Крупински решил атаковать штурмовики, но тут в наушниках послышался тревожный голос Хартманна:
– Пунски, выше нас восьмерка «кобр»!
– Вижу!
Через секунду Хартманн сообщил:
– Ведущий идет на нас! Похоже, это «кобры» с красными носами!
– Понял, Буби! Понял! – отозвался Крупински и тут же подал своей восьмерке команду: – Все уходим наверх! Боя не принимать! Осмотреться!
Восьмерка «мессершмиттов» круто пошла на солнце. Тут же с земли, со станции наведения, послышалось: «Внимание! Внимание! Покрышкин в воздухе! Покрышкин в воздухе! Высылаем помощь!»
И через несколько секунд: «Для «Карая-1». Фадеев в воздухе! Для «Карая-1». Фадеев в воздухе».
– Понял вас! Я – «Карая-1». Понял вас! – отозвался Крупински, мысленно поблагодарив очкастого оператора, что тот выполнил его личную просьбу – сообщить о появлении в воздухе его русского персонального врага. Тут же он предупредил Хартманна: – Буби! Они оба в этой восьмерке. Будь начеку! Пока подождем!
Они стали ходить в стороне, наблюдая, как «кобры» схватились с вновь прибывшими «мессершмиттами».
Подошла группа пикировщиков «Ю-87», и Крупински приказал шестерке спуститься вниз на ее прикрытие, а сам с ведомым остался вверху.
Наконец Крупински выбрал момент и стремительно бросился в лобовую атаку с русским. Машина Фадеева, мгновение назад казавшаяся точкой в синеве безоблачного неба, стремительно нарастала. Зная по опыту, что стрельба на встречном курсе малоэффективна, Вальтер всегда старался отвернуть пораньше, с тем чтобы, опередив противника в развороте, занять лучшую позицию для повторной атаки. Вот и сейчас, выбрав момент и пустив для острастки парочку трасс, он резко крутнул «мессершмитт» в сторону, как бы подставляя его под удар русскому.
К его удивлению, Фадеев за ним не погнался, как в таких случаях делали другие летчики, а кинул свою «кобру» вверх.
Вальтер понял: это не случайный маневр. Стало ясно – навязать ему свою волю и заставить драться на виражах на этот раз не удалось. Разгадав его маневр, Фадеев рывком выскочил на несколько сотен метров вверх и сразу стал опасен. У кого высота, тот и хозяин неба.
«Как быть, – лихорадочно соображал Крупински. – Я ниже русского, вести бой на вертикальном маневре для меня опасно, а на горизонтальном – он не хочет. Да и виражи для меня сейчас опасны».
А Фадеев, не теряя даром времени, стал забираться выше, намереваясь, очевидно, набрать высоту и атаковать сверху. Крупински ничего не оставалось, как броситься следом и, пользуясь преимуществом «мессершмитта» в мощности двигателя, попытаться связать противника боем и помешать ему занять выгодное положение.
Заметив, что Крупински устремился за ним, Фадеев резко развернулся и пошел навстречу. Снова лобовая атака, и опять трассы обоих, пройдя мимо, растаяли в бездонной голубизне неба.
Наконец Крупински удалось добиться того, к чему он стремился с самого начала, – они перешли на виражи. Теперь успеха добьется тот, кто лучше владеет техникой пилотирования. А в том, что у него она лучшая, – самонадеянный Крупински не сомневался.
Положив машину на крыло градусов под восемьдесят, «граф Пунски» начал вращать ее с максимальной угловой скоростью. Мотор выл на предельных оборотах. В глазах поочередно мелькали горизонт, небо, солнце, земля под ногами кружилась волчком. Только самолет Фадеева застыл, словно прикленный, слева. «Странно, – подумал Вальтер, – кажется, этот русский совсем не уступает мне в качестве пилотирования. Стоит сейчас допустить ошибку, чуть-чуть перетянуть или ослабить рули управления, и мой «Ме-109» собьется с этого наивыгоднейшего бега по кругу, а русский своего не упустит – сразу прилипнет ко мне сзади».
Один, два, три, четыре… – он сбился со счета, пытаясь считать виражи. От чудовищной перегрузки стало темнеть в глазах, тело вдавило в кресло, словно на него упал огромный груз, ноги стали тяжелыми, как будто налитыми свинцом, ими трудно было пошевелить. А Фадеев по-прежнему ни с места. «Проклятие! Мой бог! А ведь он сильнее меня! Пока не поздно, надо уступить», – появилась у Пунски предательская мысль. Самолет от чрезмерной нагрузки тоже задрожал, предупреждая, – еще немного, и сорвусь. «Все, дальше насиловать машину нельзя, иначе сорвусь в штопор, а это верная смерть», – решил Крупински.
Он снял давление с рулей управления, и «мессершмитт», тотчас опустив нос, зарылся. Эти действия нарушали правильность виража, но и они могли принести пользу. Фадеев, видимо, тоже перегрузил свою машину, потому что Крупински продвинулся к нему ближе. «Еще последнее усилие, и русский будет в прицеле», – подумал Вальтер.
Он напрягся из последних сил, но в глазах потемнело. Опасаясь, что противник воспользуется его слабостью, он притормозил двигателем, сбросив газ.
Сразу стало легче, в глазах посветлело. «Где Фадеев? – подумал он, едва опять стал видеть. – Мой бог! Да он уже почти на моем хвосте! Уходить! Немедленно!»
Русский несколько приотстал, но позиции не изменил. Крупински был известен в люфтваффе своей азартностью и агрессивностью. Вот и на этот раз его буквально распирало от злости, но внутренний голос опытного бойца уже шептал: «Уймись, на виражах ничего не получится. Нужно придумать что-то другое. Но что? Перейти с горизонтального маневра на вертикальный? Это не так просто сделать. Фадеев гораздо умнее, чем я думал. Он тут же воспользуется переходом и займет выгодную позицию. Значит, остается вариант с Буби. Другого выхода нет».
– Буби, ты готов? – прохрипел он в микрофон.
– Готов, Пунски, готов! Куда ты пропал? – послышался взволнованный голос Хартманна.
– Я иду на вертикаль! Атакуй!
Не выводя самолет из виража, Вальтер перевернул его вверх животом и направил выше Фадеева. Рывок! На этот раз русский подвоха не уловил. Он мастерски ускользнул и тоже, перевернув свой истребитель, стал подбираться к противнику сзади.
Лучшего положения для Эриха нельзя было придумать. Он атаковал с мертвой зоны, со стороны живота, пока ведомого Фадеева связывала пара Ори Блессина, и тот, естественно, помочь не мог.
– В яблоко! – воскликнул Хартманн и свечой пошел вверх.
«Кобра» какое-то мгновение продолжала по инерции полет, потом нехотя перевалилась на крыло, а затем в беспорядочном падении закувыркалась к земле.
Крупински соединился с Хартманном. Круто снижаясь, они старались не упустить из вида падающий самолет. Уж очень хотелось увидеть, как он врежется в землю.
Когда до земли оставалось совсем немного и «мессершмитты» начали выходить из пикирования, «кобра» неожиданно выровнялась и на бреющем потянула домой.
– Буби, он жив! – крикнул Крупински. – Атакуем! – Они резко развернулись для атаки, но и Фадеев не дремал. Пока они разворачивались, он пошел на вынужденную посадку и посадил машину на «живот».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
