– Здесь еще один человек, – крикнул Уайетт. – Коттон Малоун. И он тебе не друг.
* * *
Малоун прислушался. Совершенно в духе Уайетта.
Претенциозно.
Ясно было одно – он не вступит в этот разговор.
Во всяком случае, пока что.
* * *
Уайетт улыбнулся.
– Нет, Малоун не покажется. Хочу, чтобы ты знал, Нокс, у меня к тебе нет претензий.
– А у меня к тебе есть.
– Из-за нелепой попытки убийства? Скажи спасибо, что я остановил ее. Нас обоих направила сюда Карбонель. Поэтому я даю тебе возможность уйти. Передай сообщение Квентину Хейлу. Скажи, я собираюсь найти то, что ему нужно, и он может это получить. Конечно, это будет стоить денег, но сумма окажется ему по карману. Скажи, что я свяжусь с ним.
Он ждал ответа.
– Она сказала, ты не отдашь ей эти листы, – крикнул Нокс.
– Все зависело от того, сдержит ли она слово. Она не сдержала. Поэтому вызвала тебя в надежде, что ты убьешь меня для нее. Здесь двое против одного, Нокс. Малоуну тоже нужны листы. Если их найдет он, тебе это ничего не даст. Он работает только для Бога и для страны.
– А если их найдешь ты?
– У меня есть незавершенное дело с Малоуном. Покончив с ним, я найду то, что тебе нужно.
– А если я останусь?
– Тогда умрешь. Гарантировано. Один из нас тебя прикончит.
* * *
Нокс рассмотрел свои возможности. У него два противника. Один как будто настроен мирно, другой непонятно как.
Кто такой этот Коттон Малоун?
И его помощники погибли.
Такое не часто случается.
Они уже давно никого не теряли. Нокс прилетел сюда потому, что это казалось единственным ходом. Хейл был счастлив, остальные три капитана довольны. Карбонель сообщила сведения, очевидно, желая, чтобы Нокс был здесь.
Но всему есть предел.
Он рисковал жизнью попусту.
– Я ухожу, – крикнул он.
* * *
Малоун присел на корточки и всмотрелся в темноту. Ближайший источник света находился за несколько миль, на соседнем острове. Прибой все бился и бился о камни внизу. Уайетт ждал неподалеку. Идти за третьим человеком, Ноксом, было нельзя. Уайетту нужно именно это.
Сиди тихо.
– Ладно, Малоун, – крикнул Уайетт. – Очевидно, ты располагаешь теми же сведениями, что и я. Выиграет эту схватку лишь один из нас. Пора выяснить, кто.
Глава 64
Бат, Северная Каролина
Над палубой ревет штормовой ветер, достаточно сильный, чтобы сдвинуть пушки. Он крепко держит штурвал, направляя нос на северо-восток. Ведет корабль вдоль песчаной полосы, тянущейся от берега, узкий пролив требует не сбиваться с курса. Полностью зарифленные паруса раздуваются и несут их вперед.
Появляется корабль.
Он идет параллельным курсом, качая мачтами в опасной близости от его парусов. Почему он здесь? Они почти весь день от него уклонялись, и он надеется, что шторм станет его защитой.
Он поднимает тревогу.
Шум усиливается, когда члены команды выбегают снизу на шквал. Опасность быстро осознается, блестит готовое к атаке оружие. Люди, нашедшие свои пушки, не ждут приказа и ударяют по противнику бортовыми залпами. Он твердо держит штурвал, гордый своим кораблем, принадлежащим дому Хейла в Северной Каролине.
Его корабль не захватят и не потопят.
Свежий ветер подвергает испытанию руль.
Он борется за контроль.
С другого корабля люди прыгают на его палубу. Это пираты. Такие же, как он. И он знает, откуда они. Из дома Болтонов. Тоже из Северной Каролины. Корабль вышел на бой в открытом море, в шторм, когда его бдительность ослабла.
Но они напрасно так думают.
Такая атака безрассудна. Она нарушает все принципы, по которым они живут. Но Болтоны дураки, всегда были дураками.
«Квентин».
Его имя в шуме ветра.
Женский голос.
На палубе появляются еще люди, вооруженные шпагами. Один из них прыгает в воздух и приземляется в нескольких футах от него.
Женщина.
Поразительно красивая, белокурая, светлокожая, глаза горят интересом.
Она бросается на него и сбрасывает руки со штурвала. Корабль уклоняется от курса, и он ощущает неуправляемое движение.
«Квентин. Квентин»
Хейл открыл глаза.
Он лежал в своей спальне.
Снаружи бушевал шторм. Дождь барабанил по окнам, завывающий ветер раскачивал деревья.
Теперь он вспомнил.
Он и Шерли Кэйзер удалились сюда ради особой одежды, которую она привезла.
И она была действительно особой.
Лавандовые кружева, облегающие ее изящную фигуру, настолько прозрачные, что его внимание полностью сосредоточилось на ней. Она подошла к кровати и раздела его. После почти часа развлечений он задремал, удовлетворенный, довольный тем, что она явилась без приглашения. Как раз она и была нужна ему после дел с остальными тремя капитанами.
– Квентин.
Он заморгал, прогоняя сон, и уставился на знакомый кессонированный потолок своей спальни, его дерево с корпуса шлюпа восемнадцатого века, который некогда бороздил Памлико. Чувствовал нежность тонких простынь, твердость большого матраца. Кровать была с пологом на четырех столбиках, крепкая и высокая, требующая скамеечки для входа и выхода. Несколько лет назад он вывихнул лодыжку, когда сошел слишком быстро.
– Квентин.
Голос Шерли.
Конечно. Она здесь, в кровати. Может, хочет продолжения? Хорошо бы. Он готов.
Хейл перевернулся.
Она смотрела на него без улыбки, без желания. Глаза ее были суровыми, гневными.
Потом он увидел пистолет.
Ствол был в нескольких дюймах от его лица.
* * *
Кассиопея смотрела, как «Скорая помощь» увозит раненого взломщика. Оставшийся, тот, которого она оглушила ударом пистолета, остался под арестом и прикладывал пакет со льдом к большой шишке. Документов ни у того, ни у другого не обнаружилось, оба отмалчивались.
«Каждая минута нашего промедления, – сказал Дэнни Дэниелс, – это лишняя минута пребывания Стефани в беде».
Он стоял возле двери, которая вела из Синей комнаты.
«Я знаю эти симптомы, мистер президент. Беспокойство о ком-то – это ад».
Казалось, он понял.
«Вы и Коттон?»
Она кивнула.
«Это и хорошо, и плохо. Как сейчас. Цел ли он? Нужна ли ему помощь? Эта проблема появилась у меня только несколько месяцев назад».
«Я был в одиночестве долгое время», – сказал Дэниелс.
Его унылый тон говорил, что он сожалеет о каждой минуте одиночества.
«Нам с Полин надо бы прийти к соглашению. Это должно закончиться».
«Будьте осторожны. Принимайте такие решения не спеша. На карту поставлено многое».
По глазам было видно, что он с ней согласен.
«Я служил моей стране. В течение сорока лет политика была моей жизнью. Я все время был хорошим мальчиком. Ни разу ни у кого не взял ни гроша в нарушение закона. Никогда не продавался. Не было никаких скандальных происшествий. Я не шел против совести и принципов, хотя мне это кое-чего стоило. Я служил, как только мог. И мало о чем сожалею. Но теперь я хочу послужить себе. На какое-то время».
«Стефани знает о ваших чувствах?»
Ответил Дэниелс не сразу, что заставило ее задуматься, уверен ли он в ответе. Но то, что он, наконец, сказал, удивило ее.
«Думаю, что знает».
На подъездную аллею Кэйзер въехала машина, с пассажирской стороны появился Эдвин Дэвис. Отпечатки пальцев у обоих злоумышленников были взяты больше часа назад, и ей обещали опознание. Дэвис был просто голосом в телефоне, но, очевидно, он двигался. В округе появились люди, полицейские машины заполняли улицу.
Утаить произошедшее было невозможно.
– Их машина обнаружена в нескольких кварталах, – сказал, подходя к Кассиопее, Дэвис. – На ней краденые северокаролинские номерные знаки, и машина тоже краденая. Зарегистрирована на одну женщину в Западной Виргинии. Мы все еще ждем проверки отпечатков пальцев. Но это предполагает, что они либо сидели в тюрьме, либо зарегистрировались для покупки оружия, преподавали в школе или имели тысячи других причин для дактилоскопирования. Я надеюсь только на военную службу. Это даст много сведений.
Вид и голос у него были усталыми.
– Как президент и первая леди? – спросила она.
– Я слышал, он нанес тебе визит перед тем, как ты уехала.
Кассиопея не хотела нарушать доверие Дэниелса.
– Он расстроен из-за Стефании. Чувствует себя виноватым.
– Как и мы все.
– Есть что-нибудь от Коттона?
– Лично от него нет.
Она поняла то, чего он не сказал.
– От кого пришли вести?
– Коттону поддержка там не нужна.
– И ты согласился с этим?
– Не совсем.
