится до меня все слабее, ведь девушка стремительно удаляется.
- Сучка решила с ним сблизиться. Конечно, это удобнее сделать через…
Через Демида? Хотя не важно, о чем теперь болтают две змеи, суть я уже уловила. Надо быть хитрее и готовиться отражать чужие удары в любой момент.
Я шагаю вперед, покидая свое укрытие, и в этот же момент сильные руки обвиваются вокруг моей талии, сдавливают, вжимая в горячее тело.
- От кого прячешься? – хриплый голос будоражит.
- Ты меня до смерти доведешь, - бормочу я, напрасно пробуя вывернуться из железной хватки.
- Да, - он сам разворачивает лицом к себе, не разжимая объятья, и заставляет встретить потемневший взгляд. – Много раз доведу. И верну обратно.
Кажется, речь про какую-то другую смерть. Зеленые глаза так нагло и жадно пожирают меня, что я заливаюсь краской смущения.
- Я даже смерти тебя не отдам, - обещает Захар. – Никогда.
Парень подхватывает меня на руки, относит в нашу комнату и усаживает на стол, привычным жестом сметая все лишнее. Учебники и конспекты летят прочь.
- Куда ты все время пропадаешь? – хмурюсь. – Тебе нет ни на парах, ни в столовой. Ты перестал ходить на тренировки.
Он молчит, а после коротко бросает:
- Я занимаюсь в другом месте.
- Почему мне туда нельзя?
- Там опасно.
- Где это?
Захар лишь выгибает бровь. Мол, так тебе и скажи, еще помчишься на запрещенную территорию.
- Хорошо, - сдавленно выдыхаю. – Обсудим другую тему. Когда ты собирался сказать, что у тебя есть брат? Мы обсуждали Джокера, но ты и словом не обмолвился.
Читаю ответ по выражению его лица. И это не радует.
- Черт возьми, - заявляю гневно. – Ты не собирался ничего говорить. Боже, я даже не знаю твою фамилию. Я ничего о тебе не знаю. Могу только догадываться про семью.
- Громов.
- Что?
- Моя фамилия, - усмехается. – Громов.
- Отлично, - нервно киваю. – Ну вот мы и познакомились.
- Это не лучшее место для нашей встречи, - говорит Захар и смотрит на меня так, что сердце пропускает все удары. – Но только здесь мы и могли оказаться вместе.
Его рот накрывает мои дрожащие губы.
Это голод. Жажда. Безумие. Дикость. Все, что угодно, только не поцелуй, не обычное соприкосновение двух людей. Жизнь покидает мое тело и вливается внутрь с новой силой. Каждый жест парня подтверждает его слова. Он меня не отдаст. Никогда.
Глава 35
- Почему ты молчал про брата? – спрашиваю, как только наш поцелуй прерывается, и я снова получаю шанс заговорить. – Конечно, у меня есть теория на этот счет, но она сильно бесит. Я бы хотела услышать твою версию.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Теория? – Захар вопросительно выгибает бровь.
- Все просто, - бросаю раздраженно. – Чтобы развлекаться, совсем необязательно сближаться и знакомить с родственниками, даже просто упоминать семью нет никакого смысла.
- А похоже, будто я развлекаюсь?
- Ну твоя сводная сестра считает, ты собрался жениться на мне и поэтому будешь с позором вычеркнут из завещания, а еще она считает Артема абсолютно отбитым психом, отморозком похлеще тебя самого. Алиса уверена, он довел какого-то парня до суицида.
Выпаливаю все это на одном дыхании, выкладываю подробности разговора, который случайно умудрилась подслушать, и наблюдаю за реакцией парня.
Ноль эмоций. Выражение его лица вообще никак не изменяется.
- Видишь, какой насыщенный день? – нервно закусываю нижнюю губу, перевожу дыхание и продолжаю: - А если бы я не пошла в туалет, чтобы смыть наркоту, то ничего бы до сих пор не знала. Кстати, вот эти таблетки.
Я достаю блистер и кладу на стол.
- От трех капсул я успела избавиться, но Джокер сделал им такую крутую рекламу, что я не рискнула выбросить упаковку до конца. Он сказал, тут допинг, гарантия твоей победы на Арене. Остальные игроки тоже накачаются подобными штуками, поэтому честного соревнования не выйдет. Но ты безумно упертый, не станешь искать легкий путь. Значит, мне лучше подмешать таблетки тайком, в еду или в напиток, они безвкусные, их нереально почувствовать. Твой брат был достаточно убедителен. Прямо спросил, хочу ли я, видеть тебя живым или согласна получить изуродованный труп.
Я замолкаю и гулко сглатываю. Последние слова обжигают меня и тут же окатывают льдом изнутри. Невольно поежившись, обнимаю себя руками, стараюсь унять дрожь.
Захар накрывает мои плечи ладонями, чуть сжимает и движется вниз, изгоняет холод. Его прикосновения властные, но пронизаны щемящей нежностью. Парень подавляет природную грубость и жесткость, четко контролирует сокрушительную силу.
- Я решила проверить эти капсулы, - роняю глухо. – С учетом борьбы за наследство в вашей семье, трудно доверять Джокеру. В общем, я дала ему выпить чай, а потом сказала, что бросила туда таблетки. Он помчался прочь как чокнутый. Похоже, твой брат действительно затевал авантюру с допингом совсем не ради помощи в играх. Страшно представить, какая дрянь таится в проклятом препарате.
- Ему стало плохо? – спрашивает Захар.
- Только от одной мысли, что принял таблетки, - рефлекторно передергиваю плечами. – Черт, неужели там реально отрава?
- Я проверю.
Парень забирает блистер со стола и кладет в карман. Вопреки моим ожиданиям он не торопится вышвырнуть гадость куда подальше, а решает сохранить.
- Ты же не станешь их кому-то подмешивать? – хмурюсь. – Понимаю, между тобой и твоим братом тяжелые отношения, но не надо идти на преступление. Пусть такие планы останутся на совести Джокера. Ты не должен...
- Я решаю вопросы иначе, - заявляет Захар. – Яд – способ для слабаков.
- Тогда выброси таблетки.
- Зачем? – криво усмехается парень. – Вдруг допинг реально пригодится?
- В смысле? – мои глаза расширяются от шока. - Ты не видел его реакцию, когда он решил, что выпил три капсулы. Джокер стал белее снега, побежал как угорелый.
- Ему нельзя такое употреблять.
- А тебе можно? – поражаюсь еще сильнее. – Подожди, ты знаешь про этот препарат? Таблетки безвредны для организма?
- Если нет проблем со здоровьем, то и от целой пачки ничего не случится.
Я напрягаюсь, осознав, что ситуация с играми гораздо хуже, чем казалось раньше, раз Захар готов использовать стимуляторы. А потом другая мысль царапает меня, заставляя сдавленно выдохнуть.
- Джокер болен? – спрашиваю, похолодев. – Артем… он… у него что-то серьезно? Дурацкая затея. Нельзя было так цинично над ним шутить.
