Но не успела.
Выбегая из дворца, она увидела, что Врата пали под натиском монстров, а жители разбегаются в страхе. Предупреждение запоздало, но никто не забирал у жрицы владение боевой магией...
Ее захватили в плен одной из первых наряду с некоторыми другими. Ланайе «повезло» попасть в лапы гоблинов. Сначала их заперли на складе, а к вечеру, когда сопротивление сошло на нет, занялись вплотную угрозами, и насилием превращая гордых эльфиек в послушных секс-рабынь. Гоблины не церемонились с жертвами, тупо вырубая дубинками самых отчаянных и втыкая тупые ржавые кинжалы в руки и ноги прочим для устрашения. На исходе третьего дня гоблины притащили новую партию пленниц. Тогда началось самое страшное — один из гоблинов, наиболее опытный, если судить по количеству шрамов, обошел всех девушек, показав остальным на некоторых. Отмеченные тяжело болели и практически перестали подавать признаки жизни. Хобгоблин-стражоттащил их в угол склада, где сразу же изрубил на куски на глазах остальных пленниц. Тогда надежда на избавление окончательно пропала как у Ланайи, так и у всех прочих.
Прошло еще несколько дней. У мелких тварей все же хватало ума кормить пленниц, для чего они использовали сырые овощи, хранившиеся в том же складе. Все больше и больше пленниц впадало в прострацию, игнорируя насилие гоблинов. Да и сама Ланайя уже практически не ощущала истерзанное тело. Казалось, конец был не за горами, когда гоблины приволокли последнюю партию девушек.
В этот раз их было всего трое: две зрелые эльфийки, которые отсиживались в подвалах, где их и нашли зеленокожие карлики, просто обожающие шариться в подземельях, и молоденькая девушка, почти девочка. Если с первыми у озабоченных дикарей не возникло никаких вопросов (их сразу присоединили к остальным), то при виде девочки возникла небольшая перепалка, переросшая чуть ли не в драку. Каждый хотел первым опробовать столь редкую возможность. Но вмешались хобгоблины, которые парой удароы прекратили начинавшуюся свару, отобрали и заперли девчушку в кладовой. Какую ей приготовили участь, оставалось только догадываться. А потом все продолжилось...
Но внезапно что-то промелькнуло перед пустым взором Ланайи и ритм отвратительных существ прекратился. Что-то горячее плеснуло ей в лицо, запахом нисколько не походившее на отвратительную вонючую слизь гоблинов, к которому она уже привыкла. С трудом сфокусировав зрение, жрица изумленно уставилась на странного танцора, метавшегося по залу в странном танце. Лишь через пару секунд до нее дошло, что незнакомец мгновенно и безжалостно избавляется от зеленокожих мучителей. Практически через полминуты парень зачистил всю комнату и, тяжело дыша, выпрямился. Обернувшись, он взглянул на всех, сделал шаг в ее направлении... и рухнул как подкошенный прямо на трупы карликов.
Ланайя сразу же поняла — вот он шанс на освобождение! Нельзя было выпускать его из рук! Вокруг еще могли находиться другие монстры, поэтому она быстро растрясла тех, кто еще мог соображать, приказав вынести наружу других пленниц и странного спасителя, оказавшегося молодым хумансом. С расспросами можно было подождать, поэтому жрица лично занялась восстановлением жизненной энергии парня, пока девушки приходили в себя.
Но стоило только хумансу прийти в себя, как пожаловал предводитель зеленокожих монстров. Причем не просто опытный хобгоблин, а самый что ни на есть король гоблинов пятидесятого уровня! Как подобная тварь оказалась в центре королевства Эльвов, Ланайя даже не хотела думать. Ясное дело, что ее дни, как и участь остальных была решена. Еще никто не уходил живым от подобных чудовищ. Но что делает юный хуманс?! Почему он так странно улыбается?!! Беги, парень! Беги, ведь у тебя есть силы сбежать! Почему ты вышел вперед?!..
***
— Йо-хо-хо, ублюдок! — произнес я, вытаскивая револьвер. Король что-то прорычал, вскидывая дубину. По его сигналу в мою сторону рванулись прислужники — здоровенные хобгоблины, вооруженные старыми мечами и палицами. Счет пошел на секунды. Я не стал картинно размениваться на пустые угрозы - мне до чертиков надоели последние события.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Не подведи, дружище! - шепнул старинному револьверу. Тот благодарно потеплел в моей руке. Видно древнему оружию тоже иногда хотелось тряхнуть стариной. Ощущая себя Клинт Иствудом, вскинул руку с зажатой рукоятью артефактного оружия и нажал на курок.
Бум! Бум! Бум! Бум!
Я изумленно уставился на результат выстрелов. Если ранее выстрелы производились совершенно бесшумно, то сейчас что-то определенно изменилось. Во-первых, звук был такой, словно я держал в руке миниатюрную ракетницу. Отдачу не ощущалось, следовательно, звук производили не взрывающиеся пороховые газы или что-либо подобное. Словно сам ствол решил подыграть мне! Во-вторых, достигнув цели, световые снаряды сотворили просто невообразимые вещи с телами хобгоблинов! Я почти не целился, благо враги были на расстоянии нескольких метров и промахнуться не смог бы и ребенок, но первые два выстрела практически разорвали тело первого на части, а второму оторвали голову и правую часть тела, забрызгав перепуганного грохотом и результатом обстрела короля.
Теперь он прижался к обвалившейся стене, ища пути бегства. Но со всех сторон его окружали руины, перелезть через которые он не смог бы при всем желании. У него оставался только один выход - через мой труп.
- Иди к папочке! - оскалился я, поднимая револьвер. Король утробно зарычал и кинулся в решительную атаку.
Бум! Бум!..
![]()
Глава 27. Кто гоблинов призовет, того и прикончим.
У меня не было ни времени, ни желания играться с королем, но, уже прицеливаясь ему в голову, я вдруг заметил за его спиной еще одного мелкого гоблина. В отличие от остальных соплеменников, он держал суковатый посох и был наряжен в цветастые лохмотья.
«Шаман!» промелькнула мысль. Припомнив кое-что из повадков этих дикарей, немного опустил прицел.
Я вдруг поймал себя на том, что он как будто соглашается с моим мнением. Странно, ранее я не чувствовал от него никаких отголосков разума. Да и сейчас не особо. Просто некое тепло, исходящее от рукояти, да кое-какие совпадения, типа тех же звуков выстрелов, да повреждения, словно от шрапнели. А что если?..
Бах! Бах! Рявкнул артефакт, как будто отвечая на мысленную просьбу. С диким ревом боли огромная туша грохнулась на разбитую мостовую некогда великолепного города. С трудом приподнявшись на передних конечностях, король посмотрел на меня искаженным от боли и ненависти мордой и проскрипел, глотая слова:
— Ж’лкие х’мансы, илвы, гнумы! Все равно пов’лытел выреж’т вас всех!
— Ого! — удивился, присаживаясь перед ним на безопасном расстоянии. — Разумный? Тем лучше! Говоришь, нас всех вырежут? Это тебе ваш темный лорд сказал? Ну это мы еще посмотрим!
Засунув револьвер за пазуху, я вытащил свой чудный кинжал с помощью которого разобрался с гоблинами. На другом боку у меня висел подаренный кентаврами стилет, выкованный из небесного металла, рукоять которого также обладала таинственными свойствами. Глядишь, так обрасту ножиками и стану ходячим арсеналом не хуже Томоки.
Вспомнив кошек, я тяжело вздохнул и отбросил лишние мысли. То, что я задумал, требовало полной сосредоточенности и абсолютного равнодушия, что немного противоречило моей добродушной натуре. Но я обязан был это сделать во имя спокойного будущего!
Не вставая, быстрыми взмахами подрезал жилы на передних лапах короля и отскочил во избежание неприятностей. Тот с диким воем хлопнулся мордой в землю, но больше ничего не произошло. Стало быть никакими колдовскими навыками полуразумный монстр не обладал. Оглянувшись на пленниц, увидел. Как те расширенными глазами смотрят на нас и улыбнулся. Зря, наверное. Они аж к стене прижались. Скорее всего приняли мою доброжелательную улыбку за оскал маньяка. Отвернувшись, бросил взгляд на шамана, пытавшегося слиться со стеной, и подошел ближе к тяжело дышавшему королю, мощным пинком опрокидывая его набок. Добавив еще раз, окончательно завалил его на спину. Тот уставился невидящим взглядом в небо. Зеленая кровь вытекала из его оторванных нижних культей и взрезанных передних лап. Даже если я бы я просто бросил его лежать на земле, он бы сам умер от кровотечения самое позднее через пятнадцать минут. Но дарить ему столь легкую смерть не входило в мои планы.
