По словам Галины Всеволодовны Кравченко, «литературу, особенно русскую, дед знал прекрасно. В его библиотеке насчитывалось около шести тысяч книг. Но это была и любовь, и профессия. Вторым, уже в полном смысле любительским увлечением деда было коллекционирование граммофонных пластинок». Галина Всеволодовна с трепетом вспоминает музыкальные семейные вечера, которые устраивал дедушка. На старинном граммофоне ставились любимые пластинки.
«Традиционно вечера начинались с „Приглашения к танцу“ Вебера, – вспоминает Галина Кравченко. – Любимого было слишком много, чтобы все можно было перечислить. Особенно дед любил русские народные песни в исполнении Лидии Руслановой и хора Пятницкого. Часто слушали Изабеллу Юрьеву и Кето Джапаридзе, конечно, Утесова и Шульженко, Шаляпина, Карузо, Титта Руффо. И еще бесконечно многое – арии из опер, симфонии, монологи и отрывки из спектаклей в исполнении Качалова, Москвина, Юрьева, Корчагиной-Александровской и многих других выдающихся актеров того времени».
«Семейное гнездо» В.А. Трофимова – дом № 32 на Старо-Парголовском проспекте. Фото 1960-х годов (из семейного архива внучки В.А. Трофимова – Г.В. Кравченко)
…По словам Галины Всеволодовны, Владимир Александрович «принадлежал к плеяде романтиков, был принципиальным, и когда его личные убеждения не совпадали с поведением и мнением большинства, он поступал так, как подсказывала ему совесть, свои собственные принципы». Судьба уберегла его от сталинских репрессий, хотя сам он пытался заступиться за «врагов народа», в чьей невиновности был уверен.
Вот лишь один из характерных эпизодов. В годы сталинского террора он пытался спасти своего близкого друга по партии, секретаря ЦИК Ивана Акулова. Узнав об его аресте, В.А. Трофимов тотчас же писал Калинину: «Сегодня (23 августа 1937 г.) при посещении семьи Акуловых я узнал, что Иван арестован. Я не могу отделаться от этого кошмарного удара. Но вместе с тем не могу допустить мысли, что Иван – предатель партии и Родины. Вот уже тридцать лет я его знаю, но всегда я знал его как убежденного ленинца и как честного человека. Что же случилось? Может быть, он стал жертвой клеветы? Эта мысль не дает мне покоя…» Не получив ответа, он сам отправился в Москву на прием ко «всенародному старосте», однако поддержки от Калинина не получил.
…И Азадовский, и Рудинский, и Трофимов очень долго не прерывали связей со своими учениками по кружку. Таисия Степанова, ставшая химиком и работавшая в Политехническом институте, на протяжении нескольких десятилетий переписывалась с М.К. Азадовским. Долгие годы поддерживал общение со своими учениками из Петрограда М.Я. Рудинский.
«Величавый старик» В.А. Трофимов. Фото 1960-х годов (из семейного архива внучки В.А. Трофимова – Г.В Кравченко)
В.А. Трофимов каждый год дважды устраивал встречу со своими ученицами из первого выпуска Коммерческого училища. Собирались в его доме на Старо-Парголовском проспекте. Среди бывших учениц Коммерческого училища, приходивших в гости к Владимиру Александровичу, неизменно была Таисия Степанова. В 1969 на похоронах В.А. Трофимова на Серафимовском кладбище (он скончался на 89-м году жизни) присутствовали его ученицы из Коммерческого училища. Они прочитали стихи, в которых содержались такие строки: «Там сидел величавый старик…».
Как отмечает историк A. B. Кобак, нет сомнения, что деятельность Кружка изучения Лесного была по-своему уникальным педагогическим экспериментом, одним из наиболее удачных опытов организации краеведческой работы в дореволюционной петербургской школе. Талантливые преподаватели Коммерческого училища смогли увлечь, организовать ребят, направить их творческую энергию в определенное русло, и в то же время дать им возможность полного самовыражения и самоуправления. Очевидно, имелось в деятельности Кружка нечто, что притягивало людей друг к другу, чем они очень дорожили и пронесли через всю жизнь.
В.А. Трофимов с бывшими воспитанниками. Фото 1960-х годов (из семейного архива внучки В.А. Трофимова – Г.В Кравченко)
Кружок изучения Лесного имел огромное значение – он создал основу для широкой краеведческой деятельности, развернувшейся в Лесном. Спустя десять лет после возникновения Кружка изучения Лесного С.А. Безбах отмечал, что «крупнейшими работами Кружка» являлись исследование Новосильцевской церкви, изучение истории и памятников Беклешовского сада, открытие стоянки каменного века у Тарховки на побережье Финского залива и проведение археологических раскопок, впоследствии продолженных Лахтинской экскурсионной станцией.
В начале 1920-х среди участников Кружка, оставшихся в городе, возникла мысль вновь возобновить краеведческую работу. 9 июля 1922 года Кружок изучения Лесного преобразовали в Общество по изучению Лесного. Сохранились протоколы первых заседаний этой организации, состоявшихся в мае 1923 года. Они особенно интересны тем, что там поднимались концептуальные вопросы краеведческой работы.
Например, на собрании 5 мая 1923 года говорилось о методах изучения «всякой местности». В докладе A.B. Карлсон подчеркивалось, что для этого необходимо исследовать целый комплекс объектов – физическую среду данной местности, историко-политические, «быто-экономические» и правовые условия.
На том же собрании приняли решение войти в контакт с Обществом «Старый Петербург», чтобы просить у него «некоторые материальные средства», и с Экскурсионным институтом, от которого просить специалистов-методистов для чтения лекций и организации соответствующего семинара. Переговоры с Обществом «Старый Петербург» взял на себя С.А. Безбах.
Летом 1923 Общество изучения Лесного преобразовалось в «Отделение Общества „Старый Петербург“ в северных окрестностях», взявшее на себя «продолжение и развитие работ Кружка изучения Лесного, но уже на территории всей северной, заречной, части города».
1 июня 1923 года Общество по изучению Лесного влилось на правах Отделения в «Общество изучения, популяризации и художественной охраны Старого Петербурга» (в обиходе – общество «Старый Петербург»), объединявшее в 1920-х годах ведущих историков-краеведов нашего города, в том числе П.Н. Столпянского, В.Я. Курбатова, Н.П. Анциферова и многих других. Оно было основано 20 ноября 1921 года, а в апреле 1924 года переименовано в Общество «Старый Петербург – Новый Ленинград».
Забегая вперед, скажу, что 3 января 1927 года Отделение вышло из Общества и на правах Отделения вступило в Ленинградское окружное общество изучения местного края (ЛООИМК) на Финско-Ладожском перешейке. В таком качестве оно просуществовало до 1937 года, до его ликвидации.
Середина 1920-х годов, точнее, период между 1923 и 1927 годами, стала временем наиболее активной и плодотворной деятельности лесновских краеведов. Это неслучайно, ведь 1920-е годы называют «золотым десятилетием» отечественного краеведения. В те годы повсеместно возникали краеведческие общества, кружки, музеи, ставившие перед собой единые задачи: силами общественности всесторонне изучать родной край, распространять знания об Отечестве в народе. В 1922–1936 годах функционировал (до 1925 года при Российской Академии наук, а затем при Главнауке Наркомпроса РСФСР) руководящий орган российских краеведов – Центральное бюро краеведения (ЦБК), издававшее журналы «Краеведение» (1923–1929 гг.), «Известия Центрального бюро краеведения» (1925–1929 гг.), «Советское краеведение» (1930–1936 гг.) и другую литературу.
Даже в Лесном в начале 1920-х годов, кроме Общества изучения Лесного (затем Отделения общества «Старый Петербург»), существовало еще несколько организаций, чья деятельность находилась в русле краеведческого направления. Это Лесная Экскурсионная станция при Лесном институте, под руководством профессора Г.Н. Боча, и Экскурсионная станция для учащихся в Лесном, которой заведовал профессор Д.Н. Кайгородов. Обе они носили естественно-исторический характер, а основным методом изучения являлись экскурсии.
Эта форма познания окружающего мира стала набирать популярность еще в конце XIX века – начале XX века. Уже тогда парк Лесного института стал одним из пунктов естественно-исторических экскурсий. К примеру, в ноябре 1912 года газета «Политехник» сообщала, что географический кружок Высших женских курсов вместе с естественнонаучным кружком устраивает экскурсию в Лесное. «Профессор Лесного института Морозов прочтет для экскурсанток реферат о лесах и покажет Лесной институт».
Экскурсионную традицию решили продолжить ученые, принимавшие участие в работе Комиссариата народного просвещения, особенно его Петроградского отделения. С самого начала своей работы он уделял большое внимание развитию экскурсионного дела, создав в феврале 1919 года для его организации центральный орган – Экскурсионную секцию при отделе Единой трудовой школы (ЕТШ). Из всех мероприятий по организации экскурсионного дела секция поставила в первую очередь организацию загородных естественно-исторических экскурсионных станций. Уже в мае 1919 года организовали шесть экскурсионных станций – в Павловске, Детском (Царском) Селе, Лахте, Сестрорецке, Петергофе и при Каменноостровском сельскохозяйственном институте.
