В порыве благодарности Аманда припала к его губам и подарила ему самый долгий, самый горячий поцелуй. Если бы не этот побитый жизнью, усталый человек, ей бы ни за что не выбраться из болота одиночества и забвения. Она проклинала тот отрезок жизни. Пусть в душе она немного и осуждала Артура, но не могла не восхищаться его мужеством. В отличие от нее он по крайней мере что-то сделал, чтобы вернуть былую славу и признание. Господи, как же она была ему благодарна за то, что он возвратил жизнь великой Аманде Кларк!
Аманда снова поглядела в мудрые глаза Артура.
– Спасибо тебе еще раз, милый Артур. Спасибо за этот глоток жизни. Можешь не волноваться, я буду свято хранить тайну.
Артур весело подмигнул ей.
– Я в этом и не сомневался. Наслаждайся славой, любовь моя. Наслаждайся, сколько сможешь.
29
– Итак, мисс Дюран, каковы ваши ощущения после сногсшибательного успеха? – Дэн Слейтер, телеведущий ток-шоу на Двенадцатом канале, ослепительно улыбнулся своей гостье, сидящей рядом с ним в студии.
Челси была в восторге. Она предпочитала особо не задумываться о причинах происшедшего, а лишь наслаждаться волшебством момента. Звонки раздавались один за другим почти круглосуточно. С прошлой субботы сегодняшнее интервью было уже третьим. А Майрон Коэн, ее агент, пообещал ей даже участие в одном популярном шоу Эн-би-си на следующей неделе. Ее выходные дни не стали исключением – та же суета, волнение и разговоры. Но физическое утомление давало о себе знать – в последнее время участились утренние приступы тошноты и головокружения. Все труднее становилось сохранить работоспособность и силы, Челси стала быстрее и чаще уставать.
– Я еще не свыклась со своей новой ролью, но хотела бы поблагодарить всех за проявленные ко мне теплоту и участие. – Этой фразой она неминуемо отвечала на один и тот же избитый вопрос, которым обычно начинались такого рода интервью.
Слейтер доверительно наклонился к ней и профессионально четким голосом поинтересовался:
– Знаете, поговаривают, что своим успехом спектакль обязан главным образом актерскому ансамблю, в частности, сыгранному дуэту между вами и Коди Флинном?
Челси на секунду задумалась, подыскивая нужные слова.
– Действительно, Коди – отличный актер. Но, Дэн, мне хотелось бы открыть вам один секрет: по справедливости лавры принадлежат одной лишь Джун Рорк, именно она создала то, что вы называете ансамблем. Только она знает секрет успеха.
Челси одарила сияющей улыбкой многомиллионную зрительскую аудиторию, все еще не веря, что это не сказка и не сон.
Коди с облегчением вздохнул и выключил телевизор. Слава Богу, интервью прошло гладко. Челси оказалась смышленой девочкой. Это-то Коди в ней и нравилось. Если уж Джун узнает о его шашнях с Челси, то по крайней мере не из теленовостей.
– Зачем ты выключил? – удивленно спросила Джун, пристроившись у него под боком и поцеловав Коди в плечо. – Она только начала нас с тобой хвалить.
Коди растянулся на широкой кровати и натянул на себя покрывало.
– Знаешь, мне немного обидно. Все носятся с этой Челси Дюран. Конечно, она в этом и не виновата. Но такое впечатление, что, кроме нее, никого больше не существует.
Джун подобралась к нему и нежно укусила за мочку уха.
– Не знаю, как для других, но для меня существуете только вы, мистер Флинн.
Коди со смехом увернулся от Джун, которая попыталась пощекотать его за ухом.
– Да-да, дорогая. Но все-таки это нечестно. Хорошая рецензия может определить биографию.
– Так что же, по-твоему, нечестно? – Джун легла на Коди сверху. – Чему ты удивляешься? Челси – новое имя, вот газетчики и сходят с ума. Они же как рыбы в зоопарке: им все равно – лакомство или окурок, главное – заглотить. Так и здесь. Им нужна сенсация. И больше ничего, суть их не интересует. Спектакль идет с успехом, зритель валит валом. Что тебе еще нужно? Валит валом, а?
Коди вздохнул:
– Если честно, то мне тоже хочется хоть немного внимания. Джун, попробуй исправить эту маленькую несправедливость. Несколько режиссерских приемов – и все остальные актеры перестанут служить только задним планом.
Он выжидательно поглядел на нее. Джун нежно убрала темную прядь волос у него со лба.
– Думаю, я смогу что-нибудь придумать для бедного Эвана Чэмберса. Ты доволен?
– Спасибо, милая. Думаю, и Аманда, и Брайан, и все остальные будут совсем не против. Да дело не только во мне, – привирал Коди, – ты ведь знаешь, мы все заслуживаем признания.
Глаза Джун заискрились в лукавой улыбке, ее рука уже проворно скользнула между его ног.
– Думаю, что пора тебя немного побаловать, мой милый.
Коди до сих пор не понимал, почему его так влечет к этой странной женщине. Даже лежа в постели с Челси, он беспрестанно возвращался мыслями к Джун. Она словно обладала неведомой притягательной силой. А ведь Коди просто-напросто намеревался сделать Джун объектом своего стратегического плана, теперь же все таинственнейшим образом осложнилось. Он не знал, как быть дальше. А потому самое лучшее – положиться на судьбу и ни о чем не думать.
– Боюсь, я не просто увлечен тобой, Джун. Я влюбился, как мальчишка. – Коди и не заметил, что повторяет одну из реплик Эвана Чэмберса.
– Может, то не любовь, а наваждение? – последовал ответ Кэсси. Джун улыбнулась.
– Не знаю. Но как бы то ни было, я чувствую себя узником. – Он приник к ее губам, проникая языком все глубже и глубже.
Волна возбуждения пробежала по ее телу. Джун готова была отдать ему всю себя, полностью, без сожаления, слиться с ним в едином страстном порыве.
Спинка кровати громыхала о стену в ритм движениям их бедер, но Джун не замечала ничего: она лишь ощущала, как внутри ее зреет, наливается огнем, кипит ураган желания, готовый опустошить ее, оросив напряженное тело благодатным дождем наслаждения. Через секунду Джун замерла: каждая клеточка ее существа застыла в судороге оргазма.
Полностью отдавшись восхитительному ощущению, Джун почувствовала, как что-то взорвалось внутри ее, и горячая пульсация лишь усилила остроту последних секунд близости. Она отчаянно вскрикнула. Их тела переплелись, приникли друг к другу, застыли в едином экстатическом порыве. Через минуту оба, опустошенные и уставшие, без сил распростерлись на мокрых от испарины простынях.
Джун подняла голову и посмотрела на Коди. Она лежала на его груди, ощущая щекой капельки пота, покрывавшие его грудь. Коди не двигался. Он не заметил ее пристального взгляда и продолжал лежать с закрытыми глазами, тяжело дыша. «Сегодня это должно произойти, сегодня я наконец должна это сказать», – подумала Джун. Никогда раньше с ней не случалось ничего подобного. «Боже, как глупо, как нелепо!» Она долго репетировала заветные слова перед зеркалом. Но больше ждать она не могла. Джун понимала, что никто ее не принуждает, да и Коди, похоже, все равно. Но она знала наверняка, что не будет ей покоя, пока она не скажет ему этих слов. Сейчас – самый подходящий момент. Она должна сказать ему сейчас.
– Коди, – позвала Джун. Он повернул голову и нежно погладил Джун по спине. Ей страстно захотелось видеть его глаза, но в ту же секунду она испугалась и решила, что лучше не стоит. – Коди… я… – Джун смущенно замолчала.
Коди повернулся и встревоженно посмотрел ей в глаза.
– Что случилось, милая?
Это подбодрило Джун. «Сейчас или никогда!» – подумала она и улыбнулась:
– Коди, я люблю тебя.
Ну вот, наконец-то. Она не испугалась и сказала. Она была просто уверена, что Коди поцелует ее и ответит просто: «Я тоже тебя люблю, Джун». Но он ничего не сказал, а лишь долго молча смотрел на нее. Его руки сжали ее лицо и притянули его к себе. Джун ощутила на своих губах вкус его поцелуя, и ее сердце вновь учащенно забилось.
– Ты серьезно? – Он смутился так, будто никто и никогда не говорил ему этих слов.
– Да, я люблю тебя, – прошептала Джун.
Он порывисто прижал ее к себе и замер. Мысли вихрем неслись у него в голове. Боже, и как она это сказала! Сколько раз ему доводилось слышать эти слова от разных женщин, но так их не произносил никто. Эти слова задели в нем какую-то тайную струну. Он ощутил боль и не знал, что делать. То ему хотелось прижимать к себе Джун и заниматься с ней любовью до конца своих дней, то сжать голову руками и понять, как такое вообще могло случиться. Поначалу перед ним стояла одна-единственная цель: поправить свою карьеру и, следовательно, материальное положение. И Джун Рорк должна была стать средством для достижения этой цели. Ну почему бы ей просто не затащить его к себе в постель, как это проделывали до нее все его женщины? Почему бы ей не влюбиться в его безупречное мускулистое тело, в его взгляд? Зачем ей понадобилось любить его? Нет, он здесь ни при чем. Вероятно, ее постигнет разочарование, но виновата в этом только она. Она не должна была в него влюбляться. Это было глупо. Неправильно. Опасно.
