В пятницу, освободившись в три часа, я заехала за подругой и повезла ее прямо в наше поселковое отделение милиции. Успела перед самым закрытием, и застала начальника, который, слава Богу, за эти годы не сменился.
— Рамиль Ринатович, дорогой, я к Вам просителем, — бросилась я к нему.
Он уже собирался закрывать кабинет, но, увидев меня, передумал. Пригласил нас внутрь и поставил чайник.
— Надежда Николаевна, я для Вас — все, что могу. Николай Ефимович для меня чудо совершил, я этого никогда не забуду. И Вы всегда можете ко мне обращаться. А что у Вас случилось? Не обокрал ли кто дачу?
— Нет, мы к Вам сегодня по другому вопросу.
Я его успокоила насчет кражи, и представила Манану. Моя подруга — настоящая грузинская красавица-блондинка, а это самые красивые женщины на свете. С годами она хуже не стала. Она хлопнула своими миндалевидными зелеными глазами, застенчиво и гордо улыбнулась. Рамиль был сражен. Я изложила суть дела, а Манана молча улыбалась. Через полчаса мы уходили обласканные, обнадеженные и напоенные чаем. Регистрация оказалась достижима и вполне законна.
— Я правильно запомнила, мне к нему надо подойти в среду в два?
— Все верно. Все свои бумаги не забудь. Ты список документов куда положила?
— В еженедельник.
— А, ну тогда не потеряется. Я тебе еще схему нарисую, как от нас сюда ехать, в среду-то я на работе буду.
Мы добрались до дачи. Мама с отцом были счастливы, когда я попросила разрешения поселить с ними мою подругу. Им и так-то скучновато. Ее они любят как родную. А моя мама готова на все, если ей объяснить, что этим она кого-нибудь облагодетельствует. Так что вселение моей дорогой Манечки произошло даже с некоторой помпой. Отец достал французское вино, которое приберегал для торжественного случая, Сережка полез в погреб за соленьями, а меня заставили на скорую руку состряпать жареную курицу с грибами в сметане.
Приехала Катька, и мы устроили пир горой.
* * *
В субботу и воскресенье погода стояла великолепная. На чистом небе ни облачка, все залито солнцем, а легкий ветерок смягчает жару. Мы отлично провели выходные. Съездили на рынок в Бронницы. Сходили на пруд, искупались. Загорали. Играли в бадминтон и настольный теннис. Валялись в шезлонгах и обсуждали все, начиная от мировой политике и заканчивая методами борьбы с прыщами на носу. Спали после обеда. В общем, вели мою любимую растительную жизнь. Пару раз мне звонил Женя, но я не отвечала, а потом и вовсе выключила телефон. Пусть и сам успокоится, и мне нервы не дергает. Встречаться с ним я больше не буду. Правильно говорит Катька: у меня началась новая жизнь.
Я даже на работу поехала с дачи. Выехала рано, но, как оказалось, надо было еще раньше. Застряла в пробке на подступах к Москве, и плелась в ней часа четыре. По-пластунски и то быстрее бы доползла. До офиса я добралась к одиннадцати. Слава Богу, никто меня не ждал. Все тоже только что добрались и обсуждали дорожное движение, из чего я заключила, что все проводили выходные за городом.
Опять рабочая неделя потекла, как равнинная река, спокойно и плавно. Мы с Вовой и Игорем Анатольевичем посчитали уже все, что могли. Надо было ждать данные из Петербурга, но их пришлют не раньше понедельника. На четверг работы не было, и я целый день шлифовала и украшала свой отчет: редактировала текст, меняла цвет графиков и диаграмм, подбирала самый красивый шрифт и все в том же духе. Ну, не в сапера же играть, в самом деле!
Вова и Игорем Анатольевичем резались в какую-то онлайновую игрушку. Шеф, как всегда, где-то с кем-то встречался. Только у Сергея Ивановича было полно работы: он проверял отчеты за второй квартал. Предложение ему помочь он отвергал с порога, так что даже этим я не могла заняться. Заварила себе очередной чай, села за стол… И тут меня как током ударило: в субботу же Эрик приезжает! Так, звоним Катьке: пусть скажет, какой у него рейс. Надо бы квартиру убрать и сделать хороший стол, а еще неплохо расписать план его пребывания. Куда повезти, что показать, с кем познакомить. Только бы хорошая погода подержалась.
Я позвонила дочери и получила исчерпывающий ответ: она пока ничего не знает. Вот домой придет…
Тогда я стала звонить шефу. Он не пришел в восторг, но отпустил меня до понедельника, и я поехала домой. Когда с работы вернулась Катерина, у меня вся мебель была сдвинута, я шуровала по углам, борясь с пылью. Она «ой!» не успела сказать, как я ее запрягла таскать на помойку мешки. Потом мы расставляли мебель на места, перетирали посуду в серванте и обустраивали для гостя спальное место в Сережкиной комнате. А в девять просто все побросали там, где оно в этот момент находилось, ипошли пить чай. Сил продолжать уборку уже не было. Ничего, завтра будет день.
А после чая занялись планированием. Все данные об Эриковом рейсе у Катьки нашлись в компьютере. Прилетал он ни свет, ни заря. Придется выехать их дома в пять утра. В первые же выходные на дачу мы его не повезем. Вечером в субботу я уеду, а он тут пусть с Катькой тусуется, и всю неделю тоже. А вот в следующую субботу отвезем его на дачу, пусть познакомится с бабушкой и дедушкой. Ну, и с Сережкой. Еще я предложила свозить их в загородный ресторан и рассказала Кате про то место, где была с Егоровым. Нашла в сумочке буклет и продемонстрировала коров, овец и коз. Катька такая же, как я, от одного вида животных начинает визжать от счастья. Поэтому приняла мое предложение с восторгом, только поинтересовалась: А это не очень дорого?
Я ее успокоила: дорого, но нам по деньгам, если без вина. Надо только столик заранее заказать.
Итак, общий план был составлен и принят. Неизвестно только, какие коррективы в него придется вносить по ходу дела.
Всю пятницу я носилась, как ошпаренная. Одновременно и готовила, и убирала. К тому времени, когда Катька пришла с работы и подключилась, почти все было сделано. В доме царила идеальная чистота, которой у меня и не бывает. Я, при всей моей любви к порядку, не педант и не фанат стерильности. Но тут я постаралась: все просто блестело. С перепугу я наготовила еды на полк солдат и забила холодильник припасами. Ничего. Будут на неделе с Катериной питаться.
В девять я поставила будильник на полпятого, и мы легли спать. Естественно, сна не было ни в одном глазу. Я час повертелась и все-таки заснула. А Катька, как выяснилось, встала и всю ночь играла на компьютере. Так что утром будить ее не пришлось. В двадцать лет я и сама не стала бы спать, а теперь без сна не могу. Буду, как сонная муха. Если меня такую посадить за руль, я еще въеду куда-нибудь. Но, оказалось, я выспалась, и была вполне бодрой. Мы быстро доехали до Шереметьево. Я встала у обочины напротив «Новотеля», а Катька побежала в зал прилета. Как только Эрик появится, она мне позвонит, и я подъеду. Ждать пришлось довольно долго, мы, оказывается, рано приехали. Но я нашла, чем заняться. У меня с собой был новый роман Акунина, который я за недосугом еще не читала. Как раз тогда, когда я вгрызлась в повествование и по-настоящему увлеклась, раздался Катькин звонок.
