Но все эти соображения меньше всего занимали мысли Лютера. Теперь, когда судьба его бесповоротно определилась, ему прежде всего требовалось добиться признания своего учения и заполучить на свою сторону как можно больше немцев. Решить эту задачу он мог, лишь чувствуя себя в полной безопасности. Экк все еще донимал его, предлагая через курфюрста Фридриха новые встречи и новые диспуты — в Париже, в Лувене или в Кельне. Лютер на эти призывы не реагировал. Он уже понял, что пойдет к своей цели другим путем. Перо — вот то оружие, с помощью которого он защитит себя и завоюет себе последователей. И он погрузился в работу над составлением отчета о лейпцигском диспуте, в котором постарался подчеркнуть весомость своей аргументации. Этот труд он издал под названием «Резолюции». Поскольку теперь над ним не стояли придирчивые судьи, он повел себя смелее и развернулся во всю ширь своих полемических талантов: в вопросах веры есть лишь один авторитет, и он принадлежит Священному Писанию; что касается соборов, то они нередко допускали ошибки в этой области. Затем он принялся громить и предавать анафеме своих оппонентов: тот, кто полагает, что авторитет Писания стоит ниже авторитета папы, есть извратитель истины и еретик. Пересмотрев все каноническое Писание, он исключил из него книги Маккавейские и Послание святого Иоанна, потому что в них утверждалось, что «вера без дел мертва». Предисловие он посвятил чрезвычайно грубой критике, направленной лично против Экка.
Курфюрст, с одной стороны, искренне стремившийся защитить немца Лютера от нападок римской власти, а с другой — не желавший получить в свой адрес обвинение в поддержке еретика, передал это сочинение Экку, который выступил с ответным трудом, озаглавленным «Очищение». Сторонники Лютера, видя безнаказанность своего вождя, более не считали нужным скрываться и всем скопом набросились на Экка. Именно в это время заявил о себе Иоганн Хаусшейн по прозвищу Эколампадос[13]. Ознакомившись с сочинениями Лютера, он покинул свой монастырь в Баварии. В дальнейшем ему предстояло сыграть важную роль в движении Реформации. Именно он выступил с острой сатирой против защитников папства. Нюрнбергский бюргер Пиркхеймер активно распространял анонимный памфлет под названием «Eccius dedolatus», что можно было перевести и как «обструганный Экк», и как «поколоченный Экк».
Но и Экк не собирался почивать на лаврах после своей победы в Лейпциге. Он сознавал, что значение и распространенность нового учения выходят далеко за рамки обычного университетского спора. Своими проповедями Лютер привлек к себе немало ученых и толпы простого народа. Вот и Экк решил предпринять своего рода «турне» с целью разоблачения виттенбергского богословия и призыва к христианам хранить верность Церкви. Он тоже много писал в это время, за один год опубликовав около десятка небольших по объему сочинений, в том числе «Трактат о главенствующей роли папы». В свою очередь, и он получил существенное подкрепление. В апреле в Юттербокке (Бранденбург), то есть как раз в тех местах, где когда-то начинал свою проповедническую карьеру Тецель, прошел капитул братьев-францисканцев строгого устава. Участники капитула внимательно изучили писания Лютера и обнаружили в них целый ряд положений, противоречащих учению Церкви. Затем они переслали эти труды епископу Бранденбургскому, указав на их вредный характер. Когда до Лютера дошел слух об этом происшествии, он разразился негодованием: какое право имели эти невежественные монахи вмешиваться в дела, которые их не касаются? Змеи и порождения ехиднины!
До лейпцигского диспута оставался еще месяц, когда он, поддавшись гневу, решился обнародовать мысли, которые пока таил про себя. Таинство покаяния, писал он, является не божественным установлением, но выдумкой одного из пап. Между тем документ, составленный францисканцами, дошел и до Экка. Получив благословение епископа, он опубликовал и распространил его по всей епархии. Лютер в очередной раз обозвал Экка «честолюбцем, снедаемым жаждой славы», который, по его мнению, преследовал в жизни единственную цель — погубить его, Лютера.
Среди представителей светской власти одним из наиболее последовательных защитников Церкви проявил себя герцог Георг Саксонский. Он потребовал, чтобы Лейпцигский университет занял твердую позицию по отношению к ереси, но добиться этого в полной мере ему не удалось. Только один монах, францисканец Августин Альфельд, преподаватель Священного Писания одного из монастырей ордена, опубликовал труд о божественном происхождении папской власти, опровергающий воззрения Лютера. Напротив, в других университетах к делу защиты правоверного учения отнеслись с большей сознательностью. В Кельне доминиканец Якоб ван Хоогстратен, прославившийся своим памфлетом, направленным против гуманиста Рейхлина и вызвавшим в защиту последнего знаменитые «Письма темных людей», составил на основе сочинений Лютера свод положений, которые 30 августа были осуждены университетом. В этом же учебном заведении все книги витгенбергского монаха приговорили к сожжению на костре. В 1526 году тот же Хоогстратен опубликует «Трактат о вере и делах, опровергающий Лютера». Примеру Кельнского последовал и Лувенский университет. 5 августа он направил свои соображения бывшему декану факультета богословия Адриаану Флоризоону, к тому времени ставшему кардиналом.
В свою очередь, Лютер писал книгу за книгой. В августе, когда заболел курфюрст Фридрих, он посвятил ему целый трактат об утешении души, озаглавленный «Тесарадекас» (в переводе с греческого «Четырнадцать уложений»), или «Утешение душам, обремененным трудом и заботами». Для убежденного противника схоластов это довольно любопытное сочинение, прославляющее 14 второстепенных святых, каждый из которых преподает читателю урок терпения. Здесь же объясняется, как именно следует каждому из них молиться, чтобы научиться терпению — этой величайшей из милостей. Читая этот труд, трудно не думать о том, каким замечательным духовным наставником мог бы стать Лютер, не отдай он все внутренние силы на решение своей личной проблемы.
Он писал и другие назидательные книги: «Комментарии к Псалтири», пояснение к «Отче наш», размышления о Страстях Христовых, небольшие брошюры об умерщвлении плоти, о подготовке к смертному концу. В последних снова прорывается наружу его давний затаенный страх: «Не давайте себе останавливаться на этой ужасной мысли!» Никаких отступлений от традиционного вероучения в этих писаниях нет. Однако он не отказался от борьбы, напротив, вел ее сразу на несколько фронтов. Так, он обрушился с яростными нападками на секретаря герцога Георга Иеремию Эмзера, который попытался было выступить в его защиту, написав некоему прелату в Прагу, что Лютер не имеет ничего общего с Гусом, а потому напрасно чешские еретики принимают его за своего. Лютер назвал поступок Эмзера «поцелуем Иуды» и заявил, что не нуждается в помощи такого человека, как он.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
