выступивший на моей коже, или заметят, что руки Бьорна, покрытые шрамами и прижатые к земле, ― это не руки годара. Или, что еще хуже, зададутся вопросом, почему годар храма вообще стоит на коленях, подтверждая покорность богам.
Только когда воздух наполнился криками, я поняла, что мои опасения были не напрасны.
Я дернулась, поднимая лицо, чтобы посмотреть в ворота. За ними к нам направлялись двое мужчин, раздетых до нижнего белья. Пока я таращилась, наполняясь ужасом, один из них указал на нас.
― Это они! Они победили драугов, а потом напали на нас, чтобы пробраться в Фьяллтиндр!
Люди, задерживающиеся у ворот, услышали, и шепот интереса пронесся среди них, как лесной пожар, некоторые повернулись, чтобы посмотреть, на кого указывают мужчины.
― Я должен был убить их. ― Бьорн вздохнул. ― Это Тир наказывает меня за то, что я отказался от своих инстинктов.
Если бы я не тонула в потоке паники, я бы врезала ему, но воины позади нас зашевелились, и это означало, что у нас оставались считанные секунды. У ворот собиралась толпа, пара священников указывала на меня, повторяя свой рассказ.
Старик уже быстрее перечислял имена богов, мы с Бьорном бормотали свое согласие, а мой мозг силился вспомнить, сколько же их осталось. Слишком много ― к такому выводу я пришла за мгновение до того, как чья-то рука ухватилась за мой капюшон и рванула его назад.
― Это она! ― прорычал мужской голос.
Бьорн был уже на ногах, мантия сброшена, а в руке горел топор.
― Вы действительно хотите вступить в бой? ― спросил он воинов. ― Вы так уверены, что дитя мелкого бога стоит ваших жизней?
Я не стоила этого. Все это не имело смысла. Но, похоже, все были готовы зарубить друг друга из-за меня.
― Девочка, ― прошипел старик, привлекая мое внимание к себе. ― Ты подчиняешься?
Я понятия не имела, каких богов он только что назвал, и молилась, чтобы те не сочли меня недостойной, когда я выпалила: ― Да, я подчиняюсь!
― Мы слышали о пророчестве, Огнерукий, ― ответил один из воинов. ― И никто не желает приносить клятву ярлу Снорри.
Я не винила их, но сомневалась, что эти слова помогут мне.
Старый священник пристально смотрел на меня, и это означало, что я пропустила еще один набор имен, отвлекшись.
― Да! ― Я прорычала, подняв руки, чтобы проверить, не опустился ли барьер, но он оставался неприступным. ― Быстрее!
― Ты же знаешь, какими бывают провидицы, ― ответил Бьорн. ― Они говорят загадками, и ничего из того, что они говорят о будущем, не ясно, пока это не произойдет.
― За исключением случаев, когда речь идет о детях богов, ― возразил воин. ― Судьба девы щита не определена. Как и твоя, Огнерукий.
Бьорн рассмеялся.
― Тогда то, чем закончится эта битва, может стать сюрпризом как для тебя, так и для богов. Хотя я думаю, что вряд ли.
В ушах раздался крик, и я вовремя обернулась, чтобы увидеть, как воин с обугленной дырой в груди падает спиной назад с обрыва, а топор Бьорна уже сталкивается с оружием следующего. Топор сцепился с мечом, и Бьорн ударил воина по лицу, а затем отсек ему ногу, и крики стали оглушительными. Воины один за другим падали под ударами Бьорна. Вот только ярл Стен был уже на полпути через мост, и у него было еще больше людей. Двадцать против одного.
Руки сжались на моих плечах, и я обернулась, чтобы увидеть, что старик тянет за мою украденную одежду.
― Если ты хочешь жить, ты должна сосредоточиться, ― прошипел он. ― Подчиняешься ли ты Сигину и Снотре?
Почему было так много богов? Почему так много имен?
― Да!
Снова крики, едкая вонь горящей плоти. У меня по коже побежали мурашки от желания повернуться лицом к опасности, но старик выкрикивал все новые имена.
― Да! ― Я ждала, что он назовет еще больше богов, но старик лишь сказал: ― Все, девочка! Бросай оружие и проходи!
Ни единого шанса.
Повернувшись, я выхватила меч:
― Бьорн…
Рука Бьорна ударила меня в грудь. Я провалилась сквозь барьер, магия вырвала меч из моей руки, и я приземлилась на задницу рядом с собравшимися годарами. Бьорн выбил мое оружие из рук, крикнув священникам:
― Держите ее!
― Ты идиот! ― закричала я, когда руки сомкнулись на моих плечах, оттаскивая меня назад. ― Ты проклятый дурак!
Если Бьорн и услышал, то никак не отреагировал.
Стен и остальные его люди были на другом конце моста и надвигались на Бьорна, сомкнув стену щитов, сквозь ее щели торчали копья.
― Уступи, Огнерукий, ― крикнул ярл. ― Сдайся, и мы оставим тебя в живых.
― Зачем мне уступать, если я побеждаю? ― Бьорн подтолкнул сапогом умирающего. ― Ты и твои воины должны сдаться. Отступите, сохранив свои жизни, если не честь.
― Только не тогда, когда дева щита еще жива, ― прорычал Стен. ― Без нее Снорри ― ничто. Без нее не будет будущего, которое предвидела Сага.
Бьорн рассмеялся.
― Ты не в силах изменить ее судьбу. ― Затем он метнул свой топор в один из щитов, и в воздух полетели куски горящего дерева, а человек, в которого попал топор, зашатался и врезался в тех, кто стоял за ним.
― Атакуйте, ― прорычал Стен. Мужчины бросились вперед, топор Бьорна все еще был воткнут в щит мужчины, а дерево почти сгорело.
Бьорн нагнулся, чтобы подобрать свой упавший меч, когда один из мужчин ударил его поверх щита, острие копья задело его лицо. Бьорн лишь отступил в сторону и вонзил мой меч в ту же щель, мужчина закричал, когда лезвие пробило ему грудь.
Топор Бьорна снова появился в его руке, когда он увернулся от очередного удара копьем, и он потянулся, чтобы зацепить щит женщины, дернув ее вперед. Она споткнулась и замахнулась топором на Бьорна, но он увернулся, нанося удар в бок, и огненное топорище вонзилось в ее торс, кольца кольчуги разлетелись в стороны, когда она закричала.
Он перешагнул через ее труп и протиснулся в брешь, оставленную ею в стене щитов, мужчины и женщины падали, когда он рубил их, а затем отступал, его лицо было алым от крови.
― Держите стену, ― крикнул Стен, заняв место женщины, и щиты снова сомкнулись. В глазах воинов Стена читался страх, но они держали
