В боях под Севастополем отлично показал себя младший лейтенант Измаил Алеев. А воздушный стрелок Сергей Тимошенко один со своими пулеметом УБТ отбил атаки шести "фокке-вульфов", имевших по четыре пушки каждый. И особенно, помню, отличился Михаил Ткаченко. Был он хорошим летчиком, водил группы. Перед штурмом Севастополя к нему попала газета, в которой он случайно обнаружил фотографию своего брата - узника фашистского концлагеря в полосатой одежде и под номером. Это был младший брат Михаила, которого он очень любил.
И после этого случая Михаил Ткаченко летал каждый день по нескольку раз на задания, пренебрегая всякой осторожностью, лез в любой огонь, ни с чем не считаясь. Михаил и так был полной противоположностью Ивану Карабуту, который привык все делать по расчету, точно, без потерь и излишнего шума. А тут Михаил словно осатонел, норовил в самую гущу огня, бил из пушек поливал позиции врага из пулеметов косил, точно косой, зазевавшихся вражеских солдат.
Полк под Севастополем нес большие потери в летном составе и материальной части.
7 мая совершено 33 боевых вылета. В этот день не вернулись на свой аэродром 6 экипажей в том числе не прилетел и Михаил. Он на следующий день пришел в полк пешком. Самолет его подожгли вражеские зенитчики, а он выпрыгнул с парашютом и спасся.
8 мая в бою мы потеряли еще два экипажа.
После нескольких боевых вылетов на Мекензиевы горы начался штурм Сапун-горы нашими наземными войсками. Здесь слились в мощный кулак Отдельная Приморская армия, гнавшая немцев с востока, и 4-й Украинский фронт, преследовавший противника с севера. Сюда была стянута авиация двух фронтов. Воздушные армии были объединены. Работа авиации под Севастополем была очень четко организована.
- Все расписано, как по нотам! - восхищался майор Кондратков. - кому, когда, сколько быть над целью.
Действительно, все было рассчитано по минутам. Интервалы между группами сохранялись незначительные. Мы отштурмовались, уходим и видим, как нам на смену идут новые группы Илов на штурм Сапун-горы.
Штурмовиков постоянно и неотступно прикрывали истребители. Нас часто прикрывал со своими ребятами наш бывший однополчанин и друг, замечательный летчик-истребитель Паша Хлопин. Как сейчас помню, летим мы, он подойдет близко, пристроится к группе, сделает бочку, покрутится немного возле нас и уходит к своим где ему положено быть в боевом порядке.
Управление нашими войсками под Севастополем насколько я могу судить с учетом мнения и своих однополчан, было чрезвычайно четким и эффективным.
9 мая сводил я свою восьмерку в последний раз на Севастополь. Нам был приказ подавлять огневые точки противника в районе Шестая верста - высота 179,0 и на окраине города.
В этот же день наземные войска двух фронтов взяли Севастополь.
Последние остатки фашистов еще сопротивлялись на мысе Херсонес но они вскоре были сброшены в море. Полк бил по отходящим кораблям противника.
За ратный подвиг, проявленный при взятии Севастополя, 210-му штурмовому авиационному полку было присвоено наименование Севастопольский.
В это время командир дивизии полковник Гетьман вызывает начальника парашютно-десантной службы капитана Гуржия и меня. Предлагает пойти на учебу в академию.
Тима просит:
- Не посылайте меня. Откомандируйте лучше в разведывательный полк. В этом деле у меня есть некоторый опыт.
- Да, молодым нужен ваш опыт, - говорит командир дивизии. - Опытные летчики нам нужны, чтобы обучать боевому искусству молодых. Это верно... А что вы скажете? - обращается он ко мне.
- В академию буду проситься после войны. А пока прошу оставить в полку.
Командир дивизии дружелюбно улыбнулся и сказал:
- Кадры всегда нужно готовить. Хоть и война подходит к концу. А поступаете вы, хлопцы мои, правильно. Другого ответа, по совести говоря, я и не ожидал от вас... Летайте!
В резерве Главного Командования
После освобождения Севастополя полк временно "остался без работы".
- Приказано сдать самолеты другому нашему полку, - сообщил майор Кондратков командирам эскадрилий. - Сами поедем в Кировоград. Там на базе нашего полка и еще двух полков легких бомбардировщиков будет формироваться новая штурмовая дивизия.
Погрузились мы в товарный состав и поехали к новому месту назначения. Миновали Джанкой, Сиваш, едем на Мелитополь.
Вблизи поезда на малой высоте пролетает группа самолетов ПО-2. Невольно наблюдаю за ними. А Женя Прохоров уже кричит:
- Смотри, косая полоса на киле!
Это опознавательный знак самолетов женского полка. Я уже знаю, что девчата после освобождения Крыма перелетают на 2-й Белорусский фронт. Где они будут садиться? Смотрю на карту. Впереди Мелитополь. Курс девушек явно туда.
Дело к вечеру. Похоже они сядут на местном аэродроме. А где он, далеко от станции? Сколько времени простоит наш эшелон? Ничего неизвестно...
Вот и Мелитополь.
Вместе с Жорой Пановым навели справку у военного коменданта. Аэродром оказался неподалеку от станции, минутах в тридцати ходьбы. Машинист сказал, что состав простоит часа три-четыре, пока будет смена паровозной бригады.
Наступали южные синие сумерки. Чистое, уставшее от воздушных боев и разрывов зенитных снарядов небо было усеяно крупными звездами. И обстановка совсем не боевая.
Аэродром разыскали быстро. Стоят действительно самолеты женского полка.
- А девчата где разместились? - спрашиваем у дежурной, курносой полной девушки.
- Вот здесь, - она указала на белые домики, разбросанные рядом с аэродромом.
Подошли к одному из домиков, постучали в крайнее окошко.
- Где четвертая эскадрилья?
- Рядом с нами, - ответила заспанная физиономия, высунувшись в окно. - А вам кого?
- Катю Рябову.
- Там она.
Заходим в соседний домик. Темно. Свечу фонариком. На кроватях отдыхают девушки. Вскакивает Катина подруга Руфа Гашева.
- Ай! - удивленно восклицает она и, узнав меня, будит Катю.
Все девушки повскакивали, конечно. Начались расспросы.
- Откуда взялись?
- С неба...
- Как узнали, что мы здесь?
- На то мы и разведчики...
- Небесные разведчики, - смеясь уточняет Жора, - штурмовики.
Для девушек наш приход был большой неожиданностью.
- Сейчас согреем чаю, - захлопотали они.
- Некогда, нам пора. В другой раз.
Рассказал Кате, куда перебазируемся. Попрощались мы с девчатами, двинулись в обратный путь.
Катя пошла проводить меня до эшелона. Вблизи нашего состава ветвистый тополь. Мы стоим под его кудрявой кроной. Листья грусно шепчутся. Когда нам удастся снова встретится?..
Два часа пролетели как одна минута. Бригада машинистов сменилась. Паровоз стоит под парами. Команда: "По вагонам!" Прощальный гудок...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
