Мне не ответили. Серо-голубые глаза спокойно и холодно изучали меня, будто я была рабом, недостойным ответа своего господина. От такой реакции меня прорвало.
— Не все ли тебе равно, зачем я прихожу в приемную и прошу с ним встречи? Мне вообще нет дела до мистера Джордана, но мне просто необходимо поговорить с Марком…
Когда я назвала директора по имени, Рен едва заметно поморщился. Если бы я не знала о том, что сидящий напротив меня человек холоден, как гранит, то могла бы предположить, что ему неприятно. Но через секунду лицо напротив вновь сделалось непроницаемым, а вот взгляд заметно похолодел. Казалось, что Декстер откровенно скучает, сидя непонятно с кем, непонятно где и непонятно зачем.
А меня душили обида и злость. Мало того, что Марка на месте не оказалось, так теперь еще и этот тип, непонятно каким образом оказавшийся именно сегодня в том же здании, сидит и щурится.
— А ты сам что здесь делаешь? — неожиданно агрессивно выпалила я.
— Сижу напротив тебя в кресле.
— Замечательно. Ты специально цепляешь меня?
— Научись правильно задавать вопросы, тогда будешь получать на них ответы.
Я на секунду отвернулась, сжала зубы и постаралась не сжать кулаки. Если где-то существовал клапан, предохраняющий меня от возгорания, то сейчас было самое время его повернуть. Нарочито медленно повернувшись, я с расстановкой произнесла:
— Можешь ли ты сказать мне, по какой причине ты оказался сегодня в этом здании?
Уголки губ Рена приподнялись. Гад! Теперь он улыбался.
— Молодец.
Я почувствовала, что сейчас меня точно порвет на мелкие кусочки, и уже приготовилась охватить максимальную зону поражения, когда Декстер заговорил вновь.
— Я хотел встретиться с Марком Стэндэдом.
— Зачем?
— По личным вопросам.
Снедаемая любопытством, я продолжала сверлить его взглядом. Интересно, есть ли шанс вытянуть из него больше?
— Хочешь сказать, это случайность, что мы встретились здесь этим утром?
— Да.
— Получается, ты тоже не знал о том, что он уехал в отпуск?
— Нет, я был занят другими делами. Однако теперь у меня есть пара вопросов, которые я намерен ему задать.
— Но это невозможно! — Вспомнив гранитно-бетонную решимость секретарши не выдать секретов босса, я подумала о том, что неплохо было бы побить ее тоже. Вот только все равно ничего не скажет, стерва, только вызовет охрану. — Придется отложить все вопросы на две недели, не так ли? И если твои могут подождать, то мои — увы.
— Я не люблю откладывать свои вопросы.
Я резко вскинула голову:
— Означает ли это, что ты намерен его найти?
Рен улыбнулся. Если улыбающимся можно было назвать питона, глаза которого никогда не теплеют.
— Да.
— Но как? Ты знаешь, куда он уехал?
Во мне вдруг проснулась надежда. Если Рен поедет к Стэндэду, то я просто обязана поехать с ним! Как угодно! Во что бы то ни стало!
— Скажи, ты поедешь к нему? Когда? — Огонь полыхал во мне все сильнее — от волнения я подалась вперед и почти сползла с кресла.
— Я намерен найти его, — после паузы ответил Рен, и мне показалось, что он знает все мои вопросы наперед. Даже те, о которых еще не знаю я сама.
— Тогда… Ты мог бы взять меня с собой?
Сердце пропустило удар — слишком важен был для меня ответ.
Рен молчал. Он однозначно наслаждался этой игрой в «господина» — конечно, ведь теперь в его руках были все козырные карты — делай что хочешь. И он делал. Долго молчал и рассматривал меня, словно насекомое. Наконец ответил:
— Почему я должен брать тебя с собой?
— Пожалуйста… Мне очень нужно увидеть его. Очень. Ты не представляешь, как сильно!
Лицо Декстера изменилось — стало замкнутым и отчужденным. Я впала в отчаяние:
— Хотя бы скажи мне, где он, и я попробую добраться туда сама!
— Я сказал, что пока не знаю, где он. Но узнаю.
— Черт! Тогда возьми меня с собой!
И Рен вдруг отрезал:
— А что ты можешь мне предложить?
— Я?
Я осеклась и замолчала. Предложить? Что предложить?
Взглянув на часы, он спокойно произнес:
— У тебя есть одна минута, чтобы объяснить мне, почему мне следует взять тебя с собой.
— Одна минута? Но что ты хочешь, чтобы я тебе предложила?
Прищуренные глаза недобро блеснули; мой собеседник еще раз посмотрел на часы — мол, время пошло, и демонстративно отвернулся.
— Я… — Лихорадочно соображая, какой ответ мог бы принести мне удачу в этом нелегком деле, я пыталась нести все, что приходило на ум. — Я совершенно не буду тебе мешать. Я буду молчать всю дорогу, буду вести себя тише воды, ниже травы…
Жадно вглядываясь в непроницаемое лицо, я пыталась нащупать правильный вариант:
— Я могу взять другую машину и следовать за тобой на расстоянии в двести метров, могу заплатить тебе…
Его лицо резко поскучнело, и я сменила тактику.
— Хорошо-хорошо! Я могу шутить все дорогу, петь песни, убирать с шоссе камни и поваленные деревья…
Мне казалось, или он едва сдерживался от того, чтобы не рассмеяться? Значит, я на правильном пути? Но через секунду полуулыбка исчезла, и я почти впала в отчаяние.
— Ну подскажи мне, что я могу для тебя сделать? Я могу делать то, что ты скажешь…
Рен медленно поднял голову и посмотрел исподлобья. Его взгляд оставался холодным, но теперь в нем появился интерес.
Вместо облегчения меня вдруг начала сотрясать мелкая дрожь. Если моя догадка верна, то я должна предложить ему все и даже больше. Ну уж нет! Этого он не дождется! Все, что угодно, только не повиновение каждому слову. Нет, нет и еще раз нет!
А потом я сникла. У меня нет выбора. Совсем. Никакого. И если вредный Декстер хочет услышать именно это — я скажу ему. Скажу все, что угодно.
Пытаясь унять трясущиеся руки, я зажала их между коленями и, не поднимая головы, тихо произнесла:
— Я поняла. И я согласна. Согласна подчиняться любым твоим желаниям.
Вот теперь его губы изогнулись в настоящей широкой улыбке.
— Молодец.
— Только с одним условием, — подавленно добавила я. — Если я о чем-то не захочу говорить, ты не будешь на меня давить.
Постукивая по подлокотнику пальцами, Рен какое-то время задумчиво смотрел в сторону, затем повернулся и произнес:
— Выезжаем после обеда. Я заеду за тобой в три.
Уже после того, как он ушел, я все еще сидела в кресле и пыталась разобраться в собственных ощущениях — ведь я должна радоваться? Так? Ведь я увижу Марка, и значит, есть надежда поговорить, все исправить. Все обернулось как нельзя лучше — мне не придется искать его самой, не придется арендовать машину, не придется вновь мчаться ночами напролет по темным дорогам — моим водителем станет Рен. Разве не об этом я когда-то мечтала — сидеть с ним рядом, разговаривать, просто ехать? А если так, то откуда это странное ощущение, что я только что заключила сделку с дьяволом?
