— Его осколок… — задумчиво произнесла Ялио-призрак и с этими словами положила его между двумя серыми валунами, которые стояли рядом. Они были ещё мокрым, наверняка оказались здесь сразу после землетрясения. Собственно, после землетрясения трудно было вообще понять, что это то же самое место, не зная об этом наверняка. Ялио поднялась на ноги и огляделась. Похоже на последствие взрыва бомбы чудовищной силы. Повсюду были осколки камней со дна озера, большие и маленькие. Вместо озера теперь была гигантская воронка, а на дне её пылала огромная аномалия. Такого же цвета, что и чудовище, вызвавшее здесь катастрофу.
— Вы называете нас призраками. Хорошо, пусть будет так. — с этими словами Ялио-призрак направилась в сторону образовавшейся воронки, что совсем недавно было озером. Ялио последовала за ней. — Этот призрак мутировал от излучения и хотел поглотить тебя, но остался ни с чем, потратив свои силы впустую. Аномалия — это то, что остается, когда мутировавший от излучения призрак истрачивает свою энергию. Природа наша такова, что мы можем жить вечно, питаясь энергией нашей матери-планеты. Излучение от метеорита хоть и делает мутантов куда сильнее, но лишает возможности питаться как раньше, оставляя лишь более легкоусвояемый источник пищи — своих «чистых» соплеменников. Вы, люди, источник другой энергии. Энергии, что безвредна для нас, но опасна для них. Вы их разрушаете, примерно как пламя огня разрушает вас. Вот поэтому они так стремятся к тому, чтобы уничтожить оставшееся человечество, а нас пожрать.
— А как же железяки? Ими тоже управляют они? — удивилась Ялио.
— О, да. Они могут это делать, у них даже выходит лучше чем у не мутировавших призраков. — ответила Ялио-призрак и вдруг хохотнула. — Ещё до падения метеорита у меня была попытка связаться с вами, но из-за этого бедолагу андроида отправили на ремонт, решив, что с ним что-то не так. Тогда связаться с вами не получилось, в основном потому, что способы нашего с вами общения находятся на совершенно разных уровнях. Впрочем, тогда нам общаться с вами было без нужды. Наше совместное существование никого не притесняло, на столько мы разные. Какая была прекрасная жизнь… Но отчаянные времена требуют отчаянных действий. Пришлось совершить немалую работу для того, чтобы связаться с вами.
— Так тот светящийся туман в разломе на южном полюсе, это что-то вроде вашего изобретения, чтобы энергетическая форма жизни связалась с материальной? Вы достойны восхищения. — поразилась Ялио.
— Вы тоже очень интересные создания. — мягко улыбнулась Ялио-призрак. — Вы, существа с планеты Земля, просто невероятны в своем стремлении жить вопреки всем сложностям. Просканировав тебя, я очень многое узнала о тебе, о таких как ты, о вашей жизни и о вашей родной планете.
— Но… Я же об этом почти ничего не знаю. — удивилась Ялио.
— Да, та макушка, в которой ты живешь, не так уж много и знает. Но всё твоё тело, от органа до атома, оно помнит это всё и рассказало мне очень многое о вашей природе, моё дитя Земли. Вы рождаетесь и умираете, давая черед новой жизни. Я не вижу твоих предков, но я вижу их след в тебе. След каждого из них в твоем теле, уходящий корнями в глубины времен формирования самой материальной жизни. Вижу, как твои предки боролись за свою жизнь и плоть, развиваясь и приспосабливаясь к голоду, холоду страху. Наверное поэтому вы оказались и здесь. Материальная форма жизни — как же это интересно и необычно. — восторженно сказала Ялио-призрак. — Мы же, энергетические существа, живущие на этой планете, сохранились такими же, какими и зародились. Призраки, зародившиеся несколько секунд назад в точности такие же, как и те, что зародились ещё в момент формирования нашей планеты. Жизнь наша спокойна и неизменна. Мы дети самой планеты-матери. И мы живем, питаясь её неисчерпаемой силой, беззаботно летая по её просторам.
Ялио-призрак замолчала. Ялио тоже не решалась нарушить наступившую тишину и лишь глядела на аномалию, образовавшуюся на открывшемся дне, и гадала, к какому типу она может принадлежать. После нескольких секунд молчания, показавшихся в этом странном мире призраков эонами лет, Ялио-двойник повернулась к Ялио настоящей лицом к лицу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Там внизу электромагнитная аномалия. — лицо Ялио-призрака было серьезным, но в то же время умоляющим и почему-то словно извиняющимся за что-то невероятно жестокое. — Чтобы вернуть былой мир, осталось сделать последнее. Камень должен быть уничтожен. Уничтожен до атомов, иначе он не перестанет испускать излучение.
***
Ялио почувствовала, как её легкие раздуваются мощным потоком воздуха. Она вздохнула. Глубоко. Сама. И вышла из мрака, в который погрузилось её сознание.
Первое что она увидела — металлическую серость вокруг. Она была в своей каюте. Несмотря на то, что сознание прояснилось, тело не хотело откликаться на её команды. Было холодно. Непривычно холодно. Тело бил легкий озноб.
— Наконец-то ты очнулась. — послышался усталый голос Уны.
— Уна? — слабым шепотом спросила Ялио. — Что происходит? Где мы?
— Слишком много вопросов для того, кто только что вернулся в мир живых. Хороший признак. — привычно усмехнулась Уна. Что ж, её усмешка тоже хороший признак для человека, пережившего мучительное заточение в подземелье. — Итак, судя по времени, наши подземные друзья уже подлетают к Цитадели. В целости и здравии. Магистраль и станция уничтожены. Мы же по твоей наводке и указке капитана движемся в сторону озера Мортус. Судя по твоему описанию, это оно.
— Мортус? — нахмурила брови штурман, пытаясь припомнить хоть что-то, связанное с этим названием. Но даже попытка о чем-то подумать разразилась дикой болью в голове, словно она собиралась вот-вот разорваться по швам. От этой боли Ялио тихо простонала. Уна услышала этот тихий звук сильного мучения.
— А теперь ты ответь мне на один вопрос. — тихо сказала Уна и приблизила свою голову к голове Ялио, покачивая перед её глазами капсулой с «озарением». — Узнаешь эту интересную вещицу? Итак, что за дрянь ты пускаешь себе в кровь?
Ялио поняла, что её маленький секрет с лекарством Мио раскрыт. Что-то врать, тем более доктору, было бесполезно.
— Это… Эта штука… В общем его называют «озарением», и когда я его принимаю, голова не думает о всякой ерунде.
— Это потому, что думать там у тебя в голове нечему. Последние клетки мозга расплавил этот психотроп. — фыркнула Уна. — Дозировку увеличивала с начала применения?
— Да. — еле выдавила из себя слово Ялио. К её горлу подкатил комок жгучего стыда, сковавший речь.
— Просто прекрасно! Всё это время на нашем судне был неадекватный штурман под психотропом. Такого наша авиация ещё не видела. — сплеснула руками Уна и встала с места, направляясь к выходу из каюты.
— Стой, ты куда? — спохватилась Ялио, из последних сил воли заставляя себя встать с постели. Верхняя часть тела её слегка приподнялась, дико трясясь от напряжения. Она почувствовала, как две горячие слезы скатились по щекам и упали на грудь.
— Я должна доложить об этом капитану. — твердо ответила доктор. — Прости, Ялио, но таков порядок. Я не могу поступить иначе. Ради тебя же.
Внезапно Уна встала как вкопанная, словно резко вспомнив о чем-то важном. Ялио бы ни за что не поверила в то, что Уна смогла бы сделать такое ни с того ни сего, если бы тяжелая рука врача не залепила ей со всей силы пощечину, от которой из глаз брызнули слёзы боли.
— Ты — Ялио Энрич, штурман экипажа разведки. — зашипела сквозь зубы Уна. — Ты прошла через все пытки стадиума, стала пилотом всех видов воздушного транспорта Цитадели, в конце концов просто выжила после кучи вылазок на эту гребаную планету, которая может на ровном месте стереть в порошок любого в любой момент. И после всего этого ты просто взяла и отравила себя какой-то дрянью. Сама. Процессы уже не обратимы, твой организм уже никогда не станет таким, каким был прежде.
Дверь за спиной Уны глухо захлопнулась, и Ялио вновь упала на кровать. От падения был гулкий удар, но она не почувствовала боли. Сейчас её лишь душила тревога. Непонятная и неясная тревога неизвестности впереди.
