— Почему? — удивилась я.
— Мы здесь слишком подолгу находимся — легко найти.
— Но мы же убили того мага!
— Значит, он был не один. Расслабились мы, я — глупец, Айрин. Прости. Я надеялся выкроить время, дать тебе пару лет, чтобы ты привыкла к мысли, что ты исток.
— Я привыкла!
— Нет. Ты осознала, но жить с этим не научилась. Жаль.
— Я совсем запуталась, Майорин. Что ты имеешь в виду?
— Исток всегда немного в бегах и всегда немного не доверяет остальным. А ты все еще делишь мир на хороших и плохих людей. И теперь не доверяешь почти никому, ищешь подвоха там, где его нет. Не доверяешь ни в чем.
— Хочешь предложить доверять частично?
— В меру. Мне ты доверяешь полностью, лестно, конечно, но странно…
— У тебя жар и ты бредишь, — угрюмо бросила я и вышла из комнаты.
Я подбросила дров и долго сидела, смотря на огонь. Внутри что-то шевельнулось, робко подняло голову и снова нырнуло в недосягаемое сознанием место, я лениво попыталась поймать это что-то за хвост. Хвост оказался скользким и утек из пальцев. За окном ветер хлестнул своей призрачной плетью последний раз и утих, шуршал дождь, казавшийся таким тихим после завываний его товарища по ненастьям. Я растянулась на лавке, подобрав ноги. Незакрытая топка освещала кухню, блики прыгали по стенам, мне показалось, что зверушка выбралась из моего сознания, растянулась мохнатой кошкой. И заскакала по комнате, все так же неуловимо выскальзывая из мыслей.
Через три дня я на полном серьезе пересчитала свои сбережения. Да. Негусто.
— Я тебе скидку сделаю.
— Триста корон?
— М… много.
— Может, еще поищешь или продашь что-нибудь?
— Ты считать вообще умеешь? — Жарка сидела на столе, болтая ногами в воздухе. Ее короткие волосы торчали больше обычного, придавая ей вид тринадцатилетнего подростка, во рту у убийцы исчезал последний пирожок из партии, отвергнутой колдуном. — А вообще ваш труд хорошо оплачивается! Может, тоже податься?
— Попробуй. — Пирожок исчез полностью. — Так што, ты буфешь факашывать?
— Дорого, — протянула я. — Подумаю.
— Думай! — Под легким телом полукровки завибрировал стол, когда она с него соскочила.
— Мебель мне не ломай.
— А запиши на мой счет, сочтемся, когда заказывать надумаешь.
— Может, я передумаю.
— Ненадолго, — кинула она через плечо и выскользнула на улицу.
Из комнаты вышел колдун, шмыгающий носом и надсадно кашляющий. Бедный, он даже не подозревал, какой участи ему удалось избежать благодаря моему безденежью.
— Ты уже пришла? Почему не заглянула? — Как это почему? Может, оттого, что, когда я пришла вчера из храма, мне сообщили, что желают каши, причем непременно овсяной и обязательно на молоке. Раньше он ее терпеть не мог! Потом выяснилось, что у него спала температура и нужен свежий комплект белья, срочно! И еще ему скучно, поэтому не могу ли я зайти к Мадере и взять у него пару книг (список в полстраницы, еле дотащила). А что на ужин? Как ничего нет? Кашу я уже не хочу (не удивил). Пирожков? Можно. Почему с картошкой?! Я хотел с мясом! Как денег нет? Вот возьми. Ах, поздно! Сходи к Ловше.
Я послала его далеко-далеко его же словами. Спать легла, как в яму провалилась, а наутро поскорее сбежала в лавку, мстительно оставив в печке вчерашнюю кашу. Вечером за мной зашла Жарка, и мы распили бутылку вина, добираясь до дома. Именно во время распития убийца мне и предложила сделать заказ на кашляющего тирана.
Тиран воззрился на меня кристально чистыми глазами:
— А на ужин что?
— Картошка.
— Какая?
— Какую хочешь, такая и будет.
Я задвинула дверь на щеколду, забаррикадировавшись в своей комнате. Кроме картошки, дома и правда ничего не было. Хитрый колдун сдаваться не стал, и через полчаса в комнату поползли манящие ароматы жареной на сале картошки с лучком. Желудок капитулировал первым, наплевав на гордость, жалобно заурчал. Я высунула нос в щель.
— О, краса наша вышла. — Майорин сидел за столом, вооружившись ложкой, золотистая гора в его тарелке была посыпана петрушкой, от чего выглядела еще аппетитнее. — Хочешь?
— Хочу, — пристыженно призналась я и тарелку взяла, куда свалила остатки соблазнительницы. — Извини. Как себя чувствуешь?
— А ты?
— Я-то не болею.
— Может, устала?
— С чего бы? — Хитрое выражение лица сменилось издевательским, а в светлых глазах не то что прыгали, выделывали сальто, наподобие ярмарочных ловкачей, бесенята.
— Не надоело тебе вечно капризничающее существо, например?
Ах, вот оно что!
— Ну, ты и…
— Я?!
Картошка встала поперек горла. Ни туда ни сюда. Я закашлялась, из глаз брызнули слезы, заботливо колотящий меня по спине колдун сильнее, чем нужно, издевательски улыбался.
Я болела часто, подхватывая простуду в любых мало-мальски спокойных условиях. А характер у меня и так не очень, вот он, значит, и воспользовался случаем отомстить.
— Неужели я настолько противная?
— Да!
— По-моему, ты переиграл, особенно с пирожками.
— Я ночью стянул парочку.
— А я на мышей думала!
— Ты вообще чуть Жарку не наняла!
— Еще не поздно, теперь повод даже посолиднее!
— За здорового больше возьму! — раздалось в сенях.
Майорин закашлялся, сначала шутливо, потом по-настоящему.
— Если в неделю уложишься, то больного успеешь прикончить!
Полукровка зашла в комнату, на ходу стягивая мокрую куртку — дождь все не унимался. За ней втянулись Солен и Валья.
— Ужас, а не октябрь, льет и льет. О, картошечка! — Прожорливая эльфа спикировала на мою тарелку сизой соколицей, в последний момент мне удалось прикрыть ужин руками. Жарка, однако, силы духа не потеряла и хапнула горсть у колдуна.
— Я заразный!
— Да ладно! Эльфы такой ерундой не болеют! — Жарка бухнулась на скамью, парни смущенно потоптались рядом и тоже сели. — Мы, кстати, тут посылку принесли от Ловши.
На стол тяжело встал еще теплый горшочек, за ним пара бутылок вина и корзина с пирогами.
— Ух ты! — обрадовалась я, залезая под крышку.
— Вот решили навестить вас и познакомиться. — Валья ловко выбил пробку.
— А то таскаешь этих колдунов под дождем на собственном горбу, а они даже поблагодарить не сподобились, — закончила я за него мысль.
Менестрель с Соленом многозначительно на меня покосились, явно так и думали, вот только высказать вслух постеснялись.
— Айрин у нас деликатностью не страдает, — хмыкнул Майорин.
Я полезла за кружками, предусмотрительно поставив перед колдуном медную. Вино забулькало, Майорин сунул в рот тепленький пирожок с мясом. Валья достал лютню и начал наигрывать новую балладу, где какие-то странные наемные убийцы похитили бедного колдуна. Жарка с Соленом громко поправляли менестреля, возмущенно выкрикивая, что всё это неправда, и было не так. Я поставила в печку молоко, сунув туда пару хвощовых лапок, колдуна перекосило, но теперь он промолчал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
