дележа добычи. Если ребята будут довольны, то, может быть, даже не позарятся на добро друг друга.
«А он довольно рассудителен для демона, — оценил Ахин. — Особенно на фоне сородича, насилующего мертвую крестьянку».
— Но мне кажется… — продолжил мямлить сонзера.
— Заткнись, а? — прикрикнул кто-то из бандитов неподалеку. — Притомил уже ныть. Не готов к серьезному делу — возвращайся в свою шайку молокососов и дальше воруй яблоки.
— Заткнитесь оба, — вторил ему голос с другого края заросшего кустарником холма. — Помните про гарнизон атланской армии?
Головорезы в засаде моментально притихли.
— Вот так.
Уже много людей было поймано и связано. Кого-то из них циклопы деловито относили в сарай, стоящий на окраине деревни, иные смиренно шли сами. Пожар разгорался, однако это мало заботило бандитов. Они знали, что в домах крестьян нет ничего ценного. Главная добыча — создания Света и их рабы. Последних, кстати, оказалось не так много, но ведь и основная прибыль предполагалась не с перепродажи порождений Тьмы, а с обмена свежей человечины на драгоценности из склепов Могильника. Так что, можно сказать, все шло по плану Сеамира.
Впрочем, оставшимся жителям деревни все же удалось организовать оборону в ратуше. Пламя еще не дошло до центра поселения, поэтому здание управы стало убежищем для женщин и детей, а способные сражаться мужчины, забаррикадировав двери и большую часть окон, отстреливались от нападающих из хлипких охотничьих луков. Стремительный налет как-то незаметно для всех превратился в вялотекущую осаду.
«Кажется, они не рассчитывали, что крестьяне так быстро оправятся и дадут отпор. А еще им явно не хочется тратить время понапрасну», — хмыкнул Ахин, наблюдая за Сеамиром, который бегал среди своих бойцов, что-то выкрикивал и размахивал руками.
Бандиты, слегка дезориентированные оказанным сопротивлением и, казалось бы, тупиковой ситуацией, прислушались к командам лидера и разбежались по горящей деревне. Спустя некоторое время они вернулись с факелами, наспех скрученными из обрывков одежды с трупов, а те, кто был посильнее и потупее, просто притащили подожженные обломки изгородей.
«Они точно к чему-то готовятся, — смекнул Ахин. — Дым от пожара, чьи-то слова о гарнизоне, спешка. Они что, собираются сражаться с атланской армией? Хм… Это не простые стражники, против них засада не поможет. Впрочем, мне-то какое дело? При первой же возможности мы с Аели сбежим».
Не дожидаясь, пока пожар сам доберется до ратуши, бандиты забросили на крышу факелы и подпалили те углы здания, к которым можно было подобраться без риска получить стрелу в глаз. Пламя охотно занялось деревянной кровлей и стенами, обрекая защитников либо на мучительную смерть, либо на скорую капитуляцию.
Из щелей заложенных окон повалил дым, подгоняемый хриплым кашлем, криками женщин и плачем детей. Послышался грохот разбираемого завала. Тяжелые двери ратуши распахнулись, выпустив густое черное облако. Бандиты встали полукругом у входа, довольно потирая руки в предвкушении увлекательной ловли крестьян. Однако произошло то, чего они совершенно не ожидали от обреченных людей.
Сорвав с себя темный покров дыма, из управы выбежали мужчины, вооруженные вилами и легкими охотничьими копьями. По деревне разнесся их воинственный вопль, в котором удивительным образом смешалась решимость и страх. Они жертвовали собой ради своих семей, друзей и соседей. Их последняя вылазка даст укрывшимся селянам шанс убежать от бандитов. Никто из них не рассчитывал выжить, никто не был готов к бою, никто не знал, спасутся ли женщины и дети. Но все надеялись.
Головорезы Сеамира опешили. Один сонзера не успел даже понять, что произошло, когда вилы с противным хрустом вонзились ему в грудь. Только когда бандит почувствовал сильный пинок в живот, услышал скрип металлических зубьев о ребра, увидел капли своей крови, которые окрасили в грязно-красный цвет искаженное гневом и ужасом лицо крестьянина, вырвавшего вилы из его тела, — только тогда он понял, что скоро умрет.
Сонзера упал на землю и посмотрел стекленеющими глазами на товарищей, которые разевали окровавленные рты в беззвучном вопле, зажимая распоротые серпами глотки, сгибались пополам с выпученными глазами, ухватившись руками за древки вонзившихся в животы копий, и растерянно отступали, выдергивая из себя стрелы. А люди бежали навстречу смерти, отвоевывая драгоценные мгновения для спасения родных.
«Но как же я? Я ведь тоже хочу жить…» — мелькнула мысль в угасающем сознании порождения Тьмы.
— Нам надо вмешаться? — спросил Диолай и нервно вытер рукавом пот со лба.
— Нет, сами справятся, — отмахнулся демон, которого Ахин определил как главного среди бандитов на холме. — Так наша доля только увеличивается. Жалко ребят, конечно, но что поделать.
— А если нас всех перебьют, то добычу вообще некому делить будет.
— У Сеамира все под контролем. Всего лишь небольшая заминка.
— Ага. Заминка тут, заминка там. Глядишь, живых и не останется. И меня убьют, и тебя, и его, и вон того силгрима тоже, и тех двоих…
— Заткнись, Диолай! — раздался тот же раздраженный голос из кустов. — Просто выполняй приказы, придурок, что непонятного-то?
Буркнув что-то нечленораздельное, сонзера плюхнулся на землю и продолжил сверлить спину пленника обиженным взглядом, почему-то избрав того причиной своего невезения. Однако Ахина мало волновали его чувства — сейчас одержимый старался не упустить какую-нибудь малозначительную деталь, которая в скором будущем могла бы помочь ему сбежать. Что именно он пытался увидеть в событиях бандитского налета на деревню и услышать в коротких разговорах засевших в засаде головорезов — неизвестно. Да и вряд ли так можно было узнать нечто полезное. Зато у него хотя бы оставалось ощущение, что он пытается что-то предпринять.
Первыми из растерянности вышли демоны — запах свежей крови пробудил их свирепую натуру. Они с ревом бросились навстречу крестьянам и тут же опрокинули несколько человек наземь. Защитники деревни сразу переключили внимание на багровокожих порождений Тьмы и смогли даже ранить одного из них, но людям все же не сравниться с демонами в физической силе.
Крестьяне падали один за другим, размахивая переломанными конечностями, хватаясь за разбитые лица или открыв рты в попытке протолкнуть немного воздуха в легкие, которые были проткнуты обломками ребер из раздавленной грудной клетки. Демоны не щадили никого, хотя с каждой человеческой смертью прибыль от всего предприятия падала. То ли они не понимали этого, то ли просто уже не могли остановиться. Началась кровавая бойня.
«Чудовища, — ужаснулся Ахин, глядя на тех, кто считался порождением Тьмы так же, как и сам одержимый. — Неужели они все такие? Те демоны, которых я видел в Камиене? Те униженные и подавленные существа? Те, кто в переулках Темного квартала полушепотом рассказывали друг другу мечты о спокойной жизни лесорубов или вольных грузчиков? Это они, их сородичи?
