Ну и ладно. Он и так долго ждал.
― Я никуда не уйду, пока мы не поговорим, Андреа. Впусти меня.
― Мне нечего тебе сказать.
― Ну, а у меня есть.
― Я не хочу этого слышать.
― Ты в этом уверена? ― он получил ответ в качестве закрытых штор. Черт. Не тот ответ, которого он ждал. ― Ну же, Андреа. ― Затем опустились шторы на следующем окне. ― Энди!
― Эй, ― послышался голос из квартиры ниже. ― Не могли бы потише? Некоторые люди пытаются… Блейк Донован? Серьезно?
Блейк искоса посмотрел на женщину.
― Ты! ― неудивительно, что район казался знакомым. Здесь жила одна из его бывших. Он всегда пользовался приложением «Гугл» «Планета Земля», даже в личных целях. Джой, не так ли? Или Джо?
― Я Джейлин, ― сказала она, закатив глаза.
― Да, правильно. ― Глупое имя. ― Разве ты не живешь… ― Он посмотрел на следующее здание в недоумении. Он хорошо запоминал адреса и был уверен, что в вечер их ужасного свидания он высадил ее домом ниже.
― Да, да, я живу по соседству, просто сейчас… в гостях.
Блейк увидел мужчину позади нее. И он был без рубашки. Ну, может, и на самом деле для каждого существовала пара. Даже если он был уверен, что в данном случае это должна была быть женщина.
― В любом случае, сейчас поздно. Так что можешь тише?
Он взглянул на свои часы. Еще не было и десяти. О чем она говорит «поздно»? По городскому закону его даже не оштрафуют до одиннадцати. Он собирался спорить, но потом понял, что она была его ключом для входа в дом.
― Я прекращу, если ты откроешь мне входную дверь. Мне нужно увидеть Андреа.
― Открыть тебе дверь? ― она казалась озадаченной.
Он перенес вес с одной ноги на другую, пытаясь сдержать нетерпение.
― Да, входную дверь.
― Она не заперта.
Она сумасшедшая. Он пытался открыть, когда только приехал, и она точно была заперта.
― Подожди-ка минутку, ладно? ― он поспешил вверх по ступенькам, повернул ручку и толкнул. Дверь не поддалась.
― Видишь? Заперто.
― Ее нужно тянуть, а не толкать. ― Она сказала что-то еще, что он не смог расслышать, но почувствовал по ходу дела, что это было «идиот».
Блейк сжал зубы, прежде чем выпустить череду проклятий, и потянул дверь. Она открылась. Ну, это было глупо. Разве не все входные двери открываются внутрь? И почему дверь не была заперта? Это не способствовало безопасности. Он позвонит домовладельцу и заставит его исправить это завтра же. Чтобы не случилось между ним и Андреа в личном плане, он все равно будет беспокоиться о ее безопасности.
В какой-то момент он был счастлив оказаться внутри. Он поднялся по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, и нашел ее дверь. Он громко заколотил в нее.
― Андреа. Впусти меня. ― Никакого звука движения не послышалось изнутри, поэтому он снова заколотил. ― Впусти меня. Пожалуйста, Энди.
Звук открывающейся двери послышался снизу и привлек его внимание. Класс. Снова эта феминистка. Он заметил, что сейчас на ней надета только майка на тонких бретельках и штаны для занятий йогой. Она облокотилась на дверной косяк, наблюдая за ним со скрещенными на груди руками.
Женщина приводила его в ярость, даже не будучи с ним на свидании. Он почувствовал жалость к мужчине, у которого она была «в гостях». Он бубнил под нос проклятия и постарался абстрагироваться от своей зрительницы, когда снова заколотил в дверь. Дверь все еще не открывали.
― Знаешь, они прячут запасной ключ.
Он снова посмотрел на женщину внизу, приподняв брови.
― Там, под перилами.
Будучи неуверенным, верить ли ей, ― их совместное свидание было одним из наиболее жалких в его жизни ― он провел рукой под перилами. Снизу был прикреплен металлический ящичек. Он снял крышку и оттуда выпал ключ.
Ну, а как насчет этого. Он встретился взглядом с женщиной внизу, задаваясь вопросом: почему она ему помогает.
Будто читая его мысли, она сказала:
― Я в долгу у Энди. Или, точнее, Энди в долгу у меня. Надеюсь, сегодняшний вечер пройдет… именно так, как должен. ― Она усмехнулась, и зашла в дверь, из которой и вышла.
У него было ощущение, что расплата за то, что она свела ее с ним, лежала в основе ее помощи. Тем не менее, он прокричал:
― Спасибо, ДжейЛо.
― Джейлин, говнюк!
Правильно, Джейлин. Но на самом деле в данный момент ему было плевать на свою ошибку. Сейчас он мог думать только об одном: как попасть в квартиру и выяснить все с Андреа. Хоть она и не казалась расположенной к общению у окна, он надеялся на то, что она будет более любезной с ним, когда они окажутся лицом к лицу.
Он взял ключ и вставил его в замочную скважину. Затем тихо произнес молитву, повернул ключ и ручку двери.
Как только он открыл дверь, в него полетел оранжевый кроссовок. Он пригнулся, и тот пролетел мимо прямо в холл, как раз над его плечом. Он обернулся на Энди. Ее глаза светились яростью, ноздри раздувались. Она держала в руках второй кроссовок. Она отвела руку назад и снова бросила в него.
Может, для этого понадобится больше времени, чем он думал.
***
― Почему ты бросаешься в меня вещами? ― Блейк прятался за дверью. Выкрикивая ей в приоткрытую щелку.
Ей стоит признать, что она получала некое удовольствие от происходящего. Хотя и недостаточное. Она хотела большего. Она хотела замазать все трещины в своем разбитом сердце кровью, потом и слезами Блейка «Тупицы» Донована. Она была так зла, что даже вставила в его имя это слово, хотя вряд ли произнесла бы его вслух.
― Потому что ты идиот. ― Она уже свернула журнал, который лежал на кофейном столике, готовая запустить его следующим.
― Я ни в коем случае не спорю. ― Он казался извиняющимся.
Но она была слишком заведена. Кроме того, она была уверена, что он не знал, за что извиняется, а расправа казалась более удовлетворительной, чем объяснение с ним.
Она подождала, пока он высунет голову из-за двери, чтобы бросить журнал. И немного промазала мимо его щеки.
Черт возьми. Почему она не меткая?
Он раскрыл дверь.
― Господи, Энди. Ты почти попала.
― Но не попала же. ― Она осмотрела комнату в поисках чего-то еще, что можно бросить, и остановилась на своей газировке. ― Ты также эгоистичный, шовинистический, эгоцентричный дурак. ― Она дважды проверила, чтобы последний нанесенный удар попал в цель, затем запустила банку через всю комнату. Она приземлилась почти в полуметре от ее мишени.
Улыбка расползлась на лице Блейка, но он быстро оправился.
― Ты всегда знала, что я такой. Но, казалось, раньше не возражала.
― Казалось, не возражала? ― сказала она скептически. Она возражала. Она возражала с тех пор, как встретила его.
Разве не так?
Учитывая то, что она влюбилась в него, несмотря на все недостатки, может, поэтому сильно и не возражала. Но ему она этого не говорила. К тому же от бросания вещей в него она чувствовала себя лучше. И кем он себя, черт возьми, возомнил, оправдывая ее раздражение? Она имела полное чертово право быть раздраженной. И занимать оборонительную позицию.
Она схватила пульт от телевизора и приготовилась запустить его.
― Ты ворвался в мой дом. Я защищаюсь.
Она бросила в него пульт.
Блейк поймал его налету.
Черт бы его побрал!
― Андреа, пожалуйста, остановись. ― Он поднял руки, будто останавливая ее от последующего обстрела.
― Ладно. ― В любом случае, у нее закончились «снаряды», кроме диванных подушек, а какое из них оружие? ― Почему ты здесь?
― Могу я войти?
Она пожала плечами, хотя, по правде говоря, она предпочитала, чтобы он лучше вошел, чем миссис Бренди услышит обо всех ее делах. Также, она и так потратила много обуви на этого мужчину. Также, он был мил, даже когда пресмыкался. Она решила прекратить перечислять все «также».
Блейк отважился войти и закрыть за собой дверь. Он засунул руки в карманы и осмотрел комнату. К счастью, Лейси немного подобрала лишние вещи днем, иначе Энди пришлось бы краснеть. Энди не была хороша в этом.
Хотя нет, ей бы не пришлось краснеть. Потому что ей плевать на мнение засранца. Не всем повезло иметь домработницу и деньги, и идеальную маленькую будущую невесту.
Присутствие Блейка никак не помогало ее нраву. Лучше всего убрать его из ее дома ― из ее жизни как можно скорее.
Она скрестила руки на груди и повторила свой предыдущий вопрос более резко.
― Почему. Ты. Здесь. Блейк. Мистер Донован.
Он удержал ее взгляд, и на долю секунды она снова влюбилась в него, теряя себя в головокружительном хаотичном трансе, в который он всегда ее вводил.
Но затем он заговорил:
― Нам нужно поговорить.
Ага, им нужно было поговорить в семь тридцать этим утром. Где он тогда был? Теперь она не хотела говорить.
― Нечего сказать.
Он склонил голову набок.
― Очевидно, есть. Ты зла, а я не знаю почему.
Это рассердило ее еще больше. Он не только убил ее всеми возможными способами, какими можно убить женщину морально, но даже не понял этого. Единственная вещь, которую женщина никогда не будет делать, ― это объяснять свои чувства мужчине, которому следовало бы и так все понимать.
