…Стылым сентябрьским утром у подъезда № 2 Министерства обороны стоял почти древний старик, очень похожий на бомжа, и держал в руках огромную кипу листовок. Эти листовки он подавал каждому, кто проходил мимо на службу. Для генералов и офицеров, служащих МО и Генштаба подобные картины уже давно стали привычными.
Я тоже взял листовку у старика и сразу спрятал в портфель. Читать такую «пропагандистскую литературу» на виду у всех было не принято.
Текст листовки, скорее всего, был набран на компьютере, а размножен на примитивном принтере с «выдохшимся» картриджем.
«Товарищи генералы и офицеры!
Читайте и делайте выводы.
Из стенограммы заседания судей Конституционного суда РФ, на котором обсуждалась законность указа президента РФ № 1400 (21 сентября 1993 года):
A. Л. Кононов: «Есть, конечно, сомнительные моменты».
B. И. Олейник: «Я согласен с оценкой, что указ не соответствует ныне действующей Конституции, ни одному из положений, ни Закону о Президенте, ни соответствующему разделу Конституции о Президенте, его полномочиях».
Т. Г. Морщакова: «Если мы станем оценивать этот указ с чисто юридической точки зрения, то, безусловно, найдем массу оснований для того, чтобы можно было признать его тотально неконституционным».
Ю. Д. Рудкин: «Я считаю, что указ целиком неконституционен».
Б. С. Эбзеев: «…Немалую роль в формировании такой ситуации сыграл Верховный Совет Российской Федерации. Но вместе с тем я исхожу из того, что Президент Российской Федерации сыграл в этом ничуть не меньшую, если не большую роль».
В. Д. Зорькин: «Изменен конституционный строй, введено фактически, пусть это и временно, но прямое президентское правление, если говорить конституционным языком, попросту совершен государственный переворот…»
Н. В. Селезнев: «На мой взгляд, указ не соответствует Конституции».
«Полномочия Президента РФ не могут быть использованы для изменения национально-государственного устройства РФ, роспуска либо приостановления деятельности любых законно избранных органов государственной власти, в противном случае они прекращаются немедленно».
Статья 121 (6) Конституции РФ»…
В то время каждая из конфликтующих сторон выбирала свои способы агитации гражданских и военных. Искусство политической вербовки нашего арбатского люда было разнообразным: от тонкой философской вязи аргументов до примитивной грубятины. Генштабисты иногда напоминали мне окуней, проплывающих мимо аппетитно болтающихся на острых рыбацких крючках червей. Мы уже хорошо знали, как надо себя вести при виде такой наживки. Когда дедовская листовка была хорошо изучена, кто-то из наших сказал: «Опять очень похоже на пропаганду. Надо бы проверить, действительно ли все это говорилось на Конституционном суде»…
Проверили быстро. Копию стенограммы заседания раздобыли у юристов Управления делами МО. В листовке не была переврана даже буква…
Наверное, сотни телевизионных «говорящих голов» и газетчиков, самых талантливых политических трибунов, тысячи самых умных брошюр не могли в тот смутный час так снайперски «бить по мозгам» военных, как этот скромный текст, отпечатанный почти на туалетной бумаге…
И самый тупой полковник начинал размышлять: «А действительно, законны ли меры, затеянные Ельциным против Верховного Совета?» И самое главное — ради чего и на каком основании президент со своей командой готовит армию к участию в «осеннем наступлении»? И на кого наступать? На Верховный Совет? Но при чем здесь армия, если вопрос-то не военный, а сугубо политический?
Нас никто и никогда не учил «наступать» на депутатов, которых мы к тому же сами всенародно избирали. Более того, многие депутаты! как стало выясняться, состояли в ближнем и дальнем родстве с минобороновскими и генштабовскими офицерами и генералами. Были там и вчерашние сослуживцы. Были там и отставники. Да и какая вообще разница, кто кем и кому доводится и кто кем был и есть. Главное — все люди…
УКАЗ
…Готовя силовых министров к разгрому Верховного Совета, Ельцин еще с начала лета у себя на загородной даче и в Кремле упорно убеждал их в том, что все несчастья идут с Краснопресненской набережной, что в случае победы оппозиции «всем крышка».
Еще 18–19 сентября наши «нештатные осведомители» в Кремле передали в Минобороны информацию, что уже готов проект «крутого» указа Ельцина «о наведении порядка в стране». Из того же источника поступали сведения, что президент не подписывает его якобы только из-за того, что официально не заручился пока поддержкой Грачева и других силовых министров.
Судя по тому, что в начале 20-х чисел сентября неожиданно была собрана коллегия Минобороны, там Ельцин и собирался получить такую «официальную поддержку» от высшего армейского руководства.
После 20 сентября в Минобороны и Генштабе почти неделю все говорили о содержании телефонного разговора, состоявшегося между Ельциным и Грачевым («кремлевка» тоже прослушивается, а среди телефонисток всегда есть такие, которые нет-нет да и выболтают сенсационные новости своему «человеку для души» в полковничьих или генеральских погонах…).
Позже от некоторых кремлевских чиновников и членов коллегии МО, которым Грачев передал содержание телефонного разговора с Ельциным накануне объявления указа № 1400, стали известны даже фразы, которые чаще всего произносил президент. Они говорили о многом:
«…Павел Сергеевич, армия, надеюсь, поддержит своего главнокомандующего…»
«…Нет другого выхода, кроме как поддержать своего президента и главнокомандующего…»
«…Вам надо четко поддержать своего главнокомандующего…»
«Позвоните мне и скажите, что поддерживаете своего главнокомандующего..»
«…Мне нужна ваша поддержка…»
Поддержка, поддержка, поддержка…
Еще до заседания коллегии министр обороны заявил в печати, что «армию надо оставить в покое… Армия попытается сделать все, чтобы не допустить кровопролития».
Но к тому времени в Министерстве обороны уже, наверное, не было людей (в том числе и в ближайшем окружении МИНИстра), которые бы не знали истинную цену слов Грачева. Ситуация вынуждала его. метаться до такой степени, что он стал делать взаимоисключающие заявления и сегодня отрицал то, что утверждал еще вчера.
Грачев хорошо владел искусством ведения боя десантной дивизией, но ему с огромным трудом давалось искусство политических битв. Иногда по характеру его заявлений невозможно было понять — лисья ли это хитрость или простодушная прямота, тонкий политический расчет или банальная глупость.
