— Макс, будут. В Витиасе уже столько народа почти живет, которые думают, что в сказку попали. Так что если люди поймут, что со сказкой их прокатили, будут искать другое место обмена денег на удовольствия.
— И в чем смысл? Ну, житья в Витиасе, как в сказке? — пояснил я в ответ на вопросительный взгляд.
— Ты никогда не хотел стать римским патрицием? Рабы… рабыни, своя вилла, свобода в действиях и желаниях, полная безнаказанность, свобода нравов… вседозволенность!
— Э… — протянул я, начиная понимать, но головой покачал, — да не, не хотел как-то. Меня и в Питере неплохо кормили.
— Но примерный посыл ты понял?
— Понял, понял, — кивнул я, отхлебывая пиво, — по поводу банды. В Хельхейме у меня друг сейчас находится, тоже в седьмом круге. Но он не на плато, в болотах. Чернокнижник. Давай… почему? — прервался я, увидев, как Брут головой покачал, скептически глянув.
— Тебя же отключили от капсулы?
— Отключили.
— И меня тоже отключили. А еще ты, когда здесь умираешь, возрождаешься. Я тоже.
— И?
— Когда я еще имел доступ к информации, судя по базе исследований на тот момент, шанс на такое погружение в вирт составлял меньше одного процента.
— Меньше одного процента?
— Из чуть больше трехсот человек всего двое случаев. Получается, я третий. Так что если мы твоего друга освободим, с вероятностью почти в сто процентов его рубанут от систем жизнеобеспечения и он закончится. И там, и здесь. Так что ты теперь избранный, — подытожил Брут.
— В чем прикол этой избранности, я не понял?
— Еще не понял? — покачал головой Брут, — прикол с нами в том, что нас можно держать здесь бесконечно. Бесконечность. Вечность, ты врубаешься?
— Печально, — поджал я губы.
— Макс. Ты теперь имеешь шанс стать бессмертным. Твое тело забрали для чего, как думаешь?
— На органы, — пожал я плечами.
-..й, — выдохнул Брут, — твое тело забрали для кого-то. Ты пойми, что это мы здесь в аду, но есть те, кто в раю. Для тех избранных, кто сможет погружаться в вирт так же как и мы, твое тело и предназначено… для тех, у кого есть бабки на новое тело.
— Э… — не сразу осмыслил сказанное я, — то есть…
— То есть вот так, да. Правда, сознание пересаживать не научились пока, по крайней мере к тому моменту, как меня закопали. Но шли к этому очень быстро.
Мда. Тяжело вздохнув, я зажмурился, задумавшись. Ладно, избранный не избранный, но к Басу полюбому надо будет наведаться. Хотя бы поговорить, а там посмотрим.
— Я четвертый, получается? — отвлекся я от мыслей, постаравшись не загадывать наперед.
— Ты четвертый, — подтвердил Брут.
— А первые два?
— Один вообще не в теме, левый парень. Но с него вся тема и началась с исследованиями — он случайно умер в капсуле, а в вирте разум его остался. Потом он и в вирте умер, почти сразу, но возродился после этого. После этого сразу за тему полного погружения взялись серьезно, но вдруг выяснилось, что кроме того парня все, кто умерев в капсуле в вирте остаются, после игровой смерти больше не возрождаются. Больше пятидесяти человек… того, пока второго подобного не обнаружили. Но его с нами уже точно нет.
— Умерев в капсуле?
— Ну, — махнул рукой Брут, — сначала вообще сердце останавливали, и от капсулы отключали. Потом уже доперли, что можно просто капсулу вырубить, без этих изощрений.
— А второй ты говорил? В смысле его уже нет с нами?
— Биоматериал плохой, старый был. Списали на боевые потери.
— А… — не нашелся я, что сказать, — а мля…
— Вот-вот, — покивал Брут.
— Слушай, так нас четверо уже, это же больше процента получается! — удивился я.
— Так сколько народа еще с того момента прогнали. Конвейер налажен сейчас только в путь. Как в газенвагены скоро поведут…
— А где тогда весь народ? — снова удивился я, — у нас в группе всего семь человек было. У Баса, друга моего, тоже примерно столько же. Есть еще где-то тренировочные площадки?
— И это не понял еще? В стране исчезает дефицит комплексных органических удобрений, — невесело ухмыльнулся Брут, — да и асоциального элемента меньше становится.
Некоторое время мне понадобилось, чтобы полностью осмыслить сказанное.
— Брут, — обратился к нему после паузы, — я ведь знаю и шестого. Шестую. Зовут Максим, в девичестве Даша.
— Максим? — усмехнулся Брут, но после моего взгляда улыбка у него пропала, — где она, знаешь?
— Примерно догадываюсь, — даже закусив губу от нетерпения, я открыл карту и начал ее рассматривать. — Думаю, где-то здесь, — наконец ткнул в изображение болотистой местности неподалеку от скальной гряды.
— Отлично, — кивнул Брут, — в ту сторону значит, и двинем сегодня. Как раз там кореш твой недалеко живет.
— Какой кореш? — не понял я — перед глазами у меня сразу лицо Баса появилось, а тот точно в другой стороне находится.
— Риддис Мортен. Дроу-эльф.
— Ааа, — протянул я и озвучил еще одну мысль, — слушай, так банду мы из неписей будем набирать, что ли?
— В основном да, а что? Не нравятся неписи? Они почти от нормальных не отличаются, ведь…
— Да не, не про это, — прервал я Брута, — про очки славы думаю. Они вообще зачем? Может, на популярность как-то влияют?
— Очки Славы? — у тролля даже лицо вытянулось, — а у тебя их много?
— Сегодня вторая сотня упала… — начал говорить я, но поперхнулся, поняв, — твою мать…
— Епть, валим отсюда! — даже подскочил с места Брут.
Глава XXX
Ругая себя на все лады, я мчался по улице селения. Мимо мелькали однотипные хижины, удивленные лица встреченных людей. И нелюдей, соответственно.
У входа на площадь, увидев взмах руки метнувшейся ко мне серой фигуры, я затормозил, с трудом остановив свой стремительный бег.
— Мальвин, ты не ко мне так торопишься? — едва ухмыльнулся из-под капюшона Келаст.
— Можно и к тебе тоже, — сглотнув, быстро кивнул я, — Келаст, у меня к тебе будет просьба. Мы с другом сейчас вынуждены покинуть селение, но передай, пожалуйста, Саманте, что я обязательно вернусь и…
— И что? — невесело улыбнулся Келаст, — она будет жрицей одной из богинь пантеона, поэтому вряд ли кроме мимолетной встречи ты сможешь рассчитывать на что-то большее.
— Все равно вернусь, — пожал я плечами, — передашь? Спасибо тебе, — увидев кивок, поблагодарил воина, и уже разворачиваясь, — мы с другом вернемся, и я к тебе обязательно зайду.
— Постой, — протянул руку Келаст, будто останавливая меня, — твоя спешка случаем не с магами связана?
— С какими магами? — чувствуя, как опускается все внутри, — быстро спросил я.
— Здесь было трое магов, спрашивали, не приходил ли к нам в последние несколько дней кто из чужаков, — произнес Келаст, глядя мне в глаза.
— И где они… маги? — сглотнул я, быстро осмотревшись по сторонам.
— Пошли в сторону постоялого двора, — кивнул в сторону одной из улиц Келаст.
— Мля! — выдохнул я — в постоялый двор как раз Брут побежал за вещами, а встретиться мы условились здесь, на площади.
— Ргэалл не стал лукавить, — отреагировав на брошенный мельком взгляд, произнес Келаст, — в этом мире нет дураков, которые рискнут связываться с боевыми магами Элизия.
— Есть епть, — беззвучно шепнул я машинально.
Напрягшись и не зная, что делать, начал осматриваться по сторонам. Мысли в голове заметались — если маги пошли в постоялый двор, надо мчать туда, предупредить Брута. Но если он сумеет уйти от них незамеченным? Если я сейчас разминусь с троллем, найтись потом будет невероятно сложно.
— Что делать то, что делать? — сквозь зубы прошипел я. И ответ пришел сразу же — в той стороне, где находился постоялый двор, вдруг сверкнуло, а после сонная тишина селения взорвалась звуками боя с применением сильнейших заклятий. Выругавшись и даже не обернувшись на Келаста, я сорвался с места и полетел в ту сторону.
Встреченные прохожий буквально отпрыгивали от меня по сторонам. Те, которые замечали, остальных приходилось оббегать — многие с ужасом смотрели в ту сторону, где само небо извергалось метеоритами, молниями и ледяным дождем.
Вихрем пролетев несколько улочек, я выбежал на площадь перед постоялым двором. И сразу же взвившись в прыжке, обрушил прыгнувшие в руки мечи на творившего заклинание мага в синей мантии.
Брызнуло фонтанами крови, все вокруг заполонили взблески стали — я старался по полной использовать мгновения, подаренные мне неожиданным появлением. Почувствовав нутром, что уже задерживаюсь, снова взвился в прыжке, уходя в сторону. Вовремя — грохнуло и на том месте, где я только что стоял, из земли выпростался частокол ледяных лезвия.
И страшно, с надрывом, предсмертно закричал маг, которого пронзило сразу несколько.
