В конечном итоге было продано достаточное количество удобных небольших машин для того, чтобы платежный баланс начал вызывать беспокойство. Даже Вашингтон стал давить на Детройт, и Детройт подумал: «О'кей, мы сами сделаем удобную небольшую машину». В General Motors наелись досыта городскими проблемами Детройта, поэтому и выстроили завод Vega за $250 млн посреди кукурузных полей Огайо. А потом появилась рабсила — самая молодая рабсила, которая водилась в округе. И на них только поглядеть: волосы до лопаток, усы, бакенбарды, расклешенные джинсы, в общем, тот же самый набор, что и в Беркли или на Гарвард-сквер.
Приведенная ниже цитата принадлежит одному из менеджеров компании Ford, однако сказанное им относится не только к любому заводу в автоиндустрии, но и к большинству фабрик и заводов вообще. Докладная записка была написана представителем отдела по работе с персоналом и адресована начальству. В ней он говорит о настоящем и будущем. Этот человек был далеко не дурак, а его докладной записке место в учебниках по социологии, а не в закрытых шкафах с документацией. (Записка была скопирована на ксероксе, а потом попала в руки одному моему другу и через него ко мне. Я думаю, что одна из копий добралась и до Объединенного профсоюза рабочих автомобильной и авиакосмической промышленности и сельскохозяйственного машиностроения, потому что его вице-презицент Кен Бэннон в своем интервью использовал кое-какие фразы оттуда — слово в слово. Чистой воды самиздат — можно представить, что эти ксероксы наделают в России, когда туда доберутся!) Количество нарушений дисциплины росло, текучесть рабочей силы выросла в два с половиной раза, прогулы стали тревожной нормой по понедельникам и пятницам. (Отсюда следует бесполезный совет: никогда не покупайте автомобили, сделанные в понедельник или пятницу. Впрочем, дилер все равно убедит вас, что его машины выпущены исключительно во вторник или четверг.) Более того, рабочие перестали слушаться бригадиров и начальство. Почему?
Для многих традиционная мотивация — гарантия занятости, пристойная зарплата и перспектива личной карьеры — оказывается недостаточной. Значительное количество принимаемых на работу находит заводскую жизнь столь отвратительной, что они увольняются, едва с ней познакомившись. Общий рост заработной платы в нашей экономике предоставляет большее число альтернатив для удовлетворения экономических нужд и потребностей. К тому же, поскольку они не знакомы с жесткостью экономической ситуации прошлых лет, эти новые рабочие не относятся всерьез к последствиям прогула… Традиционная трудовая этика, исходящая из того, что упорный труд это и добродетель, и долг, разрушается все больше и больше.
General Motors решила обойти эти неприятности, выстроив самый новый, самый автоматизированный завод. Машины возьмут на себя большинство унылой монотонной работы, сам завод будет находиться среди кукурузных полей Огайо, неподалеку от Янгстауна в стороне от всех этих проблем, вы понимаете… скажем так, главного автограда. В Лордстауне все должно быть made in America, никаких импортных деталей — апогей американской индустриальной мощи. Чтобы приподнять дух будущей сплоченной команды, прибыл сам глава Chevrolet. Америка, провалиться мне на этом месте, будет делать небольшие машины — и это будет приговором всем эльфам из Черного леса и всем этим Желтым врагам из Тойота-Сити, которые думали, что умеют делать маленькие автомобили. Журналистов свозили целыми самолетами. Конвейер будет выпускать 100 автомобилей в час, значительная часть работы не потребует участия людей. Чмак! — это машина, которая монтирует шину. Пшшш! — это машина, которая накачивает шину.
Тогда что же там за проблемы, в этом Лордстауне? Конвейер не выпускает 100 автомобилей в час — во всяком случае, пока. Плюс эти типы — все до единого члены местного отделения профсоюза за номером 1112, средний возраст — 25 лет, самая молодая рабсила, значки «Долой войну», расклешенные джинсы, волосы, как у Доблестного Принца[30], президенту профсоюза — 29, усы свисают на воротник, а General Motors лезет на стену. Где производительность? Кертис Кокс, начальник отдела технического контроля, на грани апоплексического удара. «Я вижу иностранные машины на нашей парковке, — рассказывает он. — Их владельцы говорят, что они дешевле. Ну как нам с этим конкурировать?» Люди из GM едва не плачут, когда думают о Японии: все эти милые, ухоженные, трудолюбивые рабочие, которые поют гимны своей alma mater каждое утро («Славься, о Mitsubishi!»), насвистывают по пути на работу, как семь гномов, черт бы их подрал. Никогда не бастуют, никогда не возражают, играют в командах своей компании — и спрашивают разрешения бригадира на обручение с вот этой вот милой барышней (однако бригадир еще должен ее увидеть).
Так что я совершенно спокойно поинтересовался у General Motors, можно ли увидеть этот апогей американской индустриальной мощи, скажем, во вторник? И General Motors ответила: нет. Ни за что.
Признаюсь, я слегка остолбенел. Да разве не они свозили сюда журналистов самолетами? Разве не они теми же самолетами свозили тех же журналистов, с закусками и прочим, когда забастовка на GM закончилась, чтобы посмотреть, как первая Vega сходит с конвейера? Да еще и раздавали всем брошюрки о том, что эта первая Vega отправляется в адрес миссис Эпплпай, библиотекарши из Гекльберри-Финн, штат Иллинойс, которая, судя по той же брошюрке, сказала: «Ой, я так долго ждала свою машину, поверить не могу, что она наконец будет здесь — я в таком восторге!» Разве это делали не они? Что это значит: «Кто угодно, только не этот тип»? Кто я, черт дери, по их мнению — Ральф Нейдер? Я начал листать собственную записную книжку, в которой есть номер телефона-автомата в холле дома Нейдера — да нет, это далековато от Лордстауна. Ведь даже с заводской охраной General Motors все-таки не Россия, а каждый, кто прошел школу старой доброй американской армии, знает, как обращаться с бюрократами низового уровня. (Куда ты тащишь эти грабли? — Какие грабли, сэр? — Эти, вот эти грабли. — Ах, эти грабли — капитан, сэр, сказал, чтобы я их принес туда. — Какой капитан? — Другой капитан. — Какой другой капитан? — Понятия не имею, лейтенант, мне просто велели притащить грабли.)
Так вот, несмотря ни на что, мы шагаем по заводу в Лордстауне, $250 млн бросаются в глаза, куда ни глянь — джунгли из стали-алюминия, где электродрели визжат, как попугаи, где сварочные роботы Unimate наклоняются над автомобилями, как наседки, где Доблестные Принцы, они же члены отделения профсоюза номер 1112, мелькают с новейшим электроинструментом в руках. Еще один Лас-Вегас рождается прямо на наших глазах. Красотища. Очень рекомендую, если когда-нибудь окажетесь в этих краях.
А это что за автомобили, дожидающиеся ремонта с надписями типа «не работает дальний свет», «нет света в салоне», «нет тормозов»… Нет тормозов?! А что там, на доске объявлений?
Руководство отмечает серьезные убытки в производстве из-за некачественной работы, намеренной задержки конвейера, неумения или нежелания выполнять рабочие задания и прямого саботажа.
Попытки прекратить подобные действия путем дисциплинарного воздействия оказались безуспешными. В связи с этим любые подобные проявления будут являться основанием для суровых административных мер, включая увольнение.
«Дисциплинарное воздействие»? Боже, да здесь запросто можно и под трибунал загреметь. Стоило бы прежде ознакомить с языком объявления кого-то из заводских психологов. Я так и слышу все более громкий хор членов Клуба радости: «Славься в веках, о прекрасная Toyota!»
— Привет.
— Привет.
— Что это?
— Окантовка для окна.
— Ну и как, хорошо здесь работать?
— Наверное, будет хорошо, когда все войдет в норму.
— А вы купили бы такой автомобиль?
— Конечно, не будь они такими дорогими — а вообще-то хорошо сконструированная небольшая тачка.
— А вам не хотелось бы работать на себя, скажем, в автомастерской?
— Не-а… В автомастерской у них нет льгот и страховок.
— Послушайте, не хочется вам мешать, но вот те два автомобиля сошли с конвейера без окантовки для окон.
— А они все сходят без чего-нибудь — конвейер движется слишком быстро. Производительность труда, короче.
— Это теперь так называется?
Я мог бы привести и больше записей из нашего восхитительно ненаучного исследования Лордстауна, но они все примерно одинаковые. Наши люди предпочитают иметь больше свободного времени, а не пахать сверхурочно. Но их жены работают, потому что семьям нужен дополнительный доход. Да, они посоветовали бы своим братьям работать здесь — некоторые, кстати, и работают. А бригадиры достали всех. Саботаж? Да ладно. Приварили пивные банки к бамперу с внутренней стороны? Ну, пара-тройка горячих голов здесь, конечно, есть, но это же ерунда, дружище, Vega — это же наш хлеб с маслом, чем больше мы их продадим, тем лучше для нас. А если бригадиры будут чересчур доставать, то ребята найдут себе другую работу. Где-нибудь еще. Ребята почему-то абсолютно уверены, что работа найдется.
