Рейтинговые книги
Читем онлайн Странное это ремесло - Богомил Райнов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 69

Я нашел крытый причал, откуда должен был отплыть теплоход в Алжир. Занял место в очереди, ожидавшей таможенного досмотра — чисто формального, во всяком случае для пассажиров-европейцев. Таможенник произносил себе под нос один из обычных вопросов и, не дожидаясь ответа, помечал мелом очередной чемодан. А вот дешевым, потрепанным чемоданишкам, которые робко предъявляли к досмотру алжирцы, приходилось туго: недоверчивые руки долго и брезгливо перетряхивали убогое белье, старые пиджачишки, куски колбасы и соленую рыбу. Сваленное в кучу, все это потом небрежным жестом пододвигалось к арабу: забирай, мол, чего смотришь?

«Виль д'Альже» был красивым суденышком, но великое множество спасательных поясов, аварийных сигналов и табличек с инструкциями, что делать в случае кораблекрушения, создавали впечатление, что ты ступил на борт не для того, чтобы путешествовать, а чтобы пойти ко дну.

Мы отчалили около полудня. Просторная, комфортабельная кают-компания тут же заполнилась пассажирами. Питание входило в стоимость билета, и все настроились хорошенько поесть. Но не тут-то было.

Едва мы вышли в открытое море, как наше суденышко подскочило высоко над горизонтом, а затем рухнуло в бездну. Это было лишь начало. «Виль д'Альже» круто ложился то на правый, то на левый борт, глубоко зарывался носом в пенистые гребни волн или стремительно запрокидывался назад. Побледневшие пассажиры один за другим вставали и, судорожно хватаясь за любой устойчивый предмет, пытались добраться до своих кают.

Я попробовал не сдаваться. Цена билета того заслуживала. Выяснилось, что это мнение разделяет и мой визави, молодой француз безукоризненной, не слишком кричащей внешности банковского служащего или агента по рекламе.

— Надо есть, — подбодрил меня он. — Надо есть, даже если потом нам станет худо. Я слышал, что чем больше ешь, тем легче справиться с морской болезнью.

Он действительно держался стоически и до конца. Со страдальческим выражением лица одолел обильную закуску, с отвращением съел жаркое и с видом великомученика проглотил два банана. Но когда подали кофе, он сдался.

— Оставлю персоналу… — пробормотал он и с восковым лицом выскочил на палубу.

После бесконечной ночи, на протяжении которой мое сознание раздваивалось между нелепыми сновидениями и стараниями не соскользнуть с вечно накреняющейся койки, я почувствовал, что мы вышли из шторма. А час спустя уже смотрел с продуваемой ветром палубы, как в утренних сумерках перед нами вырастает город Алжир.

То ли из-за сумеречной мглы, или же под влиянием всего читанного и слышанного, город в первую минуту показался мне восточной сказкой: по сиреневым холмам длинными полосами тянулись иссиня-белые здания, над плоскими кровлями покачивались темно-зеленые пальмы с развевающимися на ветру широкими листьями, а на побледневшем предрассветном небе, в складках голубоватых облаков, плыла огромная лимонно-желтая луна.

И мне пришел на память другой похожий рассвет и другой похожий город, тоже всплывший вот так, из утренней синевы моря, и еще более, быть может, чарующий, потому что открылся мне во время первого моего путешествия. Хайфа.

Потом совсем рассвело, начался таможенный досмотр, и сказка кончилась. Над самыми причалами возвышалось массивное, грозное здание полиции. Доки были забиты военными машинами. По набережной ходили вооруженные автоматами патрули.

Шпик, которого местные власти любезно приставили ко мне, увязался за мной уже на набережной. Он учтиво проводил меня до гостиницы, терпеливо дождался на улице, пока я побреюсь и сменю рубашку, и снова двинулся за мной следом. Я рассчитывал преподать ему небольшой урок пешей ходьбы, который он усвоил бы на всю жизнь, но мне это не удалось: спустя полтора часа его сменил второй, позже уступивший место третьему. В общем, они весь день через неравные промежутки сменяли друг дружку, и усталость навалилась целиком и полностью только на мои собственные плечи.

Дело в том, что город этот выматывал силы. Половина здешних улиц вьется ярусами одна над другой, остальные же представляют собой крутые каменные лестницы, так что приходится непрестанно подниматься и спускаться, словно ты лазаешь по каким-то исполинским стеллажам.

Несмотря на трудности этой экзотической пересеченной местности, я за четыре-пять часов осмотрел всю новую часть города, торговые улицы, тихие кварталы с красивыми белыми виллами, прятавшимися в густой зелени фикусовых деревьев; тропический сад, музей и какую-то выставку-базар, откуда я выбрался лишь после того, как мне всучили бронзовый гонг, сахарский плед и — огромный медный поднос. За эти несколько часов мне пришлось раз десять, если не больше, почистить ботинки — не потому, что они быстро пылились, а потому, что невозможно было увернуться от бесчисленных ватаг мальчишек-чистильщиков, заполонивших все улицы Алжира.

Под вечер город ожил. Из богатых домов выходили француженки, затянутые в узкие платья по тогдашней моде «зеленый стручок» или в широченных юбках тоже модной линии «А». Небрежной голливудской походкой прогуливались молодые люди в клетчатых пиджаках. Медленно, точно пингвины, брели толстяки-аферисты, невольные жертвы кулинарных излишеств. Сквозь эту самодовольную толпу пробирались алжирки в ветхих белых покрывалах, оборванные рабочие и разносчики, грязные нищие с незрячими, неподвижно обращенными к солнцу глазами. Роскошь равнодушно соседствовала с нищетой, не замечая ее или притворяясь, будто не замечает.

Я продолжал бродить по улицам или обозревать достопримечательности, пока очередной чистильщик наводил блеск на мою обувь. А под конец снова очутился на набережной и лишь тогда почувствовал, что ноги у меня подкашиваются от усталости. Я рухнул на стул перед первым же попавшимся кафе. Медный поднос жалобно звякнул. Положив его вместе с остальным своим имуществом на стул, я заказал кофе.

Попивая свой кофе, я вдруг почувствовал: кто-то пристально на меня смотрит.

Это был не шпик. Шпик сидел по другую сторону и блаженно наливался пивом. Я слегка повернул голову и встретился взглядом с не особенно красивой и не слишком молодой женщиной, довольно бедно одетой.

Не стану подробно рассказывать об этом случае, он уже описан мной в одном длинном очерке о проституции. В тот очерк я впихнул и кучу других историй подобного рода, что спасает меня в данной книге от риска впасть в эротику.

Итак, незнакомка подсела ко мне, угостила душераздирающей историей о своем бедственном положении, выманила соответствующую сумму и предоставила мне наслаждаться мыслью о том, что я сделал доброе дело и, значит, день прожит не зря. В тот же вечер я снова увидел ее в «Мирамаре», но уже соответственно разодетую и размалеванную, а разговор с официантом убедил меня в том, что душераздирающая история — это всего лишь небольшой трюк, с помощью которого дама обеспечивает себе дополнительный доход.

«Мирамар» был последней остановкой в моих долгих скитаниях по городу, и вряд ли я задержался бы там надолго, если бы не шпик. Этот был куда нахальнее предыдущих, грузный и мускулистый, как борец-тяжеловес, он шел вплотную за мной, чуть не наступая на пятки, и если я внезапно останавливался, тыкался мне в спину и даже не извинялся. У меня нет обостренной неприязни к шпикам, это мелкие технические исполнители, но я терпеть не могу кретинов. Я знаю, что этих господ — как говорил старик Прутэ — вербуют не из членов Французской Академии, и все же не терплю дураков, особенно когда они вдобавок и наглецы.

Вечером внезапно полил дождь, и я вошел в «Мирамар», просто чтобы ненадолго от него укрыться. Моя гостиница была совсем рядом, и я собрался добежать до нее, но тут заметил, что шпик-богатырь стоит под ненадежным навесом у магазина напротив и поджидает меня. «Мирамар» принадлежал к разряду заведений, где цены превышали те накладные расходы, которые ему разрешались. «Ты у меня подождешь», — подумал я и заказал ужин.

Дождь то усиливался, то затихал, и грубиян под навесом магазина уже вымок до нитки, когда подоспела смена. Сменщик его был довольно хлипок на вид, но посообразительней, потому что направился к ресторану и, не входя в зал, вероятно, вверил меня попечению кого-нибудь из официантов, сотрудничающих в полиции.

Я сидел в глубине зала и, несмотря на сытный ужин, испытывал то неприятное чувство пустоты, какое приходит с усталостью и мыслью о том, что среди множества увиденного ты не разглядел ничего существенного. К чувству пустоты добавлялось сознание того, что я совсем один в этом враждебном, незнакомом городе — если, конечно, не считать шпиков.

Вспоминая сейчас те дни, я подозреваю, что в какой-то мере меня потянули в Алжир и мои юношеские воспоминания. Я имею в виду воспоминания о фильмах, увиденных в ближайшем к дому кино. Это были фильмы об иностранных легионах, о романтических приключениях, особенно запомнился мне один из них, под названием «Алжир», с участием Хедди Ламар и Шарля Буайе. Шарль Буайе играл роль Пеле ле Мокко, местного гангстера, героического и обаятельного, какими они бывают только на экране. Его резиденцией была Касба, легендарный квартал Алжира, и это лишало покоя полицейского инспектора, так как в таинственных лабиринтах Касбы Шарль Буайе был неуловим. Поймать гангстера можно было, лишь выманив его за пределы Касбы. А выманить его могла, как вы догадываетесь, только Женщина. Словом, инспектор подсунул Шарлю Буайе богатую иностранку Хедди Ламар, которая ни о чем не подозревала. Вспыхнула безумная страсть. И, конечно, бедняга Пепе погорел.

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 69
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Странное это ремесло - Богомил Райнов бесплатно.

Оставить комментарий