В 1992-м случайно встретил в театре одного из молодых реформаторов. Из тех, что тогда были министрами, а через год вдруг превратились во владельцев банков, корпораций, фондов, то есть стали мультимиллионерами.
Звали реформатора то ли Толя, то ли Петя[145]; и вот я стал ему доказывать, что если люди всю жизнь тяжело работали, с трудом копили, а потом вдруг все их деньги, все сберкнижки исчезли – то, значит, все это кто-то украл.
Причем внезапное исчезновение стариковских миллионов совпало по времени с внезапным превращением реформаторов в миллионеров.
Молодой реформатор в ответ процитировал знаменитые строки Иосифа Бродского:
Говоришь, что все наместники – ворюги?Но ворюга мне милей, чем кровопийца.
Выходило, что относиться к реформатору Пете следовало хорошо. Выходило, что ельцинский министр-некровопийца должен быть мне милей, чем, скажем, сталинский министр-кровопийца Ежов Николай Иванович. С этим не поспоришь. Да еще авторитет Бродского. И хотя «милый» – это одно, а «милей, чем кровопийца» – несколько другое, все же мысль о милых реформаторах как-то закрепилась.
Но параллельно и быстро сокращалась средняя продолжительность жизни граждан РФ. Миллионы умерли и умрут хоть и своей смертью, но преждевременно. То есть могли бы еще пожить, а не вышло. И вот если бы удалось доказать связь между тем, что единицы стали миллионерами, и тем, что миллионы умерли раньше срока, то оказалось бы, что ворюги – в то же время еще и кровопийцы.
Гораздо больше пишут о том, что стало с доходами людей, чем о том, что стало с душами этих людей.
Взять такую невинную вещь, как популярность. Ну есть, ну нет, ну была да сплыла – нам-то что?
Вот Немцов, вот его рейтинг 1997 года – 60 %. Он тогда числился «преемником», подавал надежды. А через год от рейтинга осталось 2 % – рожки да ножки да прозвище Пудель. Большинство отнеслось к этому равнодушно, а некоторые, увы, злорадствовали.
Эх, дорогие мои соотечественники! Рейтинг Гайдара ли, Немцова ли, Лебедя ли – это вовсе не они. Это наши вера, надежда, любовь.
Ведь рейтинг у Немцова не на лбу напечатан, рейтинг – не синусоида в газете и не табличка. Это чувства людей к конкретному лицу. И если рейтинг вчерашнего преемника упал, то не злорадствовать надо, а горько плакать. Ибо это миллионы людей (а 60 % – это около семидесяти миллионов взрослых людей) еще раз потеряли веру, надежду…
Политикам кажется, что рейтинг – нечто вроде денег. Скинемся, говорят они, и опять купим себе власть. Но рейтинг – не деньги. Он вообще не их собственность. Он взят взаймы у людей, а потом пропит и разворован.
Те, у кого рейтинг упал (чаще всего в грязь), даже не понимают, что предали людей, обманули их в лучших чувствах. Они просто достают из кармана еще десять миллионов долларов на концерт поп-звезд, рассчитывая, что человек послушает Пугачеву – и опять поверит, опять проголосует «за».
И если им опять поверят – значит, их расчет оправдается, значит, они умные, значит, они лучше знают свой народ, знают, как оставить нас в дураках.
P.S. Встретив высокий рейтинг Путина, не пугайтесь. У Лебедя был еще выше. А уж у Ельцина в 1991-м торчал до небес.
Прощай, ХХ век! Мы тебя не забудем
17 декабря 1999, «МК»
На двадцать седьмом километре Волоколамского шоссе – городок Красногорск, районный центр.
Пустырь, рельсы, памятник Пушкину и дорожная организация под названием ДРСУ-4. В этом ДРСУ я стоял в коридоре и от нечего делать разглядывал стенд «Наши ветераны».
Там было много пожелтевших фотографий с типичными подписями вроде «Бригада седьмого участка на субботнике». А еще на стенде были приклеены четыре машинописные странички. Начал читать… и с тех пор меня не оставляет чувство, что я нашел шедевр русской литературы.
Это было письмо рабочей-дорожницы Потаповой Анны Андреевны.
Читая ее первую фразу, вы, должно быть, усмехнетесь, но потом… Сейчас никто не умеет так писать. Да и раньше никто не умел. Дело даже не в чистоте языка, а в чистоте души.
У руководства ДРСУ-4 я попросил рукопись, «если есть» (не на машинке же Анна Андреевна печатала). Довольно быстро нашли и легко отдали. Эта легкость меня удивила. Я увез странички очень довольный и стал показывать избранным ценителям с тем, должно быть, чувством, с каким Мусин-Пушкин показывал найденный им список «Слова о полку Игореве».
Одна из самых первых читательниц догадалась спросить: «А жива старуха-то?» Эта мысль показалась неожиданной. Все равно что спросили бы: «Жив ли Нестор-летописец?» Позвонил в ДРСУ-4, и оказалось – жива!
Старухе почти сто лет, она прожила – сказать «тяжелую жизнь», значит, ничего не сказать. Она прожила досоветскую жизнь и всю советскую, и всю нашу послесоветскую – и осталась жива. Но нет у Анны Андреевны ни злобы, ни обиды, ни даже досады.
А еще у нее нет кому писать. Вот она и написала начальнику и председателю месткома. Это им она послала свои воспоминания о ХХ веке, итог жизни.
Начальнику ДРСУ-4 Куприянову Ю. Д. Председателю месткома Ряховской И. П.
Я, Потапова Анна Андреевна с 1901 года рождения, вдова почетного мужа. С 1943 года проживаю: село Ильинское дом 17 по улице Советская (около кладбища и мемориала погибших в войне 1941–45 г.) выражаю Вам искренную благодарность за помощь ко дню Победы в 1995 г.
Я хотела бы Вас ознакомить с памятными моментами, которые встречались на Ильинском шоссе в период моей работы дорожной рабочей ДРСУ-4.
1. В конце 1943 г. ко мне на дорогу приехало начальство ДЭУ, исполкома и вручили «похоронку» о гибели мужа, деньги и велели идти домой на 2 дня. Я осталась с двумя мальчиками 8 и 10 лет.
2. В 1944 г. за август и сентябрь военный саперный батальон, через Москву-реку построил деревянный мост с 6 ледорезами и 800-метровую дорогу (насыпь до 2-х метров) до соснового леса, где были дачи Громова М. М.[146] и попанинцев[147] (мы там чистили дороги). После постройки моста, некоторые солдаты женились на ильинских девушках.
3. В 1945 г. много автомашин из Москвы стало ездить в Ильинский дом-отдыха «Ильичево», это горкомы и исполкомы Москвы и области. К нам вместе со Стекольщиковым И. М. стала большая строгость.
4. В 1946 г. по Ильинскому шоссе от Красногорска до Петрово-Дальнее было пущено пассажирское движение – грузовые полутарки[148] пакрытые тендом, с входом с заднего борта, а потом автобусы ЗИЛ с одной дверью потому что в Александровке на даче жил министр автодорог Лихачев.
5. В 1947 г. на 10 км. Ильинского шоссе у тракторной бригады была крупная авария автомашин. Рабочие ф-ки «Свобода» г. Москвы, были на массовке у Москва-реки и с 2-х грузовых авто водители напились хмельного. При обгоне друг друга зацепили бортами, погибло 4 человека и 7 тяжело ранено. Мы дорожници и Иван Михайлович помогали во всем и целую неделю плакали.
6. В сентябре 1947 г. была сильная буря и от Ильинского до Архангельского повалило сотни лип, сосен и берез. В Ильинске тогда дома жителей отапливались дровами и местные люди помогали разбирать завалы на дороге.
7. В 1949 г. вначале зимы нас Ильинку, заставляли убирать очень аккуратно, часто ездило начальство (Птицин с Пиминовым) и Иван Михайлович почти не стал заходить в чайную и грызть семячки. В декабре, около Нового года, нам выдали новые халаты, новый инструмент и наказали чтобы мы никуда не уходили, даже на обед, потому-что поедут автомашины с большим начальством. С утра около нас дорожниц стояли молодые хорошо одетые парни, а у Ивана Михайловича – двое и мы видели как на Петрово-Дальние проехало с десяток автомашин. Ехали тихо, потому-что там были повороты. Через 2 часа авто уехали обратно и от нас ушли крепкие парни. На другой день мы узнали, что в Петрово-Дальние в колхоз «Ленинский Лучь» приезжали китайские руководители во главе с Мао-дзе-дуном, а сопровождал Маленков Г. М. Мао до этого был на торжестве 70-летия тов. Сталина И. В. В колхозе Мао после осмотра пригласил в Китай председателя Арона Львовича Альперовича на строительство общественных хозяйств. Затем Альперович заболел и ушел на инвалидность. Его заменил Пряхин Тихон Сергеевич, холостяк в 50 лет имел подруг во всех деревнях прославленного колхоза.
8. В 1954 г. была суровая морозная зима, толщина льда на Москва-реке превышала норму. Между прочем вверх от Ильинского моста саперы взрывали лед «шашками» в марте на расстоянии до 500 метров. В этот год льдины пройдя мост и некоторые подрывались вблизи моста, но через 1,5 км. у поворота реки, д. Барвиха лед встал, подрывание шашками не помогало. Вода прибывала быстро. На метровую отметку у воды, у ледореза по лестнице неоднократно лазил-вниз Иван Михайлович ночью, а мы дрожали и ждали его появления из водяной бездны. Вода стала переливать дороги к лесу и тогда ночью возили самосвалы песок с Глуховского карьера. Затор у деревни Барвиха был ликвидирован с самолета. Стекольников был смелый фронтовик и иногда громко спорил с Александром Федоровичем Пиминовым, а Ивашенков Алексей Николаевич никогда не спорил с Пиминовым.
