По понедельникам Лизе не везло. Так было в детстве, когда Элалия Павловна вдруг решала отвезти дочь к стоматологу именно в начале рабочей недели. Так было в школе, когда после выходных, таких длинных для развлечений и таких коротких для занятий, ее вызывали к доске. Так было в институте, когда в понедельник она опаздывала и обязательно попадала на глаза кому-нибудь из деканата. «Вы же отличница! Как вы можете!» – неслось ей вслед. В этот понедельник она пришла на работу вовремя, переоделась в белый халат, разложила карты, поскольку медсестра опаздывала, и уже было приготовилась принимать пациентов, как вдруг в кабинет зашла приятельница – коллега из соседнего кабинета.
– Лиза, тебя искали. С самого утра.
– Это как – с самого утра? Без пятнадцати девять я была уже на месте. И потом, кто искал?
– Мужчина. Очень интересный. На дорогой машине.
– А как мужчина выглядел? Не лысый, часом? – Лиза понимала, что с Тихоном Бойко может произойти все на свете – он может похудеть, потолстеть, сгорбиться, окриветь, но вот только волосы у него вряд ли отрастут.
– Вот-вот, лысый. В восемь был уже здесь.
Уехал буквально за пять минут до твоего прихода. С кем-то по телефону разговаривал.
– Надя, если он меня будет спрашивать, соври что-нибудь. Только правдоподобное. Не хочу его видеть. Это мой бывший муж.
– А-а-а, – протянула Надя. – Может, ты зря так?
– Нет, не зря. – Лиза отвернулась к окну. Все, что напоминало о недавнем прошлом, доставляло неудобство. – Так ты говоришь, что он уехал?
– Да, вроде…
– К сожалению, нет. Он не уехал. Вот он идет. – Лиза указала на плотную фигуру, которая открывала дверь в поликлинику.
– Я ухожу. Слушай, ты не спеши с выводами, дай человеку шанс. – Надя улыбнулась. – У вас еще время есть – до начала приема двадцать минут.
Когда в дверь постучали, Лиза сосредоточенно разбирала стопку медицинских карт.
– Здравствуй. – На пороге появился Тихон Бойко.
– Добрый день, – ответила Лиза, не поворачивая головы.
– Вы, Елизавета Петровна, даже не удивлены.
– Меня предупредили, что ты здесь. И потом, я видела, как ты входил в поликлинику.
– Понятно. – Бойко потоптался у дверей.
– Зачем ты приехал? Не на прием же?
– Нет. – Тихон уж слишком радостно хохотнул. – Я поговорить.
– Говори. У тебя десять минут времени.
– Ты стала очень деловая.
– Не более, чем когда работала у тебя.
– Да, я помню. Ты хорошо работала.
– Да что ты?! – Лиза рассмеялась. – А мне казалось, что хуже меня только наш кот Ляпис работал. Кстати, как он там поживает?
– Ничего. Толстеет.
– Ну и хорошо. Так я тебя слушаю!
– Лиза, может, ты подумаешь? Может, можно как-то вернуть?..
– Что вернуть?
– Ну, ведь мы не очень плохо жили. Мы же не всегда ссорились… У нас были и хорошие времена…
– Это у тебя они были. У меня их не было. Как только я переехала к тебе и как только перешла к тебе на работу – ни одного хорошего дня. – Лиза вдруг почувствовала гнев. – Ты сейчас ничего не поймешь. Как не понимал тогда.
– Но ты же сама говорила, что любишь меня, была веселая, в доме жизнь же была нормальная…
– А ты знаешь, чего мне это стоило?! Ты даже представить не можешь! Ни разу за все это время я не поступила так, как бы мне хотелось. Ни разу я не рассмеялась от души, ни разу – ни я, ни моя дочь. Не лечь позже одиннадцати, не сварить холодец, потому что ты не любишь запах бульона, не сходить поздно в кино, поскольку ты соблюдаешь режим. Но это – ты! Ты соблюдаешь режим и не ешь холодец. А мы иногда любим есть холодец, сидеть за полночь, смотреть дурацкие мультфильмы и смеяться над глупыми шутками. А еще мы любим пироги и пирожные! Очень любим. Пироги с мясом и пирожные с жирным кремом! И печь это я все люблю тогда, когда мне захочется! Понимаешь, не когда муж скомандует: «Можно», а когда мне захочется это сделать!
– Лиза, ты послушай себя! О чем ты говоришь?!
– О холодце и пирожных. Я отлично понимаю, о чем я говорю! Но за этим стоит жизнь! Разговоры по душам, общие планы, мои друзья и подруги, которых ты выгнал из моей жизни.
– Никто не выгонял!
– Неправда. Я стояла перед выбором – встретиться с подругой и получить потом злобное хлопанье дверями, швыряние посуды в раковину и резкий грубый тон. А если учесть, что рядом жила моя дочь, которая всего этого боялась и которая все это могла перенять, я выбирала ее покой. Я выбирала покорность. Я не встречалась с подругами и друзьями, потому что это влекло за собой хамство с твоей стороны!
– Ты бы сказала!
– Ты все знал, я тебе все это говорила! Но ты – эгоист! Тебе надо, чтобы было удобно только тебе.
– Ну, не может же быть, что дело только в этом?! Лиза?!
– О да! Не может быть! Конечно, еще было каждодневное хамство: «отстань!», «не твое дело», «не лезь», «у тебя как с головой?!». Я не буду сейчас повторять более крепкие выражения. А как ты вел себя на работе?! Наверное, я была очень плохим сотрудником!
– Да, бывало, что я… Но ведь… Понимаешь, я все равно люблю тебя. – Бойко развел руками, и этот жест произвел комический эффект – здоровенный лысый детина имел вид школьника, который разбил стекло.
– Послушай, Тихон, отстань от меня. Я не люблю тебя. Я разлюбила тебя в тот момент, когда ты сделал мне предложение. И наверное, ты был прав, что злился на меня. Ты, наверное, это чувствовал. Чувствовал эту мою нелюбовь. Мое отношение к тебе – это увлечение. Сильное, похожее на страсть, но и страстью это все-таки не было. Страсть не позволяет видеть недостатки, а я их видела, но легкомысленно прощала, а порой даже не обращала внимания. Ведь они меня не касались, пока мы не поженились. Бойко, я этим браком расплатилась за свою глупость и за обман.
– Какой обман?
– Я ведь тебя обманула, я выходила замуж за тебя и врала, что люблю. – Эту фразу Лиза произнесла с нескрываемым удовольствием. Эти слова были местью за все унижение, которое ей пришлось испытать.
– А почему же ты не отказала мне?
– Надо было. Но ты так себя вел… Знаешь, я почему-то себя чувствовала виноватой и обязанной. Не знаю почему… А может, казалось, что будем жить нормально – ты любишь меня, я к тебе хорошо отношусь. Семья иногда балансирует на грани развода – очень долго и… очень успешно. Но это в том случае, если противовесы находятся на обеих сторонах. Если на одной, то итог печальный. Как у нас. Зря ты сюда приехал. Я никогда не вернусь к тебе и слышать о тебе не хочу.
– Вот, значит, как? Значит, ты вышла замуж за меня не по любви?! А может, тебе хотелось моих денег, возможностей, моего положения?!
