— Ты где? — наконец спросил он. — И ты кто? Покажись!
— Я и не думал прятаться. Иву на берегу видишь? Это я и есть. Я — как это в вашей мифологии называется? — дух дерева. Пэн-хоу. Да, будем считать, что Пэн-хоу!
На берегу пруда действительно росло несколько ив. Ближайшая чем-то неуловимо от остальных отличалась. Возможно, тем, что раньше ее здесь не было. Парк в монастыре небольшой, он все деревья в нем помнил. Ив с этой стороны пруда раньше было только две. По крайней мере, две недели назад, когда он берег дерном укреплял, ему только две ивы на глаза попадались. А теперь явно три. Или у него… Что именно у него — Чен предпочел не задумываться. Ну не могло такое громадное дерево за две недели вырасти!
— По-моему, я это дерево… тебя… тут раньше не видел…
— Я не всякому на глаза показываюсь! А тебя мне просто жалко стало. Здоровья от природы много получил, а весь поломанный и недолеченный. Магический потенциал большой, но аура развита еще более криво, чем кости срослись. Садись рядом спокойно, посмотрю, может, исправить получится.
Поверить в доброго духа очень хотелось. Собственно, ни на что, кроме чуда, надеяться Чену не оставалось. Но страшно! А вдруг все-таки это паук Кумо в ветвях притаился и его лживыми разговорами подманивает? Сквозь листья же ничего не видно. Хорошо хоть, что имени своего так и не сказал! Если что, можно убежать будет. Попытаться…
В этот момент над монастырем прогремел усиленный магией голос:
— Послушник Чен Су! Немедленно к настоятелю! Бегом!
Бедняга невольно вздрогнул. И здесь его настоятель спалил! Но неожиданно успокоился и принял решение. Хуже гада, чем лаоши Лун, не существует! А этот дух его, похоже, не уважает. Значит, дух — хороший!
— Слышишь, зовут меня. Я попозже приду, как освобожусь!
Вернуться удалось сильно «попозже», практически ночь уже наступила. Весь день настоятель гонял его с пустячными поручениями, например, трижды за разной ерундой в деревню отправлял. Были бы ноги целыми — пустяк, а с его колченогостью ковылять по горным тропам совсем не легко. И подобных заданий было столько, что он даже присесть ни разу не успел. Ну и все монастырские трапезы мимо него прошли. Так что к иве на пруду приполз голодным и жутко усталым. Может, конечно, у Лаоши такая методика сломанные ноги разрабатывать, но лучше бы он целителя пригласил. Много больше толку бы было.
Пэн-хоу ему явно обрадовался:
— Ты не представляешь, что за скукотища весь день у пруда стоять, словом ни с кем не перемолвиться! Все, как назло, только вдалеке пробегают, ни один не подойдет. А с корнями за общением не побегаешь и так-то еле разместился, — пожаловалось дерево.
— Ладно, садись поближе, — с той же радостной интонацией продолжил голос, — приступаю к сеансу целительской магии. Да ты не бойся! Это я только по диплому бакалавр, а так давно уже все магистерские нормативы выполнил.
Где и у кого дерево (!) могло защитить диплом, Чен предпочел не задумываться. Но краем сознания отметил, что голос-то он слышит, а вот кому голос принадлежит, определить не может. Как будто сам с собой разговаривает, только мысли откуда-то явно чужие берутся. И еще — порядок слов не всегда естественный. Но смысл понятен. Заметив, что Пэн-хоу настроен поболтать, задал ему этот вопрос.
— Так я же вашего языка не знаю, — последовал ошеломляющий ответ. — Мы же с тобой мыслями обмениваемся, а они языка не имеют. Они или есть, или их нет. И если мыслей нет, на каком языке ни говори, все равно ничего понятно не будет.
Как ни странно, Чен его понял.
— А ты сейчас на каком языке говоришь? — спросил он.
— Сейчас на дэнском, а вот теперь — на вендский перешел. А вот теперь на пиктанском говорю. Разницу чувствуешь?
— Есть немного. А все духи ментальной магией владеют?
— Понятия не имею! Но если с тобой дух заговорит, то либо он ментальной магией владеет, либо у тебя крыша поехала. Ладно, не отвлекай. Случай у тебя совсем не простой, за один раз я не управлюсь. Даже если все неправильно сросшиеся кости снова поломать и сложить как надо, все равно время потребуется стыкам зарасти. А если не ломая кости деформировать… Точнее, наоборот, места деформации переформатировать… Все равно не меньше суток возни чистого времени. Ты, кстати, как предпочитаешь? Ломать или выравнивать?
Давать ломать свои кости Чену не хотелось, хоть дух и убеждал его, что больно не будет. Дереву, может быть, больно и не будет. А вот послушнику… Нет уж, лучше обойтись терапией, тем более что никуда он не спешит.
Раздвигая и подныривая под ветки, он подобрался к стволу вплотную. К его удивлению, вокруг там росла трава, может быть, не такая ярко-зеленая, как на открытом месте, но в густых сумерках это было незаметно. Не важно! Чен устало опустился на траву и уселся, прислонившись к дереву. И буквально сразу же по телу прокатилась теплая волна, смывая боль и усталость. А потом послушник просто провалился в сон.
Проснулся он, когда уже светало. В голове сразу же заворчал Пэн-хоу, правда, делал он это довольно добродушно:
— Привет, Чен! Ты в гости всегда только спать ходишь?
— И тебе привет, дух дерева! Поесть в гостях я тоже никогда не отказываюсь.
— Ну, здесь мне тебя угостить нечем, кроме вашей же монастырской рыбы. Будешь?
Сразу ответа послушник не нашел, а потом у него и слов не было. Ибо прямо из пруда в воздух взлетел здоровенный карп, прямо в воздухе очистился от чешуи и порезался на кусочки филе, после чего окутался пламенем, а через несколько минут спланировал на траву перед Ченом. Отходы, кстати, по ходу дела как-то сами съежились и осыпались пеплом, а ива еще и ветвями помахала, разгоняя дым.
— Как ты это сделал? — только и смог пробормотать юноша.
— Обычный телекинез и несколько бытовых заклинаний. Опять ты таких не знаешь, неуч?!
— Ничему, кроме боевых заклинаний, нас не учат. А на огнешаре что-либо жарить затруднительно, — сказал он, после чего сменил тему: — Не боишься рыбу, которая только для кэров предназначена, ловить?
— Не боюсь. А почему только для кэров? Если сюда Сын Неба приедет, ему что, рыбки не дадут?
— Сыну Неба дадут. Только он никуда из столицы не ездит.
— Тогда все в порядке. Ты у нас не сын, так хотя бы Внук Неба, получаешься? А я сам себя кэром считаю, хотя некоторые сволочи, включая твоего настоятеля, этого признавать не хотят. Как будто это они сами, а не боги решают. Но это — мои проблемы. А пока у пруда кэр Внука Неба жареным карпом угощает. Все законно.
То ли рыба была действительно очень вкусно приготовлена, то ли вчерашний вынужденный пост сказался, но умял все голодный послушник в момент. После чего прислушался к своим ощущениям. Ничего не болело, отдохнул и выспался он тоже прекрасно. Руки? Что-либо сказать определенное было сложно. После переломов они у него просто ныли от малейшей нагрузки и при смене погоды, а также силу и гибкость потеряли. Сейчас ничего не болело, остальное проверять надо. Ноги? Чен рывком вскочил прямо с земли в стойку «кобра». Получилось! И колченогости заметно не было!
— Ты меня вылечил?!
— Еще не до конца. Основные дефекты убрал, но еще многое надо укреплять и разрабатывать. А главное, аура у тебя никуда не годится. Неоднородная, перекошенная… Жуть! А потенциал — сильного магистра. Совсем ты ауру не развивал или развивал неправильно. А ее одним махом не исправишь, тут даже мне не меньше трех сеансов надо. Так что приходи снова, как сможешь освободиться. Продолжим наши занятия.
Прийти удалось даже раньше, чем накануне. Но пришел Чен не один. Вечернюю медитацию под странным деревом вместе с ним пожелали провести еще двое послушников, один из которых был «старшим учеником», то есть чем-то вроде промежуточного звена между наставниками и обучаемыми. Он и заметил отсутствие Чена в общей спальне ночью и его необычно хорошее состояние утром. Настоятелю стучать не побежал, но разобраться решил лично. Ну и еще одного послушника с собой прихватил — для чистоты эксперимента.
— О, нашего полку прибыло! — приветствовал их Пэн-хоу. — Вы как, за компанию пришли или тоже полечиться надеетесь? Я вроде объявления о бесплатной больнице не давал. Да новенькие, кажется, здоровы. Разве что прыщи вам свести, что ли? Или вы считаете, что они вас украшают? Боюсь вас разочаровать, но я на вашем месте лучше бы засосами гордился.
Новенькие оправились от шока и дружно согласились, что прыщи им ни к чему.
— Тогда ждите. Медитируйте, что ли. Я вам так и быть немного жизненной силы подброшу, а сам пока Ченом займусь. Переломы — дело гораздо более серьезное, чем прыщи.
Все трое уселись в кружок, прислонившись спинами к стволу. По ним прокатилась та же приятная волна, какую давеча испытал Чен. Голос в головах смолк.
На сей раз сеанс длился около трех часов.
