— Выведи меня к дочери! — закричала она. — Ты же можешь, я чувствую!
И мальчик улыбнулся, подавая ей руку.
XIV
Путаный город: смертельные тайны
Два независимых сотрудника Хосе и Ллойдин Аргуэлльесы объявили о так называемом открытии Закона Времени, а точнее, о временной темпоральной константе. Они исследовали календарь майя, отличающийся особой точностью расчётов по отношению к галактическим меркам. В результате этих многолетних исследований учёные пришли к выводу, что календарная система майя была основана на совершенно иных стандартах меры и математике, чем любое из ныне известных или используемых в мире устройств отсчёта времени.
Ныне человечество пользуется десятеричной системой счёта. А вот майя пользовались двадцатеричной системой, как обнаружил Хосе Аргуэлльес в 1989 году. Этот двадцатеричный математический код выражается в виде радиальной числовой матрицы 0–19. Двадцатеричный счёт 0–19, приобретающий гибкость сил и качеств благодаря позиционной математике, превосходит позиционную математику десятеричной системы.
Составной частью двадцатеричного счёта кода 0–19 является счёт 1–13 (Волновой Модуль), определяющий постоянство циклической меры. Сочетание целостного ряда 0–19 с его подпорядком, циклической константой счёта тринадцати, создаёт частотное соотношение 13:20.
Таким образом, исследователи подтвердили, что существует галактическая естественная временная частота 13:20. Частота же, по которой сейчас живёт цивилизация, рассчитывается из двенадцатимесячного григорианского календаря, где час равен шестидесяти минутам. То есть бытующая частота — 12:60. Однако это соотношение является искусственным, созданным человеческим мозгом явно для собственного удобства. Эта частота является верной лишь для трёхмерного пространства, не включающего в себя четвёртое измерение — Время. Тогда как частота 13:20 является истинной четырёхмерной временной частотой.
Из глубин Интернета
Рина выскочила из палаты Глеба и побежала по лестнице к выходу. В гардеробе на первом этаже, натягивая дублёнку, увидела объявление:
«Требуется гардеробщица! Обращаться в регистратуру или по телефону в Городскую больницу номер…»
Ринка вздрогнула — так это тот же номер больницы, который назвала ей соседка! Выходит и Глеба, и Зинаиду отвезли в одну и ту же больницу? Но тогда чего же медлить — надо заскочить к Зинаиде. Правда, у Рины ничего с собой нет… К Глебу-то можно было примчаться с пустыми руками. К Зинаиде, конечно, неудобно, но…
— Скажите, а здесь нет буфета или ларька, чтобы купить фруктов? — спросила Рина даму в регистратуре.
Оказалось, есть. Ринка взяла по полкило апельсинов-мандаринов, два пакета сока, пару шоколадок и побежала в палату к соседке. Зинаида лежала в окружении ещё то ли пяти, то ли шести кроватей. Ясно — с пенсионерами не церемонятся. Куда запихнули — на том и спасибо.
— Ой, Риночка! — обрадовалась Общественница. — Вот не ждала! Думала, тебе не до меня! — Зинаида хитренько улыбнулась. — У тебя же гость. Я заходила — видела. Приятный, конечно, мужчина. Но всё равно ты поостерегись. Он хоть тебе и дед…
— Какой дед? — не врубилась Рина. Конечно, она помнила, что Зинаида Никитична столкнулась с Домиником и приняла его за родственника. Но чтобы за деда?!
— Ну, он же твоей бабы Вари младший брат. Значит, тебе — дед. Но уж больно моложаво выглядит. Ты поостерегись. И не сильно верь ему-то! Я так поняла, что не слишком Варвара его жаловала. Проще сказать, вообще не любила и не доверяла. Так что я ничего ему и не отдала. А как меня приступ-то скрутил, вообще подумала, что нельзя такую ценность дома оставлять. А ну кто залезет в квартиру?
Рина представила, как Доминик пытается вскрыть отмычкой дверь Зининого жилья. Хотя зачем ему отмычки-то? Он щёлкнет пальцем, и дверь откроется.
— Что за ценность? Вы про что? — нетерпеливо произнесла девушка.
— Ещё бы не ценность? Считай, послание с того света. Ведь Вари-то уже в живых нет, а вот письмо от неё пришло. Вернее, это тетрадка.
— Тетрадка?! — Рина почти разочаровалась. Она-то уже понадеялась, что бабушка отдала соседке аграф.
— Пойдём, покажу! — Зинаида боязливо спустила ноги с кровати.
— Болит? — Рина машинально провела рукой по спине соседки.
Зинаида охнула, но вдруг заулыбалась:
— Смотри-ка! Помогла, видно, больничка. Исчез радикулит. Как рукой сняло. Вот чудеса-то!
Рина отдёрнула руку. Неужели и она может лечить? Вот так просто — проводя рукой?
А Зинаида уже начала проявлять бешеную активность. Вот что значит Общественница: едва боль отступила — в бой!
— Сейчас я сестричку сыщу! — засуетилась бабка. — Она мои вещички в какой-то больничный сейф положила. Там и тетрадочка, что Варвара тебе послала. А почтальонша, видать, спутала — в мой ящик опустила.
Быстро потянув Рину за собой, Зинаида уже через минуту нашла медсестру, та отвела их в небольшое помещение. Сейф оказался обычными ячейками, как в супермаркетах, закрытыми на ключ. Зинаида порылась в своём барахлишке и вытянула бордовый пакет с надписью «Л’Этуаль».
— На вот! Я не читала, не сумлевайся. Только вот почерк поглядела, чтоб знать — чей. И надпись. Видишь, тебе, и срочно. Так что иди домой и читай. У меня-то всё хорошо, а тут, видишь — срочно!
Ринка вылетела из больницы — не в коридорах же читать! Но где? Домой ехать далеко. А ведь ей ещё надо найти Доминика. Зайти в кафе? Там люди вокруг головами вертят. А при таком чтении любопытство — большая помеха. Конечно, лучше всего спуститься в метро. Там никто ни на кого внимания не обращает. Да там многие люди и свидания назначают, и просто пообщаться собираются. А некоторые чуть не метро-офис устраивают, встречаясь с клиентами.
Раньше Рина и сама считала, что метро — одно из лучших мест в городе. Но после страшных снов стала замечать за собой, что всё чаще предпочитает наземный транспорт, а то и вообще бродит пешком. Конечно, она поехала на метро, когда позвонил похититель мамы. Но тогда она вообще мало что соображала. А как войти в подземку сейчас?! Но, с другой стороны, не читать же зимой на улице?! Придётся всё-таки попробовать войти в метро…
Рина вздохнула и спустилась в подземный переход. Там на решётке вентиляции лежали, греясь, три пса. Один поднял голову и поглядел на девушку глазами чем-то напоминающими глазищи подземного бронзового пса. Рина сочла это добрым знаком. В конце концов, подземные постройки — это вотчина Анубиса. Девушка толкнула стеклянную дверь и вошла в вестибюль метрополитена. И её никто не остановил! Купила магнитную карточку. И ей продали!! Прошла через турникет. И её пропустили!!!
Дурное наваждение закончилось! Она может ездить в метро. Сейчас сядет в поезд — и никто ей не указ!
Но чтобы спокойно прочесть бабушкину тетрадь, нужна станция с лавочками. И чтобы их было много — невозможно же читать драгоценные бабулины записи, если плечом к плечу на одной с тобой лавочке кто-то теснится. Рина прикинула: впереди была станция «Арбатская». А на ней целая цепочка лавочек.
Вообще-то эту станцию Рина, как, впрочем, и другие москвичи, не очень любила. И хотя лавочек там много, на них мало кто сидит. На «Арбатской» весьма негативная энергетика. И есть с чего! Во-первых, станция построена там, где раньше располагались многочисленные кладбища. Во-вторых, у неё очень мрачный вид. Массивные своды, отделанные у основания тёмно-красным мрамором, серый пол, ещё и чёрная глазурованная плитка, пущенная понизу путевых стен. Даже самый заядлый оптимист потеряет заряд энергии в такой обстановке. Вот люди и чувствуют инстинктивно, что станция вампирит, вытягивая из человека оптимизм, радость и уверенность в себе. А взамен оставляет печаль-тоску и думы о несчастном будущем.
Но Ринке сейчас наплевать на всё. Она сумела войти в метро и прочесть записи тоже сумеет! Она устроилась на лавочке, покрытой тёмно-коричневым старинным деревом, и торопливо открыла тетрадку. На первой странице написано чётким бабушкиным почерком: «Для моей внучки Рины Каретниковой». И очень большими буквами выведено: «СРОЧНО».
Текста много. Но у Рины мало времени. Значит, надо просто проглядеть записи и найти главное — где спрятан аграф.
Дрожа и вздыхая, Рина бегло просматривает тетрадь. Вначале бабушка кается, что ничего не рассказала внучке раньше. Пусть! Ринка и сама всё узнала. Потом идёт повествование о том, как бабушкина бабушка вышла замуж. Оказывается, эта прабабулька была француженкой. Рина вздыхает — она и не знала, что имеет отношение к Франции, хотя всегда обожала французских шансонье, «Маленького принца» Экзюпери и вообще саму французскую блестящую речь. Да уж точно — кровь не водица. Притяжение веков…
И тут Рина чувствует, как что-то мягкое начинает тыкаться в её спину. Рина оборачивается. Страха нет — только любопытство. И оно вознаграждается! Из тёмно-коричневого мрамора колонны выглядывает довольная и хитрющая узкая морда подземного пса. И глаза у него радостно наполняются восторгом — нашёл. Опять нашёл!
