– Мама умерла, – вдруг сказала Агнес.
Тобиас вздрогнул, наверное, он задремал.
– Что? – Он приподнялся, опершись на локоть.
– Мама умерла, – повторила она. – В пятницу были похороны. Ее сбила машина, когда она ехала на велосипеде.
Тобиас был потрясен.
– Не может быть… Ты шутишь. – Агнес смотрела на него и молчала. Нет, она не шутила. – Мод… Мод умерла? – На глазах у него блеснули слезы. – Какой ужас! – снова и снова повторял он. – Какой ужас! – Он обнял ее и крепко прижал к себе. Так они и лежали, пока страшная новость постепенно не отступила на задний план и они не начали снова целоваться.
Они все еще были в постели, когда позвонил Калле. Простыня была усыпана крошками от бутербродов, которые приготовил Тобиас. На тумбочке рядом с кроватью стояла чашка с остывшим кофе. Агнес так его и не допила. Зато бутылка шампанского, которую она принесла из ресторана, была пуста.
Агнес сняла трубку. Отодвинувшись к спинке, чтобы удобнее было говорить, она подтянула одеяло, но Тобиас тут же стащил его вниз и принялся целовать ее грудь. «Как красиво», – мычал он, пока Агнес разговаривала с Калле, тщетно пытаясь сосредоточиться.
– Ну, как у вас вчера прошло?
– Вчера? Ты про этого…
– Про Рольфа.
– Рольфа? Ну да! А что с ним?
– Как все прошло?
– Прошло… ой, подожди минутку! – Агнес оттолкнула Тобиаса, который теперь целовал ее в живот. Она сделала страшные глаза и показала на трубку.
Тобиас ухмыльнулся, но все же послушно откатился в сторону и только легонько поглаживал пальцем ее бедро. Агнес предприняла новую попытку:
– Извини, что ты сказал?
– Я не вовремя?
– Нет-нет, все нормально. Я просто… выключила радио.
– Понятно. Я хотел узнать, как вчера все прошло в ресторане. Как Рольф?
– Как тебе сказать… Тебе нужна правда, или ты просто хочешь услышать, что все в порядке?
– А что, у меня есть причины волноваться?
– Боюсь, Рольф переоценил свои способности.
– Ты серьезно? Но он говорил, что работал в «Баре художников», в «Панораме», в «Улитке»…
– Значит, это было до того, как он стал пить пиво на скамейках в парке и ночевать там же.
– Не может быть!
– Может, если только нет другого «Бара художников», такого, где подают антрекоты с картофельным пюре из пакета.
Калле застонал. И Агнес тоже чуть не застонала, потому что палец Тобиаса снова начал бродить по ее телу.
– Извини, Агнес, я понятия не имел, что он настолько плох.
– Ничего, я выжила, но боюсь, тебе не понравится продолжение этой истории.
– Значит, это еще не все?
– К сожалению, нет. – Агнес строго посмотрела на Тобиаса и опять отвела в сторону его руку.
– Он угостился за наш счет?
– Да, пивом, но не в этом дело.
– А в чем?
– У нас вчера был важный гость…
На этот раз стон Калле больше напоминал предсмертный хрип.
– О нет! Неужели Лола?
– Увы.
– Кошмар?!
– В общем, да. Думаю, мне в последнюю секунду удалось предотвратить полную катастрофу, но в любом случае хорошего мало.
Калле молчал.
– Кстати, как ты себя чувствуешь?
– После твоего рассказа – плохо, – со вздохом ответил он.
– Мне очень жаль, наверно, нужно было сразу закрыть ресторан, как только я поняла, чем это может кончиться, но я думала, надо дать Рольфу шанс.
– Ты ни в чем не виновата, Агнес. Ответственность целиком и полностью лежит на мне. Прости, что я так тебя подставил.
– Все в порядке. – Агнес вспомнила слова Давида о том, что, возможно, еще не все потеряно. – И мне кажется, нам рано впадать в панику. Мы ведь еще не знаем, что Лола написала. Может, она не станет принимать во внимание вчерашний вечер, она ведь до этого к нам несколько раз приходила. И тогда ей не к чему было придраться. Ты не согласен?
– Возможно. – В голосе Калле слышалась неуверенность.
Агнес решила, что пора заканчивать разговор, так как Тобиас начал проявлять нетерпение.
– Постарайся больше об этом не думать, – сказала Агнес как можно более бодрым тоном. – В любом случае сегодня Паоло выходит на работу.
– Если б он вчера там был… Ладно, надеюсь, завтра увидимся. Спасибо, что вчера выручила. И еще раз прости, что так получилось…
Положив трубку, Агнес вытянулась в кровати. Тобиас склонился над ней и поцеловал в губы.
– Слушай, – с задумчивым видом начал он. – А куда делась моя картина?
– Я изрезала ее на мелкие кусочки.
Он вздрогнул и уставился на нее широко открытыми глазами.
– Ты шутишь, – медленно произнес он.
Агнес не смогла удержаться от смеха.
– Конечно, шучу. Кто я, по-твоему? Гленн Клоуз[21] из «Опасных связей»? Твоя картина лежит под кроватью.
– Почему? – спросил он, немного успокоившись.
Агнес на мгновение задумалась.
– Потому что она мне не нравится.
– Раньше нравилась.
– Нет, это она тебе нравилась. А я ее терпела.
– А теперь больше не можешь терпеть?
Она пожала плечами:
– Да нет, наверное, могу. Просто я не видела смысла в том, чтобы она продолжала висеть на стене.
Тобиас кивнул:
– Значит, ты не будешь возражать, если я опять ее повешу?
Агнес подумала про валяющуюся под кроватью картину. Держать ее там было не очень практично. Во-первых, на ней копится пыль, а во-вторых, рамка торчит из-под кровати, и Агнес не раз об нее спотыкалась. Поразмыслив, она сказала:
– Ладно. Так и быть, вешай.
Они сидели на диване, ели пиццу и смотрели по телевизору «Голый пистолет». Наверное, следовало поговорить, выяснить отношения, но ни у кого из них не хватало духу начать разговор. Конечно, у Агнес с самого утра то и дело возникали вопросы, но она гнала их прочь. В свое время она их задаст, а сейчас ей хотелось просто быть рядом с Тобиасом. Слышать, как бьется его сердце, смеяться над теми же шутками, что и он, хотя, если честно, смеялся больше он. Агнес никогда не могла понять, что люди находят в Лесли Нильсене[22].
В четыре часа Агнес пора было идти на работу. Тобиас тоже оделся. Сказал, у него есть дела в городе. Агнес не стала спрашивать какие – все равно это ничего не меняло. Перед тем как выйти из квартиры, она сняла с крючка в прихожей ключ и протянула его Тобиасу, стараясь не придавать этому жесту особого значения.
– Я буду довольно поздно. Тебе ключ нужен? – Их взгляды встретились.
Тобиас взял ключ.
– Спасибо. – Судя по тому, как он это сказал, он действительно был ей благодарен.
Выйдя на лестницу, она услышали музыку. Агнес уже привыкла и поэтому почти не обратила на нее внимания, зато Тобиас удивленно воскликнул:
– «Дип Пёрпл»! Это ж надо! У тебя что, новые соседи, или это кто-то из наших старух решил добавить к своим пластинкам что-то современное?
