вместе с Муромцевым в работе над редакцией Основных законов. Это продуманная позиция, и это попытка обелить себя и руководство партии. Как он подал всю эту историю? Он признавал свою (и Петражицкого, и Милюкова) близость к Витте и даже выпятил свое и Петражицкого соучастие в создании конституционной декларации. Гессен далее говорит о своих встречах с премьером 23–24 октября. Речь шла о закреплении начал только-только провозглашенного Манифеста, о пересмотре Основных законов и учреждения Думы, реорганизации Государственного Совета. Если власть со всем этим промедлит, это сделает Дума, как законодательный орган, став таким образом де-факто Учредительным собранием. Именно с этих позиций оценивая ситуацию, премьер предлагает своим неофициальным советникам-конституционалистам подготовить проект новой редакции Основных законов. Но они, естественно, отказываются это делать, подменять Думу, присваивать ее права и т. д.
Было ли участие руководства кадетов в пересмотре законов? Да, было, вышеприведенные факты о том свидетельствуют. Не все у кадетов получалось как задумывалось. Многих деталей мы не узнаем. Ставшее известным — не более как вершина айсберга.
Позиции Витте, Гессена, Милюкова как авторов мемуаров удивительно совпадают в главном, а именно — замалчивании своего участия в пересмотре Основных законов (то есть событий октября 1905 — апреля 1906 г.). Всю неудачу с конституционной реформой, создавшей преграды для нормального функционирования законодательных учреждений, мемуаристы сваливали на Столыпина и всячески обеляли себя. Сказанное относится ко всей мемуарной и исследовательской литературе кадетского и прокадетского направлений, а она составляет большинство в историографии проблемы. Таким путем обеляется вся политика жесткой конфронтации с «исторической» властью, которой неизменно придерживались кадеты во все годы «Думской монархии», начиная с ее правового становления в 1906 г.
И. В. Гессен свидетельствует, что в только-только образованной кадетской партии не было единства, несмотря на отход от их движения радикально-соглашательских элементов, что против официально одобренной партийной программы (докладчиком на съезде был Милюков, в составлении доклада принял активное участие Гессен) высказывали много возражений. В партии, в конституционном движении, по его словам, господствовало ожесточенное и предубежденное, по отношению к власти, настроение, неискренность и вынужденность уступок (власти) возбуждала мечту, что «сейчас можно добиться и большего», по словам Гессена. «Тогда уже обозначалась руководящая роль гувернерства Милюкова, сделавшая из него средостение между руководством партии и общественным мнением. Парламентская борьба рисовалась в воображении — продолжает автор — и фактически кругом происходила не борьба, а всеобщий погром, бурсацкая кровавая вселенская смазь. Демобилизуемые войска, беспорядочно возвращавшиеся с Дальнего Востока, громили все на своем пути. Революционные партии бомбами и револьверами громили полицию и жандармерию…»12
Эти бури трепали, но не потопили наших аргонавтов, и золотое руно было доставлено к родным берегам. Работа над новой редакцией Основных законов финишировала. Работа Муромцева — это редакционная квалифицированная правка, придание тексту большей точности, выразительности. Это признавал и сам Муромцев со своими коллегами. Итог работы, ими проделанной, изложен в записке, переданной через В. Ковалевского. Текст записки, видимо, тогда же получил Витте, который и привел ее в мемуарах.
Записка эта начинается так: «Выработанный Советом министров проект основных законов производит самое грустное впечатление. Под видом сохранения прерогатив верховной власти составители проекта стремились сохранить существующую безответственность и произвол министров…»
Это заявление в устах лидеров оппозиции понятно, но эта декларация сохранения «чистоты риз», а вот суть их позиции, итоги их работы над проектом: «Во избежание коренной переработки проекта он принят в основание и затем в него введены частью более или менее существенные, частью редакционные изменения» (курсив мой. — А. С.).
Далее следуют все предлагаемые изменения. Витте допускает явный перебор, заявляя, что эта правка сводила на нет власть царя и провозглашала парламентаризм. «Эта записка, по-видимому, поколебала Его Величество, и он не утверждал Основные законы. Наконец, под влиянием моего разговора с генералом Треповым по телефону, законы эти были утверждены»13.
Выставляя себя в роли спасителя трона и Отечества, экспремьер много извратил. О парламентаризме и речи не шло, о лишении царя власти — тем паче. Записка произвела впечатление на императора, и он повелел учесть предложения Муромцева, иначе бы они и не вошли в окончательную редакцию Основных законов. Если уж говорить тут о заслугах, то уже не Витте. (Мы еще к этому вернемся в ходе описания событий.)
Итак, около 18 апреля редакция Муромцева ушла к царю. Затем группа высших чиновников во главе с министром юстиции, тайным советником Михаилом Акимовым (Сольский тяжело болел, но оставался в курсе всех дел) на основе всех проектов и предложений Муромцева выработала окончательный текст Основных государственных законов, утвержденных Николаем II 23 апреля 1906 г., то есть за четыре дня до открытия заседаний Государственной Думы14.
Было ли здесь какое-то промедление с одобрением? Срок с 18 по 23-е — это четыре-пять дней. Это совсем немного, ведь речь шла о тексте конституции, о выборе окончательно выверенных с учетом всех вариантов формулировок.
Примечания
1 Право. 1906 г. № 15. 16 апреля (воскресенье). С. 1380–1387. Редакционная статья принадлежит перу редактора-издателя И. В. Гессена.
2 Александр Исаевич Браудо — дает справку еврейская энциклопедия Брокгауза — писатель, общественный деятель, родился в 1864 г., окончил Дерптский (Юрьевский) университет. В императорской библиотеке занял видный пост — заведующего отделом «Россика». Член ЦК союза для достижения полноправия евреев, пользовался авторитетом.
3 Список масонов — депутатов Госдумы следовало бы открыть именем П. Н. Милюкова. Он не был членом русских лож, но был членом лож французских, то есть действовал как «старший брат», надзиратель.
См.: Платонов О. А. Тайная история масонства. М., 1996; Берберова Н. Н. Люди и ложи. М., 1997.
4 Гессен И. В. В двух веках. Жизненный отчет // Архив русской революции. Т. 22. С. 225.
5 Кокошкин Ф. Ф. С. А. Муромцев и земские съезды // С. А. Муромцев. М., 1911. С. 223–225. Автор — профессор права Московского университета, близкий к Муромцеву.
6 Доклад членов съездов от Московской губернии Московскому Губернскому Земскому Собранию очередной сессии 1905 г. С. 4. См. также: Кокошкин Ф. Указ. соч. С. 225.
7 Ф. Кокошкин корректирует оценку Муромцевым политических взглядов председателя Госсовета, ибо Сольский, как и сам Муромцев, еще в 1881 г., во время «диктатуры сердца», был сторонником «конституционной партии» великого князя Константина Николаевича и как государственный контролер поддерживал конституцию Лорис-Меликова. То есть Муромцев
