— Стоп, — произнес я, резко останавливаясь. Взгляд мой уперся в почтовый ящик.
Невысокая, смотрящая из земли рядом с воротами накренившаяся тумба, заканчивающаяся подобием скворечника с синей крышей. И сверху, будто флигель, металлический, чуть проржавевший макет письма прикреплен.
Сглотнув, я шагнул к этому первому встреченному мне здесь признаку глобального мира. И широко открытыми глазами посмотрел на символ цивилизации. Стоило только протянуть руку, как передо мной возникло меню почтовых отправлений.
— Написать письмо
— Отправить посылку
— Отправить посылку с сопроводительным письмом
— Отправить поздравительную открытку
— Денежный перевод
— Ух ты! — не выдержал я и машинально ткнул в кнопку «написать письмо».
— Введите имя адресата
Грустно вздохнув, свернул выскочившее окно. И еще раз вздохнул — некому писать.
Хотя как это некому? — выхватил мой взгляд строку денежный перевод.
— Написать письмо
— Введите имя адресата
Кому: Бугульдис
От кого: Мальвин
Бу, привет. У тебя мои денежки остались, надеюсь? Можешь переслать?
Вжав кнопку отправить, услышал тихий звон монет. Ничего себе — семнадцать серебряных взяли! Недешевая здесь почта, однако.
Ладно, будем надеяться, что орк порядочный и деньги мне вернет — свернул я все окна. Вдруг раздался сухой щелчок, и над почтовым ящиком появилась призрачная, едва заметная иконка письма. Я недоверчиво вновь руку протянул.
От кого: Бугульдис
Кому: Мальвин
Аааа!!! Привет, я думал ты уже потерялся!!1!11 Тебе срочно надо? Я сейчас не в игре, с тела пишу! Давай я к тебе завтра утром подскочу, отдам! А ты где?
Прежде чем ответить, думал я долго. Очень долго — уже и ворота закрыли, да и солнце зашло.
Глава XXXI
— Слушай, а как ты сюда забрался? — широко ухмыльнулся Бугульдис.
— Так получилось, — пожал я плечами, всматриваясь вдаль.
Мы с орком сидели на небольшом пригорке под наклонившейся в сторону моря пальмой. Бугульдис уже хлопнул два кувшина вина, выражая свою радость, я же смотрел на волны, слушая его. Свой кувшин пока только пригубил.
— Слушай, Мальвин, это так круто было, что ты тогда сотворил! Это же офигеть что ты сделал! Слушай, а что за телочка тебя к себе забрала?
— Откуда ты знаешь? — посмотрел я на орка.
— Так любого посетителя турнира приглашают на пати, и на него девки неписи там вешаются! Чем круче турнир, тем выше свет девок, — ухмыльнулся Брут, — а ты раб тогда был, я узнал. А рабов просто кто-то из телок забирает к себе на ночь!
Шлем у орка был похожим на те, которые игроки в американский футбол носят. И забрало похожее — широкая сетка, полукругом вперед выступающая. Глаза Бугульдиса за забралом восхищенно блестели.
— На, я вот деньги принес, — протянул мне руку орк, — сто шестьдесят золотых! На тебя кэф больше одиннадцати был!
— Бу, слушай, ты эти деньги себе можешь оставить, — медленно произнес я, глядя в глаза орку, — только у меня к тебе одна просьба будет.
— Да бери, — махнул руками Бугульдис, — я ЕГЭ нормально сдал, мне батон денег на радостях подкинул. Давай свою просьбу, — шире забрала усмехнулся орк, обнажив желтые клыки.
Закусив губу, я замолчал. И при виде моего лица широкая улыбка на лице орка медленно сползала.
— Бу, это может быть опасно, — глянул я на него, — то, о чем я тебя попрошу, это…
— Да говори уже, я весь внимание, — перебил меня орк.
— Короче, слушай. Восемь лет назад, в первых числах июля, в городе Сочи произошло убийство. На окраинах парка была изнасилована и убита одна девушка. Может еще кто, она в компании была. Как эту девушку зовут, не знаю. Единственная примета — волосы светлые. В компании ее один перец точно был порезан ножом, может помер. По официальной версии, скорее всего, эту девочку убили залетные гопники.
Увидев изумленный взгляд орка, я замолчал.
— Продолжай, я слушаю, — попросил меня Бугульдис. А голос у паренька сейчас посерьезней, чем был.
— Помоги мне найти отца этой девушки. Скорее всего, он не в Сочи, но совершенно точно, что это достаточно влиятельный сейчас человек.
— Да не вопрос, — кивнул орк, — я…
— Подожди, — поднял я руку, перебив его, — есть вариант, что если о том, что ты ищешь этого мужика, узнаю те, кто меня сюда запихнул, мы будем в одной камере сидеть. Без права на освобождение.
— Вау, — состроил гримасу Бугульдис, — я думал, что в этом мире вещей, о которых я не знаю, гораздо меньше…
— Если найдешь этого мужика, — продолжил я, — он невысокий, грузный. Даже толстым можно назвать, в очках ходит. Так вот, если найдешь, скажешь ему, что меня не убили, а его обманули.
* * *
Легкий вечерний ветерок приятно холодил щеку. Да и вообще прохладно немного становится — сегодня не жарко было, а солнце уже зашло. Глубоко вздохнув, так, что даже грудь заболела, я пытался найти различия между реальностью и виртуальностью.
Сидел уже второй час на скамейке, и если не задумываться, глобальных отличий почти не чувствуется. Вдруг ветер взвыл, зашелестев мусором по тротуару во дворе и закрутив смерчем пыль, бросил мне ее в лицо.
— Да понял, понял, — усмехнулся я, коротко глянув на небо, — эта матрица реальнее…
Вздохнув еще раз, поерзал на скамейке — вот еще отличие, здесь мышцы затекают, если долго сидеть.
Почувствовав тяжелый взгляд, обернулся. И сплюнул в густую траву за спиной.
Сидят. Церберы, мать их — покачал я головой, когда один из сопровождающих меня отвел взгляд. Оба товарища сидели сейчас в машине неподалеку, ждали. Меня ждали, пока со своими делами разберусь.
Вдруг со стороны арки въезда во двор раздался отразившийся от стен рокот двигателя. Вскинувшись, я всмотрелся туда и непроизвольно замер, ошарашенный.
Было от чего — во двор въехал мой форд! Черный, блестящий лакированным кузовом и литыми дисками.
— Да ну нафиг, — произнес я, стряхивая с себя оцепенение и непроизвольно надвинув на глаза козырек кепки. Хотя головные уборы на дух не переваривал, пришлось надеть — прическу под ноль я не переваривал еще больше. А у меня еще и отметин несколько на башке от датчиков осталось. Не проходят.
Между тем форд (мой форд!), подрулил к подъезду и, скрипнув тормозами, остановился.
— Че за херня, — машинально пробормотал я, — кто колодки говняные поставил?
Но тут из пассажирской двери машины выпорхнула моя красотка, а из водительской двери вышел Никита. Мой друг и товарищ.
— Что за… — опустилась моя челюсть вниз непроизвольно.
Ник между тем, щелкнув брелоком сигнализации, обошел машину и приобняв мою девушку… мою бывшую девушку за талию, поцеловал ее и повел к двери подъезда. Вдруг она, почувствовав издалека мой взгляд, обернулась.
Я сидел в тени раскидистых кустов, и вряд ли она могла сейчас мое лицо разглядеть. Но, видимо почувствовав что-то, сбросила руку Ника со своей талии и шагнула в мою сторону. Но теперь встречаться, да и даже разговаривать с ней у меня не было совершенно никакого желания. Поднявшись, я быстрым шагом дошел до припаркованного неподалеку гелика с церберами и резко открыв дверь, сел на заднее сиденье.
— Поехали, — непроизвольно дернув ртом, сказал я, закрыв глаза и откинувшись на сиденье.
— Куда? — спросил тот, который за рулем был.
— Домой, — произнес я машинально и тут же ощутил тоску по дому. По тому дому, которого у меня никогда больше не будет.
Ну почему, почему время нельзя назад отмотать? Почему вот так — раз, и все? Любимая, дом, ласковые пляжи Крита, работа, друзья… Меньше двух месяцев прошло, а моя прежняя жизнь, еще недавно заполненная уютом череды событий, оборвалась внезапно. И навсегда.
— Слышь, поехали куда-нибудь уже, а? — не удержавшись, грубо произнес я, наклоняясь вперед. Чувствуя, как горло сковывает ярость.
Водитель обернулся степенно, собираясь что-то ответить, но встретившись со мной взглядом только не отшатнулся, тут же обратно отвернувшись.
— А эта? — вдруг качнул он головой в сторону. И тут же в мое боковое стекло ударили две маленькие ладошки.
— Да поехали уже, — сказал я, стараясь не смотреть на когда-то такое родное лицо с той стороны наглухо тонированных стекол.
Двигатель глухо рыкнул, разгоняя тяжелую тушу машины и гелик выехал во двор. Ладони последний раз скользнули по стеклу и исчезли. Больших усилий мне стоило не повернуться.
